Ртуть (ЛП) - Харт Калли - Страница 38

— И как они это делали? Если это общеизвестно?

— Ах, да. Ну, они просто концентрировались на месте назначения. Очень сильно сосредоточивались, видимо. Если они хотели исследовать что-то новое, они думали о том, куда они хотели бы попасть. Например, если они хотели обнаружить место, богатое железной рудой, они думали о железной руде и позволяли ртути направить их туда, где ее много. Это была очень простая система. Конечно, с изъянами. В ряде случаев алхимики, подумав о месте, куда они хотят попасть, опускались в портал и больше не возвращались. Однажды группа отправилась на поиски водорода. Этот назойливый архивариус Клементс предположил, что ртуть доставит их прямо в центр звезды. Полная чушь, если хотите знать мое мнение…

Я перестала слушать. Я не собиралась в какое-то новое место. Я хотела вернуться домой. И все, что мне нужно было сделать, — это подумать о Зилварене, прежде чем войти в портал? Это казалось слишком простым, разве нет? Но Русариус, похоже, был уверен.

— А в Зимнем дворце есть такой портал? — спросила я, прервав старика, который все еще вспоминал разных алхимиков, пропавших без вести во время исследования неизвестных мест.

— О, конечно! Наш портал — самый большой из когда-либо задокументированных! — заявил библиотекарь, сияя так, будто это было его личной заслугой. — Беликон создал его таким, чтобы в случае необходимости в нем можно было перемещать целые армии. Он находится под нами, очень глубоко, в недрах дворца. Почти каждый туннель, который ты встретишь, приведет вас туда. Хотя однажды я потратил пять дней, пытаясь разобраться…

Я старательно изображала интерес, пока Русариус продолжал болтать. План, стремительно формировавшийся в моей голове, требовал всего моего внимания, но я кивала и смеялась над рассказами библиотекаря, увлекаясь ровно настолько, чтобы убедить Лейн, что я его слушаю.

Следующие три часа тянулись невыносимо медленно, и я изо всех сил старалась не ерзать.

Я делала заметки о портале Санасрота, расположенном в центре Тронного зала соперничающего двора. Я также записала местоположение порталов в двух других дворах. Гиларийцы, феи, живущие в горах на востоке, держали свой портал в зале, расположенном на самой высокой вершине их владений. Портал, принадлежащий лиссианцам, морским феям, жившим на южном острове, находился в глубине морской пещеры и был почти таким же большим, как и ивелийский, хотя это никогда и никем не подтверждалось — лиссианцы считали его своим самым священным местом поклонения.

Я впитывала в себя информацию, мой разум кипел.

Все, что мне нужно было сделать, — это направить свои мысли на Серебряный город. Нужно было пробудить ртуть, и тогда я отправлюсь домой. Вот так просто.

Но сначала мне нужно было сделать кое-что еще.

ГЛАВА 12.

ЛИСА

На Кингфишере не было большей части доспехов, и я понимала, почему. Когда я вошла в кузницу, печь уже пылала, а бушующий огонь лизал кирпичную кладку. Впервые за прошедшую неделю тепло разлилось по моим костям, и это было прекрасно, просто восхитительно.

Черноволосый брат Лейн ухмыльнулся, как демон, когда понял, что я вошла в раскаленную мастерскую, но не отвлекся от своего дела. Пот струился по его лицу, когда он сунул раскаленные щипцы в пламя, он наклонился, прищурился, сосредоточившись на мгновение, а затем снова вытащил длинные щипцы, на этот раз с небольшим железным горшком, зажатым в них.

Я едва заметила горшок — тигель, — который Кингфишер поставил на наковальню у верстака. Мой взгляд был прикован к бисеринке пота, свисавшей с подбородка Фишера, больше я ничего не видела. Она блестела там секунду, а затем упала, с шипением ударившись о железный тигель и превратившись в пар.

Обычно свободная черная рубашка Фишера прилипла к груди. Он глубоко вздохнул, расправил плечи и …

Я вздрогнула, когда он щелкнул пальцами у меня перед носом.

— Ты могла бы хотя бы поздороваться, прежде чем начинать трахать меня глазами.

— Я не трахала тебя глазами. Я просто пыталась разглядеть что-то сквозь этот… пар. — Я помахала рукой для пущего эффекта, но воздух был чист, пара не было, и Кингфишер не выглядел впечатленным.

— Это всегда ставило меня в тупик. Люди не ограничены теми же законами, что и связанные клятвой феи. Вы можете лгать, когда захотите. Вы делаете это постоянно. И при этом у вас это чертовски плохо получается. — Его щеки покраснели от жары и блестели от пота. Ни один волос на его голове не был сухим. От корней до кончиков они были мокрыми, некоторые пряди прилипли к лицу. Словно внезапно осознав это, он тряхнул головой, как собака, разбрызгивая пот повсюду.

Я подняла руку перед лицом, заслоняясь от брызг.

— Отвратительно.

Фишер тихо рассмеялся, заглядывая в тигель, и оттянул рубашку на груди, осматривая то, что было внутри.

— Ну вот, опять пытаешься соврать. Тебе нравится мой пот, не так ли, человек?

С момента нашей встречи этот придурок только и делал, что пытался вывести меня из себя. Я никогда не реагировала на то, что он называл меня «Человеком» или «Ошей», поэтому понятия не имела, откуда он знал, что меня это так сильно раздражает, но он знал. Я была сыта этим по горло.

— У меня есть имя. Используй его. — Я протиснулась мимо него и направилась к верстаку. Я бросила сумку, которую принесла с собой, на стол, а затем схватила один из толстых кожаных фартуков, висевших на стене у окна.

Я повернулась, готовая прочитать ему лекцию о хороших манерах и о том, что вежливо называть человека по имени, а не каким-то дерьмовым прозвищем, которое он сам придумал, но…

— Святые боги и мученики! — Мое сердце подскочило к горлу.

Кингфишер улыбался мне, стоя менее чем в дюйме от меня. Как, черт возьми, он оказался так близко? В его глазах плясали веселые искорки. Это было преступлением, что такие удивительные глаза принадлежали такому ублюдку. Я никогда раньше не видела ничего подобного. Такие яркие, самого уникального и поразительного оттенка зеленого. И хотя ртуть, запертая в его правой радужной оболочке, чертовски пугала меня, нельзя было отрицать, что она придавала ему нереальный вид.

— Ты временная, — сказал он, нависая надо мной, его огромная фигура была просто… повсюду.

— А ты грубый, — ответила я.

Он пожал плечами и отвернулся. Как только он оказался ко мне спиной, я судорожно вздохнула, пытаясь вернуть себе самообладание, пока он не видит.

— Учить имена людей — это непрактично, — сказал он. — Вы так быстро приходите и уходите. Я запоминаю имена только тех существ, которые живут дольше удара сердца.

Мои руки дрожали, когда я обвила завязками фартука свою талию, а затем завязала их на животе.

— Саэрис. Мое имя. Зови меня так или никак.

Забавляясь, он посмотрел на меня через плечо, его губы слегка приоткрылись, между них мелькнула быстрая вспышка зубов.

— Никак? Мне нравится, как это звучит. Подойди сюда и посмотри на это, Никак.

Похоже, я попала прямо в точку. Вздохнув, я пошла посмотреть, на что он указывает внутри тигля.

— Есть и другие слова. Пожалуйста, спасибо. Я еще не слышала, чтобы ты использовал их, но уверена, что они входят в твой словарный запас…

— Нет, не входят, — радостно ответил он.

На дне тигля появилось крошечное количество темно-серого порошка, мелкого, как пепел.

— На что я смотрю?

— На кость, — сказал Фишер.

— Человеческую?

Он покачал головой.

— У меня их нет. Хотя, если ты хочешь внести свой вклад…

— Остановись.

Фишер выпрямился, прикрыв один глаз и изучая меня.

— Таким, как ты, нужно спать после обеда? Ты очень ворчливая. Это у меня похмелье, знаешь ли.

— Чем ты вообще занимался прошлой ночью?

— Ты бы хотела знать?