Останься в Вейзене - Зарецкая Анастасия - Страница 1

Анастасия Зарецкая

Останься в Вейзене

Пролог

Пожалуйста, остановись!

Хочется зажмуриться и закричать. Что угодно, лишь бы не видеть безобразие, которое творится вокруг. Бесстрашные солнечные лучи бьют прямо в глаза, выжигая сетчатку. Вдоль дорог бегут ручьи – словить бы ветер и запустить клетчатый кораблик, что побежит с автомобилями наперегонки, да только тетради превратились в пепел несколько лет назад.

Зарождаясь на крыше, капель настукивает о бетон фортепианные партии, и каждая нота попадает в сердце острой стрелой.

Я раньше любила весну. Ждала её, начиная с самого первого дня декабря.

Теперь не люблю. Будь моя воля – умчалась бы на далекий север, где настоящая весна не наступает никогда. Да только, боюсь, там я буду ещё бесполезнее.

Пожалуйста, остановись!

Я не могу поспеть за тобой. Бегу, что есть сил, но все равно остаюсь на месте. Дыхание сбилось, мышцы горят – я вот-вот потеряю всякий тонус и упаду безвольной куклой.

Я не могу смотреть на улыбки – они опаляют меня не хуже солнца. Не могу смотреть на воробьев, которые резвятся в новоиспеченной луже. В детстве мечтала о крыльях – чтобы посетить как можно больше мест, заглянуть в каждый уголок нашего огромного мира. Всё ещё не откажусь от них – ведь под крыльями можно спрятаться, последовав примеру летучей мыши.

Пожалуйста, остановись!

Почему все куда-то спешат? Я уже не надеюсь успеть. Точно знаю, что не успею. Жизнь доказывала это неоднократно: манила аппетитным кусочком сыра, отсутствием хищных котов и злобных людей. А затем хватала мой хвост за мгновение до того, как я успею смыться.

Прекратился писк. Погас зеленый свет.

Пожалуйста…

Нет. Запущенный процесс невозможно прекратить, пока он не достигнет некоторой точки – состояния равновесия.

Можно не пытаться. Но я зачем-то попробовала, за что и поплатилась.

Вдруг стала всем – тело будто уменьшили в сотню раз, пытаясь уместить в стаканчик из-под кофе. Но уже в следующее мгновение разлетелась на множество невесомых частиц.

Глава 1. О магии и фиалках

Давно не чувствовала такую легкость. Что только не пробовала: йогу, медитации, безуглеводную диету, ложиться раньше десяти и перед сном втирать в виски лавандовое масло – всё равно на следующее утро вставала разбитой.

Зато сейчас так легко, что хочется смеяться. И нет никакого желания открывать глаза – родные стены должны лечить, но меня только вгоняют в апатию.

Так, постойте… Вокруг пахнет точно не лавандой. Скорее, апельсином и скошенной травой. Чем-то таким… августовским, слишком красочным и даже слегка приторным. Не припомню, чтобы я покупала новое эфирное масло. В целом плохо помню, как прошёл мой вчерашний день. Обычно утреннюю меня это не смущает: прошлый день забывается, поскольку мало чем отличается от позапрошлого. Но сегодня что-то явно пошло не по плану.

И подушка странная. Слишком мягкая: кажется, будто голова утонула в ней почти полностью – наружу торчит только кончик носа. Непривычно. И неправильно. Мне уже давно не пятнадцать лет, когда простительно ночевать у подруг на незнакомых подушках.

Пора.

И я открываю глаза.

Теплый желтый свет. Осторожно заглядывает из-за двери, будто решает, готова ты к откровениям или пока не особо. Слегка подсвечивает контуры комнаты: громоздкий комод с треугольными ручками, абажур лампы, с которого свисают громоздкие лохматые кисточки. Создаёт блики на винтажных рамках картин, которыми украшены стены. Что именно изображено на этих картинах, разглядеть не удаётся.

Не припомню, чтобы вчера я ходила в музей. По крайней мере, укладываться спать я бы в нем точно не стала.

Я присела, и кровать тихонько скрипнула. Красивое постельное белье – в местном полумраке красное, как кровь на ритуальном алтаре… А я почему-то не в кружевном ночном платьице, а в своей самой обычной одежде. Не самой презентабельной… На джинсах – две рваные дырки, одна от производителя, другая от самой себя, это я так упала прошлым летом…

И как я удосужилась здесь оказаться? Ни одной догадки не осталось. Попробуем включить логику. Если бы я притащилась сюда в беспамятстве, то наверняка оставила бы дверь открытой нараспашку, не беспокоясь о собственном уединении. И тогда жёлтого света в этой комнате было бы куда больше. С другой стороны, меня здесь никто не запер. Этот факт внушает нечто вроде надежды. Я в любой момент могу подняться и уйти. Значит, не так уж здесь и страшно.

В школах и университетах нас учат множеству интересных вещей, но реальной пользы эти знания приносят мало. Что делать в моей нынешней ситуации? Одна, непонятно где, непонятно как… С провалом в памяти в придачу. Инстинкт самосохранения просит оставаться на месте и не привлекать к себе лишнего внимания. Зато исследовательский интерес прямо-таки подталкивает к двери: одним глазком бы выглянуть наружу и осознать, насколько опасные вещи там творятся.

А где телефон? Карманы пусты, как будто я только что сняла джинсы с сушилки.

Мне перестаёт все это нравиться.

И в голове внезапная мысль: ведь опять не успею… Да что же такое произошло вчерашним днём? Проблемы с памятью становятся критическими. Надо записаться к врачу. Только сначала выберусь отсюда.

А на полу – прекрасный ковер, раз в тысячу мягче подушки. Ноги утопают, будто идёшь по болоту. Кстати, а почему я в одних носках?..

Снаружи коридор, как в дорогих отелях: идеально гладкие бежевые стены, ночнички, уткнувшие взгляды в потолок, и два ряда одинаковых дверей. Только номера дверей отсутствуют. Это что же получается? Я умудрилась кого-то подцепить, и мы настолько друг другу понравились, что решили снять номер (явно не самый простецкий)? Я обычно только всевозможные простуды цепляю.

И куда он делся, этот загадочный господин?..

Если есть номера, должен быть и ресепшен. Ничего со мной не случится, если я спущусь вниз. В приличных местах повсюду навешаны камеры. По крайней мере, поинтересуюсь, который час. И где мы вообще располагаемся.

Тихо-то как… Может, я раньше времени проснулась?

Коридор внезапно закончился. Я надеялась столкнуться с лестницей или хотя бы очередной дверной галереей. А столкнулась с женщиной, которая шла в мою сторону.

Интересные здесь посетители. Или работники. Тогда тем более интересные. Моя старшая сестра когда-то увлекалась косплеем и на сходки с единомышленниками примерно так же одевалась. На женщине платье в пол – зеленый бархат, юбка-колокол, стоячий воротник с заостренными углами. А из-под юбки выглядывают загнутые вверх носы черных туфель. В кудрях русых волос у неё нить из мелких сверкающих камешков, на тонких губах – бежевая перламутровая помада, а в глазах, судя по всему, линзы, иначе они не были бы такими по-кошачьи зелеными. То ли из-за них, то ли из-за чего-то ещё лицо её кажется непривычным, неместным.

Она замерла. И уставилась мне прямо в лицо. Пробирающий взгляд…

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, где мы?

Она явно меня услышала, но ответить не поспешила. Может, не понимает? Была бы неразговорчивой, отделалась бы кивком. Но уж точно не тотальным молчанием.

Ещё одна нехорошая мысль. А вдруг мы и вправду говорим на разных языках?

– Hello! Tell me please where we are. – Тишина. – Bitte sagen Sie mir wo sind wir? – Тишина… – Bonjour! Pourriez-vous dire où nous sommes?

Когда я училась в школе, гуманитарные науки легко мне давались. Вот и хваталась за все языки, до каких могла дотянуться. Мы жили в не самом крупном городке, а оттого выбор языков был ограниченным, но всё-таки предоставлялся.

Хотя этот городок за всё время своего существования не привлёк, думаю, ни единого туриста, каждая из трех моих преподавательниц радовалась, что теперь-то я смогу помочь иностранцу, если он вдруг спросит у меня дорогу.

Поможет ли иностранка мне? Может, она итальянка? Всегда мечтала поизучать итальянский, но так до него и не добралась.