Ртуть (ЛП) - Харт Калли - Страница 119

— Не знаю. Возможно, несколько часов. Я понятия не имею, когда он их открыл. Они были там, когда я проснулась.

— Нет, нет. — Кэррион нетерпеливо покачал головой. — Как долго они оставалось открытыми после того, как ты прошла через них? Я не обратил внимания, но мы успели поговорить до того, как они закрылись, верно?

— Да. Полагаю… это заняло секунд десять? Двенадцать?

— И всегда так долго?

— Э-э-э… — Я не обращала особого внимания на то, как мы с Фишером проходили через врата. У меня всегда было что-то другое на уме.

Лоррет подоспел с ответом.

— Да. Не знаю, всегда ли так долго, но задержка есть всегда. Фишер говорил об этом раньше.

— Отлично. Он пишет в письме, что хочет, чтобы ты была готова к встрече с Эверлейн, когда он отправит ее через врата в Калиш. Что она попытается воспользоваться ими, чтобы вернуться к Малкольму. Это значит, что врата не односторонние. Если Эверлейн сможет воспользоваться ими, чтобы попасть сюда…

— Тогда мы можем использовать их и для того, чтобы попасть туда! — Я чуть не упала на пол. Облегчение… черт, я никогда не испытывала ничего подобного. Мое тело начало дрожать.

Рен поднялся на ноги, протяжно выдохнув.

— Я мог бы поцеловать тебя, Кэррион Свифт.

Кэррион, казалось, был ошеломлен этим заявлением. А затем показался заинтересованным. Подумав секунду, он сказал:

— Я бы не возражал. Но, возможно, позже. Сначала Саэрис нужно поработать, и я планирую помочь ей.

— Поработать? — Это было чудо, что мне удалось задать этот вопрос. Я была так переполнена адреналином, что библиотека кружилась перед глазами. Меня определенно вот-вот стошнит.

Кэррион ухмыльнулся, озорно сверкнув зубами.

— Я пойду с тобой через портал. Я помогу тебе спасти твоего парня-засранца. Но сначала мне нужен один из этих модных мечей.

— Ты слышал о пожаре в цирке? — Я сделала паузу для драматического эффекта. — Он был в шатрах. Понимаешь? В шатрах13.

Кэррион поморщился.

— Это было ужасно.

— Заткнись. Она просила пошутить. Не было сказано, что шутка должна быть хорошей. Я работала в кузнице и воровала в Зилварене, а не выступала в цирке.

— Я был контрабандистом, и все равно знаю шутки получше, чем эта.

— Тогда ты и расскажи! — Я протянула ему тигель с ртутью, и Кэррион хмыкнул, глядя на бурлящий жидкий металл.

— Ладно. Ладно. Однажды муж приходит к жене и говорит: давай поспорим, ты не сможешь придумать, что мне сказать, чтобы я был и счастлив, и огорчен одновременно. Жене даже не нужно было думать об этом. Она поворачивается к мужу и говорит: твой член намного больше, чем у твоего брата.

Ртуть, которая до этого никак не отреагировала на мою шутку, начала хихикать.

— Что она делает? — спросил Кэррион. — Она смеется, не так ли?

Я закатила глаза и провела ртутью по краю раскаленного клинка, который держала над огнем в кузнечном горне. Времени на изготовление нового меча не было, но Рен нашел в скромной оружейной Калиша очень симпатичный двуручник14, который, по мнению Кэрриона, вполне подойдет. Ртуть, которую Рен тоже принес из оружейной — видимо, она все время находилась там, — тоже сочла клинок достаточно подходящим и согласилась соединиться с ним, если я расскажу ей шутку.

Если моя шутка ей не понравилась, то шутка Кэрриона оказалась вполне достойной, потому что ртуть соединилась с клинком, как только соприкоснулась с ним, придавая лезвию блестящий переливающийся блеск.

Небо потемнело, пока я точила клинок, а Кэррион продолжал рассказывать шутки, которые становились все более непристойными.

— Боги и мученики, прекрати, пожалуйста, — взмолилась я.

— Я просто пытаюсь разрядить обстановку. Ты выглядишь так, будто кто-то нассал в твою порцию воды.

— Больше шуток. Дай нам больше шуток…

Я сердито уставилась на меч, не в силах понять его дурной вкус. Если и существовало оружие, идеально подходящее своему владельцу, то это было именно оно. Кэррион с удовольствием рассказывал ему самые мерзкие анекдоты, какие только можно себе представить. И когда я закончила, и Кэррион прижал кончик пальца к острию, давая ему почувствовать вкус своей крови, клинок немедленно отреагировал.

— Да, да. Наш друг. Наш. Он должен назвать нас.

Глаза Кэрриона чуть не вылезли из орбит.

— Я слышал это!

— Хорошо. — Я перевернула меч и протянула ему. — Тогда дай ему имя и пойдем. — Вечер уже наступил, и все ждали нас.

Кэррион держал меч, поворачивая его то так, то эдак. После долгих раздумий он сказал:

— Похож на Саймона.

— Саймона?

— Да. Саймона. Не вини меня. Он так выглядит… — Он замолчал и прислушался. — Видишь. Ему нравится имя. Он хочет быть Саймоном.

— Справедливо. — Меч, видимо, перестал разговаривать со мной, поэтому я спросила: — Он уже решил, хочет ли наделить меч магией, несмотря на то, что в тебе течет слабая человеческая кровь?

Кэррион ухмыльнулся.

— Он говорит, что я должен это знать, а ты — выяснить.

— Надеюсь, это значит «да», — проворчала я.

Когда мы вернулись в библиотеку, Рен нервно расхаживал из угла в угол, пожевывая внутреннюю сторону щеки. Лоррет уставился в огонь.

— Где Те Лена и Изабель? — спросила я.

— Они готовят место для лечения Лейн, — сказал Рен. — Изабель принесла с собой все, что, по ее мнению, понадобится, чтобы ее успокоительное заклинание подействовало. Те Лена уверена, что сможет подавить действие яда в крови Лейн на достаточное время, чтобы начать исцелять ее тело, но…

— Но?

— Такого никто не делал. Насколько нам известно, во всяком случае. Лекарство от проклятия крови было утеряно более тысячи лет назад, и оно помогало только тем феям, которые были прокляты, но не обращены. Обращенным вампирам нужно умереть, чтобы перейти в другую форму, а колдовская магия не может воздействовать на мертвых. Есть вероятность, что яд Малкольма убьет Лейн раньше, чем она сможет исцелиться, даже если магия Изабель поместит ее в стазис.

Лоррет заерзал на своем месте.

— Я ей не доверяю. Ведьме, — пояснил он, прежде чем я успела спросить, кого он имеет в виду. — Они любили драконов. В первую очередь, из-за них мы оказались в такой ситуации. Если бы не они, не было бы даже вампиров.

— Да ладно. Только не говори мне, что ты все еще в это веришь, — раздался мягкий, мелодичный голос из дверного проема. Конечно же, это была Изабель. Ее густые рыжие волосы струились по спине, а верхняя часть была заколота сзади. Ее аквамариновые глаза, острые, как кинжалы, впились в Лоррета. — Мой народ всю жизнь подвергался гонениям из-за этих злобных слухов. Мы доказали много веков назад, что не имеем никакого отношения к проклятию, поразившему ваш род. Клан Балкхиддер был одной из пяти семей, которым ваш мертвый король Дайант поручил найти лекарство от проклятия фей. Мы сыграли важную роль в его разрушении. Я приехала сюда по собственной воле, чтобы помочь вам исцелить дочь тирана, который назначил награду за головы моей семьи. Ты должен быть мне благодарен, воин. — Она прищурилась. — Как тебя зовут?

— Ты прекрасно знаешь, как меня зовут, — прорычал Лоррет. — Мы уже встречались, ведьма.

— О? — Изабель одарила Лоррета кошачьей ухмылкой. — Правда? Должно быть, я забыла.

Рен ударил кулаком по столу, заставив всех нас вздрогнуть.

— Хватит. Мы и так на взводе. Нам не нужно ссориться еще и между собой. Лоррет, Изабель права. Она пришла сюда, чтобы помочь нам, и ее никто не заставлял.

Глаза Лоррета вспыхнули неожиданной ненавистью, но он опустил голову и поступил правильно, его извинения прозвучали лишь слегка неискренне.

— Мне очень жаль. Мы все очень благодарны тебе за то, что ты согласилась помочь.

Рыжая выглядела так, словно ей доставляло удовольствие наблюдать за тем, как мучается воин. Растущее напряжение в комнате можно было резать ножом. Однако у меня не хватило духу повторить ни одну из тех ужасных шуток, которые Кэррион рассказывал в кузнице, так что пришлось разрядить обстановку другим способом. Я шагнула к столу, оглянувшись на Кэрриона через плечо.