Территория сердца (СИ) - Костадинова Весела - Страница 21

Мне казалось я попала в какой-то театр абсурда. Нет, признаю, мне и раньше приходилось сталкиваться с конкуренцией и завистью коллег, но не в таком объеме.

— Алла Викторовна, — выдохнула я, — этой войны можно избежать. Если вы поговорите с Александром Юрьевичем и предложите перевести меня на другую должность. Вы знаете, он…. вроде знает, что я умею и хочу работать. И все останутся при своем.

Алла посмотрела на меня и рассмеялась: звонко, от души.

— Маленький, милый, наивный, глупый мышонок! Вот именно в этом, как ни странно, твоя сила и в этом ее главная слабость! Она уже проиграла, хоть и не понимает этого! — глаза женщины засветились, как глаза кошки, которую она продолжала ласкать. — Зара, ни Влад, ни… Саша, не пугайся этого, не захотят тебя переводить. Я не слепая, вижу как Владу комфортно работать с тобой, хоть он и смущается этого. Для него это настоящее открытие — работать с человеком, который не пытается манипулировать или угодить, может нащелкать ему по носу, может посмеяться вместе с ним, умеет держать язык за зубами и не пользоваться тем, что ему доверяют, в своих целях. Для золотого мальчика-москвича такое отношение — нечто абсолютно новое. Ничего, ему холодный душ полезен. С Александром Юрьевичем все сложнее. Зара, я не молодею… мне 65 лет — прими это как тайну исповеди и не болтай. Но хочу я того или нет — мой возраст начинает меня подводить. Я не могу как еще 10 лет назад, мотаться с ним по всей России, не могу…. Не всегда могу удержать в голове все его поручения. Рано или поздно мне нужна замена, как бы я не страдала от этого. Заменить меня Ленкой — что пустить козу в огород. Именно поэтому, Зара, в свое время Александр утвердил ее на должность помощницы Влада, а не своей — понимал, что, если личное и рабочее настолько сильно переплетутся вместе — ничего хорошего из этого не выйдет. Работать с ним не просто, но, если ты справишься…. Перспективы для тебя откроются…. Огромные. Подумай, ты, разве, не этого хотела? Реализовать себя?

— Да, — горячо ответила я, ведь Алла читала меня как открытую книгу. — Но….

— Он тебе не нравится? — в лоб спросила она меня.

— Да, — я понимала, что врать нет смысла. — Он мне не приятен. Ни как начальник, ни как человек. Я…. Ладно, я действительно его боюсь. На генетическом уровне.

— Но это не мешает тебе весьма чувствительно его покусывать, время от времени, не так ли? Зара, его боятся все…. Разве что кроме меня. Его боится даже Влад, хотя тоже порой зубы показывает, — мы в унисон усмехнулись, подумав каждая о своем, — его боится Елена, он умеет поставить ее на место, не смотря хотя они любовники вот уже пять лет. Проблема не в том, что его боятся, проблема в том, что не все этот страх могут преодолеть. Маленькая мышка с острыми зубками — так он тебя зовет? Думаешь, если ты уйдешь в другое место, на другую работу, там все будут белыми и пушистыми? Ха! Деточка, проснись! Я ведь не прошу тебя любить его, я предлагаю тебе раскрыть свой потенциал! Свой! Не его! — Алла, казалось, начала слегка закипать.

Ее правота была очевидна, хоть мне и хотелось еще поспорить из чувства противоречия. Я ведь не ожидала, что в Москве меня примут с распростертыми объятьями? Естественно, нет. Хотя и не ожидала, что с первых дней попаду в паутину из интриг и разборок, где профессиональное тесно переплелось с личным. Мне и раньше приходилось работать с теми, кто мне не особо нравился, однако этот подсознательный страх, который мне раньше испытывать не приходилось, упорно пытался заставить меня отступить.

— Вы правы, — я поставила чашку на стол, словно ставя точку в своих сомнениях. — Я ведь знала, зачем ехала сюда! И готова попробовать… Нет, не попробовать. Я хочу раскрыть свои силы, узнать, чего стою на самом деле. Чёрт с ней, с этой вашей Еленой, пусть думает что хочет, но раз вы даёте мне шанс…

— Вот ты ж моя умница! — Алла снова заулыбалась и в глазах у нее заплясали чертики. — Давай тогда смотреть, во что мы тебя оденем. Мышонок, поговорка про одежку и встречи верна здесь как никогда и нигде. Пойдем, — она поднялась, — посмотрим, что осталось в моем гардеробе из вещей дочки. Хоть мой дом немного разгребем, давно уборку не наводила.

Впервые в жизни мне казалось, что я нахожусь в сказке о Золушке. Вещи, которые вынесла мне Алла, были не просто хороши — они были великолепны. На кровати и кресле разложились настоящие сокровища гардероба: что-то совсем новое, с аккуратными бирками, так и не снятыми после покупки, а некоторые вещи, если и надевали, то всего один-два раза. Строгие платья, костюмы, даже джинсы, стильные майки и несколько джемперов тонкой вязки — всё это казалось нереальным и недосягаемым, словно попавшим сюда по волшебству.

От разнообразия рубашек, юбок и брюк у меня закружилась голова. Белоснежные и пастельных оттенков рубашки с изящными манжетами, блузки с кружевными вставками и рюшами, юбки-карандаш и расклёшенные модели, строгие брюки со стрелками и укороченные модели — все они лежали аккуратными стопками, словно приглашая примерить каждую вещь, войти в новый образ, попробовать что-то новое.

Каждый элемент этого удивительного гардероба выглядел так, будто был создан специально для того, чтобы сделать меня частью этого нового, неожиданного мира.

Некоторые вещи я никогда бы не рискнула надеть раньше, просто не представляя, как они бы смотрелись на мне. Конечно, я никогда не была зажатой в плане одежды, всегда понимала, что мне более-менее идет, а что совсем не мое. Но эти вещи….

Эти вещи казались чем-то недосягаемым, словно из другой жизни. Висевшие на плечиках и разложенные на кровати, они манили меня своим качеством и стилем. Платье насыщенного зелёного цвета с открытой спиной, строгое серое платье-футляр с длинными рукавами, юбка-миди с запахом и мелкой складкой, брюки цвета охры с высокой талией — всё это было настолько изысканным и красивым, что я не могла поверить, что теперь могу прикоснуться к этому, надеть и почувствовать себя частью этой утончённой элегантности.

Я даже не могла представить себе, сколько всё это могло бы стоить. Ну точнее, очень даже могла, и от этой мысли у меня перехватывало дыхание. В голове мелькали суммы, и каждая из них казалась всё больше и больше. Я знала, что даже за год работы не смогла бы позволить себе хотя бы треть из этого гардероба. И в этот момент внутри меня зашевелился противный маленький червячок сомнения. Он настойчиво шептал, что теперь я должна Алле, как земля колхозу, и неизвестно, что именно она потребует взамен.

— Не глупи, мышонок, — ворчливо заметила она, наливая себе и мне еще чая, — я делаю это не для тебя, а для себя. Во-первых эти вещи или отправятся на помойку или все-таки найдут красивую хозяйку. Во-вторых глаза наших мальчиков должны радовать мы все. Ну и в третьих, ты девушка умная, а ум нуждается в оправе. Как драгоценный камень в дорогом металле.

— А если я всего лишь полудрагоценный камень? — улыбнулась я.

— Золотая оправа даже уголь превратит в произведение искусства. — отмахнулась Алла, бросая на меня оценивающие взгляды. — Так, мышонок, по-моему кому-то для смелости пора принять на грудь. Держи, — она протянула бокал с красным вином.

Я взяла бокал, чувствуя лёгкое смущение, и сделала нерешительный глоток. Густой, ароматный напиток оказался совершенно не похожим на все те вина, которые я пробовала раньше. Он окутал моё нёбо богатым вкусом, в котором, казалось, примешивались слабые нотки ежевики и чего-то нежно-сладкого, как дуновение летнего сада, только что попавшего в полуденную тень.

Я замерла, наслаждаясь этим новым, неожиданным для меня вкусом. Вино согревало изнутри, его насыщенный аромат проникал в каждую клеточку, даря ощущение лёгкости и умиротворения. На мгновение я забыла о своём волнении и сомнениях, почувствовала, как внутри разливается тепло и смелость. Алла наблюдала за мной, едва заметно улыбаясь.

— Вот так-то лучше, — сказала она, видимо довольная моим выражением лица. — Видишь, иногда стоит попробовать что-то новое, чтобы понять, что оно тебе подходит больше, чем ты думала. Ах, юность, юность…. Знаешь, меня даже зависть берет — столько у тебя нового впереди. Но вернемся к нашим делам. Не стоит, мышонок, сразу шокировать наших ежиков новым образом — сама знаешь: шоковый ежик больно кусается.