Безумный мафиози (ЛП) - Финелли Мила - Страница 30

Дверь ванной была почти полностью закрыта, когда он заговорил.

– О, я забыл упомянуть, что я буду проверять везде, когда ты вернешься в постель. Так что не вздумай прятать где-нибудь пружину от бумажного рулона.

Я замерла. Значит, он узнал, как я сбежала из клетки. Полагаю, мне не стоит удивляться.

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Думаю, мы увидим, когда ты вернешься, нет?

Ублюдок.

Я не спеша воспользовалась туалетом и умылась. Когда я чистила зубы, я смотрела на бритву Энцо и острые лезвия. Мне захотелось взять одно, спрятать и использовать его, чтобы обеспечить себе свободу. Но он ожидал, что я пронесу оружие из ванной. Неужели он будет обыскивать меня?

Я сжала мышцы попы, крепко зажмурившись, чтобы не пустить его. Лучше бы он даже не пытался.

Выпив немного воды из крана, я решила посмотреть ему в лицо.

Какой бы ад он сегодня для меня ни приготовил, я выдержу.

Я отперла дверь и шагнула в спальню. Он лежал там же, где я оставила его на кровати, только выглядел он встревоженным, напряженным. Черты его лица были суровыми, тело неестественно неподвижным, когда он смотрел на воду. Когда он увидел меня, его взгляд сузился, словно он пытался заглянуть мне в мозг. Я подошла с высоко поднятой головой к своей стороне кровати и стала ждать.

– Ну что?

– Ложись.

Вместо этого я повернулась к нему всем телом.

– Оружия нет, как видишь.

– Я отдал приказ, Джиа. Ложись на кровать.

– Я запрещаю, Д'Агостино.

Его рот дернулся, как будто я показалась ему забавной.

– Тебе будет легче, если ты не будешь создавать проблем.

– Но мне нравятся неприятности, — не задумываясь, ответила я, потому что это было правдой.

Но я не подумала о том, как это прозвучит. По сути, я бросала ему вызов.

Его выражение лица стало жестким, немного пугающим.

– Я буду считать до трех. Если до этого времени ты не будешь в постели, я приду за тобой, и это будет иметь последствия.

Мы уставились друг на друга, и я старалась не реагировать, обдумывая это. Я понятия не имела, что он сделает, если я его ослушаюсь, но, если я хотела проникнуть к нему в душу, я должна была играть в его игру. Пока что.

Я опустилась на кровать и вытянулась. В его глазах цвета эспрессо вспыхнуло удовлетворение, затем он сказал:

– Руки над головой.

– Тебе не нужно меня удерживать.

– Я решаю, нужно это или нет. Руки, сейчас же.

Медленно я подняла руки. Он протянул руку и закрепил наручник на одном запястье. Затем он встал и обошел вокруг меня, чтобы закрепить наручники и на другой руке.

Я уставилась на него, гадая, что он собирается делать. Мне не нравилось быть настолько выбитой из равновесия с кем-либо, особенно с мужчиной, который поклялся использовать меня в качестве мести.

– Что теперь? — не удержалась я и спросила.

Он не ответил, проходя к краю кровати. Его сильная обнаженная грудь отвлекала внимание в солнечном свете, а мириады шрамов и грубых отметин пересекали его кожу, как дорожная карта. Это был жестокий человек, непреклонный и не боящийся насилия, но он так нежно обращался со мной прошлой ночью, после того как спас меня. Что это значит?

Я сжала губы, когда он достал набор таких же фиксаторов у изножья кровати. О, черт. Неужели он хотел зафиксировать и мои ноги?

На этот вопрос вскоре был дан ответ, когда он схватил меня за лодыжку и застегнул наручники на моей ноге.

– Тебе не нужно этого делать, — поспешно сказала я. – Я никуда не пойду.

Благодаря фиксаторам запястья.

Наручник плотно затянулся на моей правой ноге. Удовлетворенный, он перешел на другую сторону, и я начала делать глубокие вдохи, борясь с желанием брыкаться и бороться.

Что он планировал? Зачем я ему понадобилась на кровати? С любым другим мужчиной я бы решила, что это какая-то сексуальная игра, но Энцо больше любил наказание, чем удовольствие.

Когда я была связана, он забрался на кровать, его мышцы заходили ходуном, когда он проползал между моих бедер, и мои нервы дергались и извивались в животе. Это было нехорошо. Почему я не боролась с ним раньше? Теперь наши должности должны были поменяться местами, чтобы я могла ползать по нему и сводить его с ума.

Его ладони скользнули по моим бедрам, и по коже побежали мурашки. Он щелкнул по моему пирсингу один раз, его голос стал соблазнительным шепотом.

– Должен ли я позволить тебе кончить, bambina - малышка?

Маленькая девочка.

В моей киске расцвело тепло, эти слова зарядили так, что мне было трудно разобраться.

Черт. Как будто он мог заглянуть в мои мысли, чтобы понять, как лучше мной манипулировать.

– Не надо, — умоляла я, даже не заботясь о том, что мои слова звучали слабо.

Он нежно провел средним пальцем по моему входу.

– Как я и думал. Влажная. — Он поднес палец ко рту и слизал мое возбуждение. – Тебе нравится, когда я называю тебя маленькой девочкой.

– Нет, не нравится, — сказала я, моя грудь вздымалась от силы моего дыхания.

Тебе не нужно этого делать.

– У тебя болит внутри? — Он просунул палец прямо в меня, надавливая глубоко, пока не вошел полностью. Затем он изогнул палец, попав в то место, которое, я готова поклясться, считалось недоступным.

Моя спина откинулась от кровати, конечности напряглись, и я прикусила губу, чтобы не шуметь. Я не хотела думать о том, как хорошо чувствует себя любая его часть внутри меня, о том, что этого пальца было недостаточно.

– Пожалуйста, — задыхалась я, сама не зная, о чем прошу.

Он подвигал рукой, трение было одновременно восхитительным и разочаровывающим. Затем он добавил еще один палец, медленно продвигаясь, пока он не вошел, и я застонала. Давление было просто охуительным.

– Посмотри, как красиво, - сказал он, - ты всасываешь мои пальцы. Такая жадная, эта киска. Не волнуйся, micina - котенок. Я собираюсь очень хорошо о тебе позаботиться.

Глава тринадцать

Джиа

Я задержала дыхание.

Я не знала, что сейчас произойдет. Я знала только, что это будет плохо.

Если он будет дразнить меня, это будет ужасно. Хуже, чем ужасно. Сегодняшнее утро и так было нерадостным. Я не хотела проходить через это снова.

Но если он действительно доставит мне удовольствие, если я отдамся ему, это будет унизительно. Он возьмет верх, и именно это пугало меня больше всего.

Облизнув пересохшие губы, я выдавила:

– Мне не нужно, чтобы ты заботился обо мне. Позволь мне позаботиться о тебе.

Он лениво покачивал пальцами, то входя, то выходя и вновь проникая в мои чувствительные ткани. Я резко вдохнула, удовольствие пронеслось сквозь меня, как молния.

– Конечно, хочешь, — мрачно сказал он. – Ты una sporca troietta - маленькая девочка, так жаждешь этого. Так нуждаешься.

Мое тело напряглось в направлении источника этого блаженства, преследуя его и делая из меня лгунью.

– Нет, не хочу. Не хочу. Боже, нет. Черт, да. — Неужели я что-то бормотала

Я едва могла следить за разговором, пока он трахал меня своими пальцами.

– Слышишь, какая у тебя мокрая киска для меня? — Смачные звуки заполнили спальню, и мне хотелось умереть от стыда. Он хихикнул. – Я чувствую твой запах отсюда.

Затем его пальцы покинули мою киску, и я слегка расслабилась, пока он не засунул их в дырочку моей задницы, нащупывая. О, черт. Нет, блядь. Я сжалась, надеясь предотвратить то, что, как я подозревала, должно было произойти.

– Расслабься, — пропел он. – Позволь мне войти. Позволь мне ощупать тебя, проверить, не прячешь ли ты оружие.

Чушь. Он не искал оружие.

– Это смешно. Ты же знаешь, что я ничего не прячу.

Он нашел сжатое кольцо мышц и обвел его кончиками пальцев. Я потянулась к удерживающим путам, пытаясь отстраниться от него. Не потому, что мне не нравилось, когда ко мне прикасались. Совсем наоборот.