Грешный (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 1

Грешный

Глава 1

Солёные брызги летели в лицо. Пенные буруны разбегались перед форштевнем, словно свалявшиеся в комок перья и пух, рассыпанные из подушки стараниями переусердствовавшей гостиничной горничной. Море перед несущимся по его волнам кораблём пахло рыбой, озоном, йодом и чем-то неуловимым, знакомым практически каждому, кто хоть когда-нибудь на нём побывал, но чему, к сожалению, никто ещё не подобрал адекватного описания. Поскольку море, как правило, пахнет самим собой, и перепутать этот запах с каким-то другим почти невозможно.

По океанским просторам мы мчались уже двенадцатый день, и как уверял мастер Ши́мис, до Западного континента оставалось совсем немного — всего только сутки пути… ну, может быть, двое, если вдруг заштормит.

Средняя скорость «Рокайи», если верить регулярно бросаемому за борт лагу, составляла десять узлов. Галсами, в отличие от земных кораблей, здешние суда не ходили, для наполнения парусов хватало «рунного» ветра, и дул он, понятное дело, всё время в нужную сторону. Поэтому определить расстояние между материками для умеющих складывать и умножать проблемы не представляло. Что-то около пяти тысяч семисот километров. Или, если по местному, полторы тысячи лиг. Примерно, как от Лиссабона до Пуэрто-Рико, если плыть по прямой.

Для эпохи Колумба расстояние просто чудовищное. Идти по океанским просторам неизвестно куда, пытаясь поймать нужный ветер, сверяясь с чёрт знает кем нарисованной картой, прокладывая курс по «кривым» приборам, рискуя попасть под внезапный шторм, израсходовать воду и провиант, получить пробоину в днище и бунт истомлённого неизвестностью экипажа… Смелость ли это, отчаяние обречённых, глупость, гордыня, простое желание заработать, безрассудство или вообще сумасшествие?..

Кто знает, чем именно руководствовались мореходы давних веков, пускаясь в опасное плавание через водяную пустыню. Нам нынешним, путешествующих по океану на комфортабельном лайнере или пересекающим его по небу на самолёте, понять их действительно сложно. Зато восхищаться и уважать — почему бы и нет? Ведь так или иначе, у кого-то из этих парней всё задуманное и впрямь получилось, и своё имя в историю они вписали по праву, огромными буквами…

— Скучаешь по суше? — поинтересовалась подошедшая сзади Алина.

Я оборачиваться не стал. Просто чуть отодвинулся, освобождая место возле бушприта, чтобы спутница тоже могла подставить лицо солёному ветру.

— Да, пожалуй, что нет, — пожал я плечами, когда она встала рядом. — На суше всегда какая-то суета происходит, а тут… — таки пришлось обернуться, — ну, прямо круиз какой-то. Лишь шведского стола не хватает и аниматоров со всякими конкурсами дебильными.

Алина негромко фыркнула, но, что возразить, не нашла. Комфорта для нас на «Рокайе» и вправду не пожалели. Личным приказом Шимиса нам выделили две отдельных каюты на квадтердеке. Такие условия на купеческом шкуте имелись лишь у него самого, а остальной экипаж, включая боцмана, плотника, мастера по такелажу и судового врача, ютился в обычных кубриках вместимостью от трёх койко-мест и выше, в зависимости от статуса.

— Я их для важных гостей держу и внутрь никого из своих не пускаю, — сообщил мне по поводу выделенных помещений старый приятель Дайруса. — А то ведь один раз запустишь, фиг потом выгонишь, я эту публику знаю…

Столовались мы, кстати, тоже за одним столом с капитаном, и, вообще, отношение к двум обитателям восточного континента было подчёркнуто уважительным. Причём, не только со стороны Шимиса, но и со стороны матросов и офицеров. Видимо, хозяин «Рокайи» действительно вышколил своих подчинённых так, что его отношение к людям автоматически переносилось на отношение к ним всего экипажа. Способность, что и говорить, неплохая. Работать с кадрами Шимис умел, даром что… ха-ха-ха… «западенец»…

Правда, серьёзно общаться с ним получалось лишь вечером, после ужина. И только один на один. Когда Алина уходила к себе, а Шимис закуривал длинную трубку (хотя там был не табак, а какая-то травяная смесь), доставал из шкафа две чарки, запечатанную глиняную бутыль, и мы с ним вступали в размеренную беседу о вечном…

Я рассказывал ему о своих приключениях в ранге великого разрушителя Великой Империи (упуская, конечно, кое-какие подробности, о которых ему было знать ни к чему). Он посвящал меня в тонкости жизни на западном континенте. И тоже — обходя те углы, которые касались напрямую его самого и его друзей и знакомых. Нормальный такой полуночный трёп двух приятелей-собутыльников за рюмкой недорогого креплёного…

Больше всего меня, ясен пень, интересовала местная магия и местные храмы.

Шимис ничего не утаивал. Особенно после третьей-четвёртой чарки.

«У нас в Вестарии всё завязано на магию времени, — говорил он. — Время у нас величают великой стихией и посвящают этой стихии храмы, молельни, а в обычных домах особые комнаты…»

Вестарией жители запада называли свой континент. На континенте располагались три государства. Самое крупное — Мольфран — представляло собой союз городов. Функции столицы исполнял Ганшанхайн, город на берегу Восходного моря. Именно в нём находился главный Храм вечной стихии всего континента. И именно порт Ганшанхайна являлся портом приписки «Рокайи».

Севернее Мольфрана лежало герцогство Вестимар — горная страна с единственным городом Куаншо́, в котором сидел и правил своими подданными местный царёк.

Капитан Шимис отзывался о Вестимаре и его обитателях пренебрежительно:

«Скалы, снега, ледники. Растительность чахлая. Живут одни козопасы. Столица — деревня деревней, но гонору — почти как у ваших магов. Брать с них особенно нечего, торговать нечем, воевать абсолютно бессмысленно: они сразу сбегают в свои урочища, замучаешься выковыривать. Так что просто поставили на границе с ними десятка два городков и просто следим, чтобы набеги вниз не устраивали, с них станется…»

Зато о другой стране, расположенной южнее Мольфрана, он говорил совершенно иначе:

«Присоединить к себе Зелёное королевство наши пытались неоднократно, но каждый раз умывались по полной и уползали оттуда с выбитыми зубами. Правда, последние тридцать лет на границе всё тихо-мирно, и даже торговля наладилась…»

«И чем вы с ними торгуете?» — изобразил я вежливый интерес.

«Везём им ремесленную продукцию, артефакты, товары с востока… ну, в смысле, с вашего континента, кое-что из продовольствия, что они сами не производят…»

«А что в ответ?»

«О! — поднял палец Шимис. — В ответ покупаем у них два уникальных товара. Первое, древесину дерева ша́у. Единственное подходящее топливо для храмовых ритуалов. Второе, кристаллы сапбри́ — сильнейшие аккумуляторы маг-энергии…»

На этом месте я навостри́л уши и начал усиленно запоминать, что он говорил. А следующие несколько вечеров специально сворачивал разговор на эту же тему, чтобы по новой уточнить те моменты, какие не уяснил до конца в предыдущий день, и разобраться в деталях того, что было упомянуто вскользь…

Жители Зелёного королевства называли своё государство Ларантой. С востока на запад оно простиралось на четыреста лиг, от Восходного моря до горной гряды, укрытой вечным туманом. Бо́льшая часть территории была покрыта лесами, которые на юге переходили в непролазные джунгли, а на севере — в степь, которой владели мольфранцы. Свои леса ларантийцы покидать не любили, но если кто-то пытался на них посягнуть, отвечали мгновенно и жёстко, с печальными для вторженцев последствиями.

«А у них уши случайно не острые?» — спросил я у Шимиса в шутку.

«Почему острые? Зачем острые? Нормальные у них уши, такие же, как у всех, — не понял меня капитан. — Но слышат они в лесу хорошо. Привыкли, наверно…»

«А дома они случаем не на деревьях устраивают?» — продолжил я провоцировать.

«Зачем им дома на деревьях строить? — удивился Шимис. — Они же не обезьяны. Столица, кстати, у них из камня построена, с наружной стеной и башнями, как нормальная крепость. Сам не бывал, но, по слухам, город красивый, не хуже, чем наши. Они его Витаград называют…»