Николай I Освободитель // Книга 9 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 52

Полмиллиона отправилось в Калифорнию, в последнее десятилетие люди сами распробовали это направление, поэтому именно целевую программу несколько порезали. Просто нет смысла стимулировать людей ехать туда, где золото, отличная земля и климат с вечным летом. Вместо этого усилии переселение на Аляску, и в Синявинскую губернию. Там тоже места вполне себе приличные, хоть и похолоднее чем на юге. Всего за сорок лет именно по программе переселения на в Северную Америку переехало около восьмисот тысяч человек.

Около двухсот тысяч человек за прошедшее десятилетие расселили по Русской Африке. Это и отдельные базы, и колонии на Африканском Роге, и в Гвинейском заливе, и на Юге. В первую очередь на юге, конечно, со стороны Индийского океана там, где золото поближе, и куда плавать из России удобнее. Будет, когда Суэц достроят.

Еще примерно полмиллиона разъехались по менее «населенным» точкам. Гавайи, Ионические острова, Рюген, Французская — а вернее теперь уже Русская — Гвиана, Фолкленды, Север Хоккайдо, Курилы и другие куски земли во множестве «прихваченные» империей по всему шарику. В это же число входит и весь русский Дальний Восток, который пока хоть сколько-нибудь значительным населением похвастаться не мог. В том же Владивостоке, заложенном всего несколько лет назад, пока обитало не больше пятнадцати тысяч человек, причем большая часть из них приехала сюда отнюдь не из Европы, а очень даже из Охотска — предыдущей «столицы» региона. В демографическом плане эти места были настоящей пустыней, и измениться это дело могло только с появлением здесь железной дороги. То есть лет, в лучшем случае, через пятнадцать.

Ну и оставшиеся пять миллионов человек были перевезены в Сибирь. Не только, собственно, в Сибирь, под этим словом имелось ввиду огромное пространство, ограниченное Уралом на западе, Байкалом на востоке, Студеным океаном на севере и Среднеазиатскими ханствами на юге. А всего к перелому 19 века на этой территории уже проживало чуть ли не пятнадцать миллионов душ, что виделось отличным заделом для дальнейшего освоения центра континента.

Отдельной большой заслугой я считал совершенно незначительный показатель возвращенцев, который в самые худшие времена не превышал десяти процентов. Когда-то в прошлой жизни читал о неудах Столыпинской реформы, мол тогда крестьян перевозили чуть ли не на пустое место, отчего многие гибли и подавляющее большинство в итоге возвращалось обратно. У нас миграционный процесс был отработан куда как лучше, и таких проблем не наблюдалось.

Интерлюдия 7

— Земля! Земля на горизонте! — Голос впередсмотрящего, донесшийся из «вороньего гнезда», вызвал у людей на палубе небывалый прилив восторга и энтузиазма. Последний раз экипаж «Ломоносова» наблюдал землю почти две недели назад, когда оставил на левом траверзе далекий и холодный Грумант, куда исследовательское судно не стало причаливать просто по причине полной бессмысленности.

Грумант хоть и считался формально русской территорией — во всяком случае ни одна другая страна всерьез не пыталась оспаривать имперский суверенитет над этим островом — постоянного населения не имел и особой ценности ни в экономическом, ни в военном плане собой не представлял. Поэтому делать там было в общем-то нечего.

После Груманта же исследовательское судно повернуло восточнее и осторожно на самом малом ходу, пробираясь меж дрейфующими на запад льдинами, начало движение в сторону не открытых еще территорий, представляющих собой огромное белое пятно на карте.

— Поздравляю вас Осип Федорович! — Командир судна, капитан второго ранга Матвеев от избытка чувств хлопнул своего старшего офицера по плечу. Именно тридцатипятилетний капитан-лейтенант Макаров был главной движущей силой экспедиции, сумевшей не только найти финансирование — с этим как раз было не так сложно, благо в империи имелось достаточное количество богатых людей, не жалеющих золота для блага отчизны — но и заинтересовать этим проектом самого императора всероссийского, давшего в итоге добро на использование в том числе и флотского имущества.

— Давайте дождемся, когда сможем пощупать землю своими ногами, ваше высокоблагородие, — не смотря на показательное спокойствие голос Макарова едва-едва не сорвался показывая, что и у него есть нервы.

На самом же деле внутри капитан-лейтенанта бушевала настоящая буря. Приближался момент триумфа, к которому он шел несколько лет, и ради которого пережил очень много не слишком приятных эпизодов. Впрочем, конкретно сейчас, всматриваясь в серо-стальной горизонт, где небо и вода, имеющие под час совершенно одинаковый цвет, сливались воедино, образуя непроглядную и обволакивающую со всех сторон занавесь, мысли его вернулись на полгода назад, когда его, уже достаточно долго обивающего пороги морского ведомства, неожиданно пригласили на аудиенцию к самому императору.

— Присаживайтесь Сте… Осип Федорович, — Его Императорское Величество на первый взгляд показался молодому каплею достаточно приятным человеком, действительно заинтересованным в расширении горизонтов человеческого познания и устранении белых пятен с карты мира. Он лично курировал Российское географическое общество и финансировал из своего кармана десятки экспедиций для исследования Северной Сибири, Дальнего Востока, Африки, Океании и Северной Америки. Нет ничего удивительного в том, что Макаров в своих метаниях в итоге привлек внимание монарха. — Я вижу вы принесли с собой целую кипу документов, ну что ж показывайте, будем разбираться. Но сначала своими словами расскажите, что вы хотите найти, и в чем вообще смысл предполагаемой экспедиции?

Макаров долго готовился к аудиенции, собирал информацию, наводил справки, общался со знающими людьми на предмет того, как лучше подать императору свой прожект, и большая часть тех, с кем он этот вопрос обсуждал, сходились на том, что Николай во главу угла ставит не некое абстрактное знание или мифический научный приоритет, а практическую пользу, которую исследование могут принести. Соотносимо с географическими исследованиями, тут в первую очередь императора могли интересовать новые торговые маршруты, ценные ископаемые, пригодная для заселения крестьянами земля, возможность размещения военных баз и опорных пунктов. Исходя из этих соображений будущий первооткрыватель и решил построить свой доклад о предполагаемой экспедиции на неисследованный еще север планеты.

— В первую очередь, — моряк было хотел по привычке вскочить на ноги для доклада, но был остановлен движением руки и остался сидеть на месте. — В первую очередь, цель экспедиции — поиск так называемого северо-западного прохода между Атлантическим и Тихим океаном, который позволил бы сократить путь из Санкт-Петербурга в Александров-Тихоокеанский на десять тысяч километров по сравнению с маршрутом вокруг Южной Америки.

Макаров потратил добрых двадцать минут рассказывая монарху потенциальные экономические плюсы от нахождения нового маршрута, показывал графики, рекомендательные письма из адмиралтейства, географического общества, заключение вольного экономического общества о крайней желательности нахождения нового пути.

— Нужно признать, к аудиенции вы подготовились изрядно, — Николай Павлович пододвинулся к столу и взял в руки карту на которой был отмечен предполагаемый маршрут. Несколько минут порассматривал ее после чего выдал вердикт, — однако это полная чушь. Северо-западный проход закрыт льдами, и воспользоваться им у человечества получится лет через двести, если повезет, конечно, не раньше.

— Откуда такая информация, ваше императорское величество? На сколько мне известно, пока еще не предпринималось ни единой действительно серьёзной и хорошо организованной попытки пройти этим маршрутом. Ходят слухи, что в английском адмиралтействе рассматривают возможность подобной экспедиции, но пока до реального воплощения этого плана в жизнь дело не дошло, — Макаров думал, что упоминание возможных конкурентов вызовет в императоре здоровое желание опередить островитян, но просчитался. Монарх только усмехнулся и покачала головой.