Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7 (СИ) - Аржанов Алексей - Страница 27

Тачибана Каори вскинула брови и прикрыла рот рукой. Не стоило показывать эти эмоции пациенту. Пока что ему лучше не знать о том, что послужило причиной заболевания.

Я сделал резкий шаг и скрыл Тачибану за своей спиной, чтобы Шинамори не успел заметить её реакции.

— Шинамори-сан, так сколько вы вчера выпили таблеток? — спросил я.

— Штук пятнадцать-двадцать, — ответил он, постепенно погружаясь в сон.

Я активировал «анализ» и проверил состояние сосудов его головного мозга. Но всё оказалось в порядке. Должно быть, он ещё слаб и не успел прийти в себя. Пока он не заснул, я должен задать ему только один вопрос.

— Шинамори-сан, кто назначил зверобой? — спросил я.

— Да… — вяло протянул он. — Врач… Как его там? Гомеопат. Хи-ба-ри Ко-те-цу, — по слогам произнёс Шинамори. — Хорошо, кстати, помогает. Такой стресс из-за ожидания первого сына…

И пациент заснул.

Теперь понятно, в чём проблема. Зверобой и антидепрессант оказали слишком мощное действие на задержку серотонина. Хибари Котецу — терапевт седьмого ранга. Так вот кто, как выразился Ватанабэ, накосячил!

Только по какой-то причине его не вызвали в кабинет вместе с нами. Странно…

— Тачибина-сан, — я резко развернулся к коллеге. — Никому об этом пока не докладывайте. Не будем топить коллегу. У нашего гомеопата отдельный подраздел в медицинской информационной системе. Оттуда не видно, какие препараты принимает пациент. Обычно гомеопатические препараты, травы и биологические добавки не вызывают таких взаимодействий. Но, как мы уже поняли, зверобой — исключение.

— Да вы что, я и не собиралась никому докладывать, — отмахнулась она. — Как хотите, так и делайте, Кацураги-сан. Можете считать, что я ничего не слышала.

— Спасибо, Тачибана-сан, — улыбнулся я. — Я сам поговорю с Хибари-саном.

Я двинулся к выходу из гастроэнтерологического отделения. Тачибана Каори тут же крикнула мне вслед:

— Заглядывайте, как будет минутка, Кацураги-сан! Если будет скучно.

Аж смешно. Скучно тут никогда не бывает!

Я вернулся в кабинет Ватанабэ Кайто. Такеда Дзюнпея там уже не было.

— Мне удалось выяснить причину, — заявил я.

— Ого! Вот это скорость, — с сомнением в голосе усмехнулся Ватанабэ. — И что в итоге?

Я кратко рассказал заведующему, что на самом деле случилось с пациентом. Ватанабэ Кайто напряжённо вздохнул и указал взглядом на стол.

— К сожалению, Такеда-сан уже сделал свой выбор, — заявил он.

На столе лежало заявление на увольнение.

— Что? — удивился я. — Да с какой стати он должен увольняться? Его назначения тут ни при чём!

— Ему это скажите, — отрезал Ватанабэ.

Это я и собираюсь сделать. Такеда Дзюнпей отличный специалист. Но он уже однажды допустил ошибку при назначении антибиотика. И это привело пациента к гибели. Видимо, он решил, что снова чуть не довёл больного до могилы. Это может его окончательно сломить. Я уверен, что в произошедшем вообще никто не виноват. Хибари Котецу не мог видеть назначений, а Такеда Дзюнпей и вовсе не ошибся с лекарственным препаратом. Вернее, мог ошибиться, но причиной серотонинового синдрома стал не антибиотик.

На пути к кабинету Такеды, я наткнулся на Лихачёву Хикари. Медсестра профилактики на бегу чуть не влетела в меня и воскликнула:

— Кацураги-сан, я уже не знаю, что делать! Вся профилактика в дыму!

— Чего? — не поверил своим ушам я. — Пожар⁈

— Нет! — помотала головой она. — Я вела занятия в школе курения и… Ситуация вышла из-под контроля.

Глава 12

Разговор с Такедой Дзюнпеем придётся отложить на потом. Остаётся надеяться, что он не наломает дров за это время. Увольняться ему точно нет смысла.

— Идём, быстрее в профилактику, — велел Хикари я, решив, что с возникшей ситуацией стоит разобраться на месте.

Однако по пути туда всё же решил уточнить, из-за чего возникла проблема.

— Вы сказали, что там всё в дыму, Лихачёва-сан, — напомнил я. — Хотите сказать, что у вас назрел бунт?

— Никак иначе это не назвать, — вздохнула она. — Сначала они переругались между собой, а потом… Сейчас сами всё поймёте.

— Вас-то никто не обидел? — спросил я.

— Ну… — пожала плечами Хикари. — Если считать, что они полностью перестали обращать на меня внимание и превратили школу отказа от курения в свой собственный клуб…

— Понятно, сейчас разберусь, — кивнул я.

Лихачёва Хикари не соврала. В отделении профилактики витали клубы дыма, которые просачивались через вентиляцию из кабинета школы отказа от курения. Раз уж дым в коридоре, и при этом не сработала ни одна пожарная сигнализация… Что ж, из этого следует сделать вывод, что в моём отделении система оповещения о пожаре вообще не работает!

Прекрасно, ремонт сделали, да не до конца. Надо будет заглянуть к заведующему хозяйством и договориться, чтобы вызвал рабочих. Хотя, возможно, раньше система и работала, просто её не починили после случившегося месяц назад землетрясения.

Я быстрым шагом вошёл в кабинет школы отказа от курения и тут же был вынужден сдержать рефлекторный кашель. В зале сидело около десятка мужчин и пара женщин. Все они дружно что-то обсуждали, игнорируя наше с Хикари присутствие.

— Друзья, что здесь происходит? — воскликнул я.

Чтобы перекричать толпу, пришлось изрядно напрячь связки. Лихачёва Хикари вздрогнула и даже закрыла уши, испугавшись моей реакции.

Посетители школы отказа от курения тут же замолчали и устремили свои взгляды на меня. Только сейчас я заметил, что курили не все. Семь человек сидели с сигаретами в зубах, трое — с электронными системами подачи никотина. В Японии так просто их не купить, но людей это не оставливает.

А ещё двое — мужчина и женщина — сначала показались мне прилежными пациентами, но вскоре я понял, что это не так.

«Анализ» не обманешь. Даже сквозь этот дым и смрад мне прекрасно видно, что под их верхней губой что-то есть. Кажется, сейчас это называется «снюс». Измельчённый влажный табак в мешочке, который помещается под верхнюю губу. Некоторые ошибочно полагают, что это безопаснее курения. Что ж, это мы сейчас и обсудим.

— И чего же все вдруг резко замолчали? — усмехнулся я. — Уважаемые пациенты, ещё раз спрашиваю, что здесь происходит? Почему вы игнорируете наставления Лихачёвой-сан?

— Она сама не соблюдает свои наставления! — крикнул кто-то особенно смелый с заднего ряда.

Я бросил короткий взгляд на Хикари, но та прошептала:

— Я уже больше месяца не курю, честно!

— Верю, — ответил я и вновь перевёл внимание на пациентов. — Тему пожарной безопасности и правил поведения в медицинской организации я даже затрагивать не стану. Думаю, всем и так понятно, что вы все дружно нарушили закон.

— Вы ведь не вызовете полицию? — испугалась сидящая на переднем ряду женщина.

В ней я узнал сестру заведующего лабораторией — Катобаяши Хисэ. Когда-то давно она стала первой пациенткой в школе отказа от курения. Вижу, что сигареты она всё же бросила, но полностью исключить никотин из своей жизни не смогла.

— Нет, полицию я не вызову, — ответил я. — Поймите, друзья, мы с Лихачёвой-сан — ваши союзники, а не враги. Не нужно ополчаться против нас. Ничего хорошего из этого всё равно не выйдет. Никто не извлечёт пользы, если вас оштрафует полиция, вы так и не бросите курить, а мы растеряем всех наших пациентов.

— Кацураги-сан, — улыбнулся один из мужчин, который не стал выпускать сигарету даже после моего появления. — До сегодняшнего дня всё шло прекрасно. Вам лучше поговорить не с нами, а с теми слабаками, которые всё это время нас обманывали.

В зале вновь поднялся шум.

— Тихо! — скомандовал я. — Напомните, как вас зовут?

— Уцуширо Коуга, — ответил курильщик.

— Уцуширо-сан, не могли бы вы рассказать подробнее. Что вы имели в виду? — спросил я. — О каком обмане идёт речь?

— Все мы бросили курить. Кто-то месяц назад, кто-то чуть больше — не важно. Главное, что мы были командой и поддерживали друг друга, — произнёс Уцуширо. — И что же вы думаете? Нашлась парочка, которая принялась нарушать правила. Хотя… Даже не парочка. Половина пациентов школы отказа от курения просто обманывали своих «соратников».