Пермский Губернский. Виват (СИ) - Бергер Евгений - Страница 34

— Очень зря! Такая красота должна радовать мой глаз ежедневно! — ответил я.

— Фёдор Александрович! — Соня так звонко и искренне рассмеялась, что улыбка, как-то сама невольно возникла у меня на лице.

— Что? Говорю, как есть! Кстати… сегодня суббота. Я думал, клерки не работают по выходным?

— Ваша милая секретарша же работает. — Соня указала на маленькую щелку в двери в предбанник, которая тут же исчезла: — Так, чем я хуже?

— Действительно…

— А если без шуток — сегодня приходит часть матриц для нашего нового седана. И я решила, чтобы вас не подвести — проверить всё лично. — гордо ответила Соня.

— Какая ответственность! Вы только в табеле не забудьте отметить. В выходные работать — преступление против своего здоровья. Тем более — за бесплатно!

— Уж поверьте — я своё всегда возьму. — хитро ответила… Белоснежка. Точно! Кожа восхитительно белая. Прямо, как снег: — Мой отец — помешан на финансах. И я — вся в него.

— Какая вы молодец. Что ж… В таком случае — захаживайте к нам! Не стесняйтесь. Я люблю красивых девушек. А вы… ну, просто куколка.

За дверью в предбанник послышалось ревнивое пыхтение.

— Засмущали меня! — Соня дала мне пять: — Хорошо, Фёдор Александрович. Я постараюсь заходить по чаще.

Максимально мило улыбаясь и радостно глядя мне в глаза, Белоснежка с медленно направилась дальше по коридору.

Такая настоящая. Такая до безумия живая и… мне показалось, будто я совершенно её не чувствовал? Не единой эмоции. Вот, прям вообще пустота. Видимо, очередной ньюмит. Но, до чего хороша!

— Слушай… — я посмотрел на кота, который тоже влюблённо поглядывал в сторону удаляющегося силуэта Сони: — Ты же добудешь мне всю информацию по этой Белоснежке?

— Добуду, но… это нихрена не Белоснежка!

— А, кто?

— Тифа Локхарт же! Из «Последней фантазии». Длинные тёмные волосы, красные глаза и сись…

— Семён.

— Да-да… Но скажи, что она — чудо, как хороша? — кошак аж завибрировал хвостиком: — И, почему мы раньше не обратили на неё внимание?

— Потому что, были злыми на руководство. Мы видели её в самый первый день на заводе и всё.

— Действительно… Эх, надо будет почаще спускаться в подземелья. — мечтательно произнёс кот.

— Ага! Ты у меня будешь работать. А спускаться буду я.

За дверью вновь послышалось ревнивое пыхтение.

— Ты почти женат! А я… Свободный молодой двухсотлетний юноша. — гордо протянул кот, и встав на задние лапки, поправил свой пушистый воротник.

— Расскажем об этом Беллз?

— НЕТ!!!

* * *

За всю свою долгую жизнь, Ирис повидала многое. Но девушку, что искренне рвалась стать горничной, являясь при этом АБСОЛЮТНЫМ НУЛЁМ в домашнем хозяйстве…

— Ириска… — ласково позвала Голубика: — Я всё приготовила! Посмотри, пожалуйста.

— Погоди. Я должна разбудить Госпожу кошку и Госпожу «анимешницу, которая косит под бич-босс». — вздохнув, ответила горничная и отправилась в гостевую спальню.

Дело в том, что Хозяин приказал начать уборку ровно в девять часов утра. А Ирис, как самая ответственная — проснулась в восемь тридцать и сразу приступила к подготовительным работам.

Голубика же скорее не проснулась, а воскресла. Долго ныла, что просыпаться рано — отстой. И, что Мерлин был к ней намного добрее. На это Ирис вполне резонно ответила, что если юной супергероине не по нраву уклад микроимения Осокина, то она может возвращаться обратно к своему Мерлину.

Агнесса насупилась и с неимоверным усилием воли… рухнула с кровати, показав Ирис, что под ночнушкой нет нижнего белья.

Так вот, уборка началась ровно в девять утра. План Хозяина был таковым, что барышня-дворянка и её Кэт-вумен всё же почувствуют вину и проснутся. Однако этой парочке сереброволосых было совершенно фиолетово!

Госпожа Артова спала в позе морской звезды, и казалось, что её сон не нарушит даже выстрел из самоходной гаубицы «Мста-С». А её Кэт-вумен, что-то прошептала, превратилась в кошку, и пробравшись к Хозяйке под ночнушку, свернулась калачиком и вновь засопела.

Как бы Ирис не старалась работать пылесосом. Тереть шваброй. Вытирать пыль, переставляя предметы с места на место — всё без толку. Даже, когда Голубика победоносно поскользнулась на мокрой тряпке для пыли и с грохотом обрушила на пол тазики — сладкой парочке «Твикс» было абсолютно индифферентно. Они продолжали посапывать.

Осознав, что против сонного царства, ничего не поможет, Ириска продолжила безуспешное обучение супергероини. Конечно, опыт жизни в Республике подсказывал, что каждому по способности… Однако, горничная была очень упёртой! А ещё уверенной в том, что даже такую бесполезность можно научить домашнему труду.

— Знаешь… — произнесла Голубика, размазывая воду по зеркалу: — Иногда мне кажется, что я создана для любви. Ублажать своего хозяина, когда ему тяжело или грустно. Может быть, стоит попробовать?

— Ублажать может лишь тот, кто имеет опыт. — строго ответила Ирис: — Если ты просто примешь позу нашей юной Госпожи Артовой во время сна — ничего хорошего не будет! Секрет ублажения в том, что девушка знает тело своего партнёра. И знает, куда необходимо нажать. И что приласкать.

— Так… я научусь!

— Боюсь, без взаимных чувств — ничего не получится. Хозяин видит в тебе развлечение и хорошего телохранителя. А ты видишь в Хозяине месть для своего отца. Не более того. На любовь всё это, как-то не тянет. Согласись?

— Может быть… Фёдор Александрович согласится попробовать?

— Мой, давай! Жрица любви, тоже мне… — проворчала Ирис и отправилась мыть кухню.

После того, как всё блестело, горничная решила ещё раз проверить свою подопечную.

— Швабра-швабра… Дай мне силу! — натирая грязной тряпкой одно и тоже место, напевала Голубика.

— Господи… Может быть, ты и права? Не знаю… Попробуй сперва на морковке.

— О, чём ты? — удивилась супергероиня.

— Да, так… О своём. О женском. — вздохнула Ирис.

Затем Агнесса чуть не сломала дорогущий кухонный стол, пытаясь убить заплутавшего комара. Горничная лишь обречённо закатила глаза.

А, когда Голубика собирала диван, и едва не разнесла половину комнаты, бедная Ирис осознала, что ей дали ребёнка на поруки.

Но сдаваться — удел слабых! Даже из самой безнадёжной неумёхи можно сделать настоящую Золушку. По крайней мере, Ирис в это искренне верила.

Однако, видимо, даже тут были свои исключения…

Немного подумав, Ирис дала Голубике простейшее задание — поджарить четыре глазуньи. Уж с этим — даже ребёнок сможет справиться.

Заглянув в спальню, горничная подошла к кровати, и присев на одно колено, легонько тыкнула белую кошку, чья моська торчала из декольте Ксюши.

— Нет. — сонно ответила Беллатрис, и вытянула все лапки: — Сегодня суббота, сладкий. Я приласкаю тебя чуть позже… Когда Осокина не будет рядом… Мур-мя…

— Госпожа Беллатрис! Уже половина двенадцатого. Пора вставать. — тихо произнесла Ирис.

— Ириска. Заюша… В субботу мы спим до трёх. — с неохотой ответила Беллз, и приобняв передними лапками грудь Хозяйки, сладко затарахтела.

До трёх⁈ У Ирис едва не случился шок. КАК МОЖНО СПАТЬ ДО ТРЁХ⁈ Это ж… ничего по дому не сделаешь! А ещё будешь весь день ходить, как варёный овощ. Ужасно!

— Вы уверены? — на всякий случай уточнила Ирис.

— Заюшь… Я тебе хоть раз врала?

— Ладно. — вздохнула горничная, и поднявшись, поспешила покинуть спальню.

Всё-таки, стоит помнить, что Ксения — дворянка. Возможно, это одна из привилегий? Просто, никто из знакомых Ирис, никогда не вставал позже девяти утра. Да и то — девять, это, как-то не очень. А тут — три часа дня…

Однако, самый шок поджидал Ирис на кухне.

По всем вычищенным до блеска стенам были белые кляксы. Несколько разбитых яиц лежало на полу… Белок уже успел объединиться в уродливую лужицу. Но, что самое жуткое — на сковороде дымилось четыре уголька, которые, когда-то давно были идеальными яркими глазуньями…