Цель мафии (ЛП) - Финелли Мила - Страница 6

Моя жизнь представляла собой печальное зрелище, но я был жив.

Овцы заблеяли, едва меня увидев и подбежали к загону. Знал, что они рады ведру с кормом, но все равно улыбнулся, когда они ко мне прижались.

— Ciao, amici! (Всем привет!)

Я провел несколько минут, гладя их, прежде чем насыпать немного корма в маленький контейнер. Они набросились на еду, не обращая на меня внимания, их плотная шерсть согревала в холодную погоду. После того как они закончили, я поговорил с ними по-итальянски и уделил им еще немного внимания. Но вскоре они потеряли ко мне интерес и пошли прочь.

Вздохнув, я начал возвращаться к дому и задумался о предстоящей длинной ночи. Мне нечем было заняться, кроме как читать скучные сборники поэм. А мог осилить лишь пять ямбических пентаметров.

Блядь, я мечтал о настоящем итальянском коктейле или бокале нашего вина. В фермерском доме было только виски.

Не думая, я пошел в сторону «города», который состоял из здания, где находились паб, магазина и бакалеи. Я ходил туда каждую неделю за продуктами, но сегодня мне захотелось чего-то другого, кроме виски.

В пабе было пусто, поэтому я сел на табурет у барной стойки.

— Эй? — позвал я.

Из магазина вышла пожилая женщина. Миссис Кэмпбелл, владелица. Она напомнила мне Зию в молодости, и волна тоски по дому осела а душе как камень.

— Мистер Дракос, — сказала она на своем густом шотландском наречии. — Не ожидала вас здесь увидеть.

Все считали меня Ником Дракосом, греческим писателем, который нуждался в уединение и тишине для работы над следующим романом.

— Я решил сегодня ненадолго отлучиться.

— Это хорошо. Такому молодому парню, как вы, нужны физические упражнения. Скоро закончите вашу книга?

— Трудно сказать. Я не очень быстро пишу, — вернее, даже медленно. Я не знаю ничего о том, как написать роман.

— Самое главное закончите. Что будете пить?

— Кампари и содовую.

— Конечно, — она начала суетиться за барной стойкой.

Глубокий мужской голос сказал что-то на гэльском языке, садясь на табурет рядом со мной. Миссис Кэмпбелл улыбнулась ему и кивнула, ответив на том же языке.

Я ожидал увидеть местного жителя, сидящего рядом со мной, но кого я не ожидал найти, так это Алессандро Риччи.

Матерь божья!

Я соскочил с табурета и настороженно посмотрел на него готовый к бою.

— Che cazzo? (Какого хрена?) — рявкнул я. — Что ты здесь делаешь?

Вместо того чтобы встать, он повернулся на табурете лицом ко мне и оперся рукой о стойку. По-итальянски он продолжил:

— То же, что и ты. Покупаю выпивку.

Он собирался убить меня здесь? В этом пабе, на глазах у свидетеля?

—Я знаю, кто ты, Риччи.

Он, похоже, не удивился.

— Я предполагал. Иначе ты бы не исчез с Санторини.

— Знаю также, почему ты следишь за мной.

— Опять же, я предполагал.

Миссис Кэмпбелл поставила два напитка на барную стойку. Риччи протянул ей крупную купюру и заговорил с ней по-гэльски. Конечно, этот stronzo (ублюдок) говорил по-гэльски.

Я стоял совершенно неподвижно, думая, смогу ли я пройти мимо него и выбраться через дверь. Как, черт возьми, он нашел меня? Он не был человеком, который мог бы слиться с толпой, особенно здесь. Риччи был большим, устрашающим и красивым. Он привлек бы внимание в любом месте.

Миссис Кэмпбелл ушла, оставив нас наедине. Это был момент. Или я, или он. Я угрожающе шагнул в его сторону.

— Сядь, — тихо сказал он. — Я не собираюсь убивать тебя прямо сейчас.

Прямо сейчас. Так он играл со мной? Следил за мной, отсосал мне и наблюдал за мной.

— Мне пох*й, чего ты хочешь. Мы закончим это здесь.

— Ты этого хочешь? Сдохнуть в дыре у черта на куличках? — вздохнув, Риччи потянулся за спину и достал пистолет из-за пояса джинсов, положил его на стойку.

— Да пошел ты.

— Сядь, — Риччи пнул мой пустой табурет. — Я обещаю, что сегодня ты не умрешь.

— Обещания от такого человека, как ты, преданного только тому, кто ему платит, для меня ничего не значит.

Подняв пистолет, он вынул магазин и передернул затвор, извлекая патрон из патронника. Все произошло в мгновение ока. Он выложил все части на стойку.

— Вот. Теперь, блядь, сядь.

Если бы он собирался застрелить меня, я бы уже лежал в луже крови. Хотя мне не нравилась его наглая демонстрация, но я уважал ее.

Я осторожно подошел к табурету и сел. Взяв свой коктейль, сделал два длинных глотка. Знакомый вкус напомнил мне о доме, и на душе стало тоскливо.

— Что тебе нужно? — огрызнулся я.

— Думал, ты будешь умолять сохранить тебе жизнь, — он отпил из своего бокала.

— Я никогда не умоляю.

— И видимо, не отвечаешь взаимностью на минет.

— Я не знал, что ты этого хочешь, — мне не хотелось думать о той ночи.

— Думаешь, мне не понравится, если такой красавчик, наследник крупнейшей мафиозной империи в Европе, сделает мне минет? Ma dai. (Да ладно.)

Не имело значения, чего он хотел. Я не был больше наследником империи Раваццани. Причем уже давно.

— Жаль, что так вышло.

— Да, жаль для меня, — он потягивал свой коктейль.

Теперь мы обсуждали минет?

— Кто нанял тебя убить меня?

— Каким бы я был человеком, если бы раскрыл своих клиентов?

— Я могу предложить тебе больше, чем они тебе платят.

— Думаешь дело в деньгах?

Разве нет?

— Это, наверное, Ла Провинция. Они хотят моей смерти, потому что я гей и ушел от них — это был совет лидеров Ндрангеты. Мой отец член клана, и, хотя он клялся, что другие доны не преследуют меня, я в это не верил.

Риччи ничего не сказал, просто уставился на бар, беря очередной бокал.

Я не мог не спросить:

— Как долго ты находишься на этом острове?

— Четыре дня.

Cristo.

— Наблюдал за мной, я полагаю.

— Ага, аж заскучал. Ничего, кроме овец и поэзии, — фыркнул Риччи.

Конечно, он знал это. Я потерял бдительность, должен был его заметить. Он мог спокойно меня убить в любой момент.

— Ну прости, что навеял на тебя скуку Алессандро.

— Алессио. Никто не называет меня Алессандро.

— Я и не подозревал, что мы друзья.

— Тебе лучше так думать, Джулио. Ты же не захочешь, чтобы я был твоим врагом.

— Любой человек, пытающийся убить меня, автоматически становится моим врагом.

— Это работа. Ничего больше. Ты должен понимать это, учитывая все, что ты сделал для своего отца в «Ндрангете».

Странным образом я понимал, но мы не были похожи. Даже не близко.

— Я делал это во имя семьи, во имя братства. Ты же служишь только одному человеку – себе.

— Да, это правда. Но мне лучше работать одному. В «Ндрангете» полно шакалов, которые пытаются сожрать своих детенышей.

Теперь мы говорили о мафии? Что, блядь, тут происходит?

— Хотя у нас захватывающе идет разговор, я хочу знать, как долго ты следил за мной. Ты ответственен за то, что произошло в Бельгии? — я наклонился к нему, мои мышцы напряглись в готовности.

— Я не несу ответственности за смерть твоего парня.

— И я должен поверить тебе на слово?

— Я не использую бомбы. Слишком публично. Слишком грязно. Работа дилетанта, — насмешливо усмехнулся Риччи.

И я ему и правда поверил.

— Похоже, многие хотят убить тебя, — продолжал Алессио. — Ты очень популярен, не находишь?

В ответ я молчу.

— Почему ты еще не убил меня?

— Ты так хочешь умереть?

— Я ушел из «Ндрангеты». Они не хотят меня отпускать, потому что я гей, — я стиснул зубы, меня захлестывал гнев на него и на себя.

— Не все зависит от твоих сексуальных предпочтений.

— Cazzata. (херня полная) Это единственная причина, по которой кто-то может нанять тебя, чтобы меня убить.

— Ты глупее, чем я думал, если в это веришь.

Может быть, он намекал на другую причину?

— Если это для того, чтобы нанести удар по моему отцу, то наверняка они не слышали, что он отрекся от меня, — это была публичная история, которую распространил Фаусто, чтобы меня уберечь.