Безумный мафиози (ЛП) - Финелли Мила - Страница 63

– Не за что. — Она игриво стукнула своей ногой о мою. – Он хорошо с тобой обращался? Серьезно, Джиджи. Ты можешь рассказать мне.

Разве мы не обсуждали это?

– Нечего рассказывать. Он увлекается всякими извращениями, но оказалось, что я тоже. Мне понравилось.

– Я так и предполагала. Фаусто сказал, что вы двое выглядите... близкими. Эмоционально. Как будто вы, знаешь, пара.

– Боже, ты так плохо в этом разбираешься. — Я закатила глаза. – Надеюсь, ты станешь лучше говорить о сексе до того, как Раффаэле и Ноэми начнут встречаться.

– Заткнись, — сказала она с легким смешком. – Я просто никогда не беспокоилась о тебе с мужчинами. Ты такой сильный, и я всегда знала, что ты можешь держать себя в руках.

Я прикусила губу, чтобы сдержать грусть, поднимающуюся внутри меня.

– Думаю, я не такая уж сильная, в конце концов.

– Прекрати. Любовь к неправильному человеку не делает тебя слабой. Это делает тебя человеком. Но оставаться с тем, кто тебе не подходит, кто не поддерживает тебя, - это ошибка. Тебе нужен равный партнер, тот, кто будет поддерживать тебя во всем. Энцо никогда не станет таким человеком для тебя.

– Я знаю.

– А ты? Потому что если бы ты осталась с ним, я бы никогда не смогла увидеть тебя снова.

Мой желудок перевернулся. Я не задумывалась так далеко вперед о том, что может значить остаться с Энцо.

– Ты бы так поступила со мной?

– Дорогая, у меня не будет выбора. Теперь я - команда Раваццани. Что бы я ни делала, это на благо моего мужчины и моих детей. Ты действительно представляешь, как Фаусто приглашает Энцо на семейные барбекю?

– У вас вообще есть семейные барбекю?

– Дело не в этом. Энцо - враг. Это никогда не изменится.

Я подняла волосы и собрала их в беспорядочный пучок.

– Тогда, наверное, нам повезло, что он выгнал меня с яхты.

– Я думаю, он сделал это, чтобы защитить тебя. Чтобы ты не видела, что должно было произойти с Фаусто.

Это пришло мне в голову. Но если бы это было правдой, зачем тогда говорить то, что он сделал до приезда Фаусто, до нападения русских? Зачем показывать мне это видео и дразнить меня им? Я боялась, что видео просочится в Интернет или будет отправлено Фаусто. Ничто не мешало Энцо унизить меня, использовать это видео в своих целях.

– Это неправда. Поверь мне.

– Ну, это спорный вопрос, потому что теперь ты здесь. И ты останешься со мной, пока не почувствуешь себя собой. Тогда ты сможешь решить, что делать дальше.

Чувствовать себя собой? Конечно, верно. Только я больше не знала, что это значит.

Думаю, я должна была понять это в ближайшее время. А для этого мне нужно было отдалиться от семьи. Я хотела уехать в новое место, где никто не знал бы, что я провела две недели на яхте Энцо Д'Агостино.

Мне нужно было оставить все это позади и начать все с чистого листа. Никаких больше затворничеств.

– Знаешь, мне нравится твоя идея насчет Парижа. Если я дам Фаусто имена нескольких дизайнеров, как ты думаешь, он сможет позвонить сегодня?

– Джиджи, ты уверена? Мне кажется, что еще слишком рано.

– Я никогда не была так уверена в чем-либо. Мне нужно быть занятой и забыть, что все это вообще произошло.

□

Энцо

Пулли, Швейцария

Неделю спустя

– Господи, это отстой, — пробормотал Массимо в сотый раз с тех пор, как я приобрел это поместье. – Это хуже, чем яхта.

В огромном доме было пять этажей, десять спален, бассейн, и он стоял на берегу Женевского озера. И чем это хуже?

Я молчал. Мы ужинали - Массимо, Вито и я - на кухне. Массимо приготовил курицу пикката, и, несмотря на его превосходные кулинарные способности, она оказалась не такой вкусной, как я предполагал. С этим блюдом было связано слишком много воспоминаний, чтобы я мог им насладиться.

Cazzo - Блядь, я чертовски скучал по ней. Прошло уже почти две недели, а я едва мог работать. Мафиозный зомби, называл меня Массимо.

Неужели все это того стоит?

Она спросила меня об этом во время нашей последней ночи вместе. Тогда я подумал, что да, деньги и власть стоят всех моих жертв, даже тех, которые причиняли мне наибольшую боль.

Но в последние несколько дней ко мне начали закрадываться сомнения. Из-за кошмаров невозможно было заснуть, и я не мог перестать думать о Джии. Это было похоже на потерю пальца - мне пришлось заново учиться делать все, потому что теперь мне не хватало чего-то важного, чего-то жизненно необходимого для моего благополучия. Я постоянно ссорился с братьями и не мог сосредоточиться на работе.

Я бросил вилку, не в силах закончить трапезу. Madre di Dio - Матерь Божья, когда же это закончится?

Вито вскинул брови.

– Тебе не нравится?

– Все в порядке. Я не голоден.

– Я постараюсь не принимать это на свой счет, — сказал Массимо.

– Я сказал, дело не в еде, — повторил я.

Массимо обменялся взглядом с Вито. В последнее время они часто так делали, и мне это не нравилось.

– Что? Если вам двоим есть что сказать, то выкладывайте.

Массимо вернулся к еде, и я сосредоточился на своем консильери.

– Ну?

Вито отложил нож и вилку, затем вытер рот салфеткой.

– Как долго мы здесь пробудем?

– Недолго. — Дом был закрыт и обнесен стеной, в отличном месте.

Почти непроницаемый. Мы арендовали его под вымышленным именем, так что никто не знал, что мы здесь. Через несколько месяцев мы уедем в другое место, оставаясь тихими и анонимными.

Какой еще у меня был выбор? О другой яхте не могло быть и речи, раз Раваццани обнаружил эту тактику.

Вито поднял свой бокал с вином.

– Давай используем видео, которое у тебя есть, чтобы заставить Раваццани...

– Нет. — Мой отказ был мгновенным.

– Почему нет? Я думал, в этом и заключался план. Ты хотел превратить ее в свою шлюху, и ты это сделал.

Я провела рукой по волосам, чувствуя, как нарастает раздражение.

– Я сказал «нет». Хватит.

Он задумчиво потер челюсть.

– Я должен понять. У нас есть возможность шантажировать Раваццани этим видео, а ты отказываешься ею воспользоваться. Я не прав?

Я направил острие своего ножа ему в лицо.

– Я сказал, блядь, нет, fratello - брат. Еще раз заговоришь об этом, и я тебя зарежу.

Я знал, что это просто нелепо. Я должен послать видео Фаусто, чтобы использовать его в качестве шантажа и вернуть свою жизнь. Вернуть все наши жизни.

Но я не мог этого сделать. Она была идеальна на видео, была такой милой и делала все, что я приказывал, что я мог задохнуться. Я не хотел, чтобы кто-то еще видел эти вещи, и я не должен был никому объяснять это.

К черту все. Встав, я решила поработать до конца ночи.

– Эй, Энцо, — позвал Массимо, когда я был на полпути через комнату. – Посмотри на это.

– Не сейчас.

– Джиа в Париже.

Я остановился. Che cazzo - Какого черта? Почему она не была в Сидерно или в Торонто? Почему она была в Париже?

Я мгновенно оказался рядом с Массимо и взял телефон из его рук. Это была фотография из социальной сети Джии, на которой она позировала на берегу Сены. Она не улыбалась, и в ее глазах был грустный затравленный взгляд, который идеально дополнял мрачную серую парижскую погоду. Она выглядела такой чертовски красивой. Я жаждал прикоснуться к ней еще хотя бы раз.

Мою грудь словно зажали в тиски, когда я прокручивал другие ее фотографии, на которых были запечатлены блюда и достопримечательности Парижа ее глазами. Но ее больше не было, и мне хотелось завыть от досады.

Вито смотрел на свой телефон.

– Она работает на Матье ЛаКрока.

Я вернулся к фотографии на Сене и запомнил каждую деталь. Может быть, я скачаю эти глупые приложения социальных сетей, только чтобы увидеть ее.

Массимо заговорил.

– ЛаКрок - кусок дерьма.

Это привлекло мое внимание.