Кровавая весна 91-го (СИ) - Шу Алекс - Страница 60

— Какой, к черту, отец? — выкрикнул он и сразу поправился. — К какому выходу? Когда?

— Да вон туда, — дед показал взглядом на противоположный вход. — Вы с ним буквально на несколько секунд разминулись. Он вышел, ты вошел.

Андрей его уже не слушал, летел изо всех ног к стеклянной арке выхода. Выскочил к ступенькам, быстро огляделся. Возле входа разворачивалась голубая горбатая «Победа». На заднем сиденье, он увидел фигурку в знакомой синей курточке и обессилено упавшую вниз белую руку с тонкими длинными пальчиками.

«Твою мать», — ошеломленно выдохнул Максимов. Ноги сами двинулись вперед, с каждой секундой набирая ход. Правая рука нырнула в карман, нащупала ножницы. Андрей с разбегу прыгнул вперед, с силой оттолкнувшись от ступенек. Рухнул грудью вперед на капот, почти развернувшейся машины, сминая железо. Левая цепко ухватилась за приоткрытое окно. На мгновение Максимов встретился взглядом с расширенными, сверкающими яростью и безумием глазами маньяка, и с силой обрушил ножницы в правой на лобовое стекло. Удар наносился с неудобного положения и пошел немного вскользь. Стекло расползлось паутиной трещин, заслоняя обзор водителю.

Машина резко рванулась вперед, чуть не сбросив, вцепившегося в окно Максимова. Андрей, еле удержавшись на капоте, со всей дури всадил по стеклу ещё раз. Лобовое окно брызнуло осколками, машина резко вильнула, зацепила правым бортом дерево у тротуара и остановилась.

Маньяк одним толчком, откинул дверь и взведенной пружиной выпрыгнул из автомобиля. Сразу рванул назад, проехался по багажнику, сокращая путь, оттолкнулся и метнулся под прикрытие деревьев придорожной лесополосы. Максимов кинул взгляд на лежащую Леру и бросился следом, ощущая, как бешено колотится сердце.

Маньяк впереди, мастерски лавировал между деревьями и кустарниками, пытаясь оторваться от погони. Только грязь и кусочки сучьев вылетали из-под подошв ботинок.

Андрей не собирался отставать, выжимая из организма всё возможное и невозможное. Они бежали все дальше и дальше. Уже давно за деревьями скрылась дорога, замолк шум проезжающих машин. Маньяк неожиданно распахнул пальто, остановился и развернулся. Мерзко осклабился, вытаскивая из-за пояса топорик.

— Вот теперь я тебя пришибу, гаденыш, — прошипел он.

— Смотри, сам не зашибись ненароком, — Максимов тяжело дыша, остановился. Левой достал связку ключей, перехватил указательным и большим пальцами самый крупный, чтобы он торчал штырем вперед, правой покрепче сжал ножницы.

— Слушай, и чего ты ко мне при… — маньяк шагнул вперед и неожиданно пробил топориком, коротко, по дуге без замаха, слева направо.

Ожидавший что-то подобное, Максимов в последний момент успел отпрыгнуть в сторону. Блестящее лезвие вспороло воздух в нескольких сантиметрах от ребер. Инерция удара чуть повела убийцу вправо, и Андрей сделал короткий тычок вперед, разрывая свитер и распахивая ножницами грудь маньяка.

— Ты, — убийца отскочил, схватился левой за грудь, изумленно глянул на растекающиеся по ладони кровавые капли. — Я тебя…

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — Андрей усмехнулся, стараясь вывести маньяка из себя. — Может, это я твой скальп у себя в гостиной повешу.

В грудь неожиданно полетел топор, заставив Максимова потерять равновесие. Бросок был молниеносным и Андрей не успел отреагировать. Удар состряс его от макушки до пяток, заставив отшатнуться и споткнуться об торчавший сзади пенек. В последний момент Максимов успел скруглить спину, и мягко приземлиться на землю. Маньяк, выхвативший из кармана пальто нож, бросился вперед, получил ногой в живот, отступил на шаг, опять метнулся к Андрею, вбивая нож в тело противника.

Но Андрея на прежнем месте уже не было, он перекатился в сторону и опять достал лодыжку убийцы ножницами. Удар вышел слабый, но брюки разорвал, и по щиколотке маньяка, пятная черный носок, потекла капля крови.

Убийца опять отскочил и глянул поверх Максимова.

— Мы ещё встретимся, мальчик, лично из тебя кишки выпущу, — пригрозил он.

— Посмотрим, — усмехнулся Андрей, аккуратно приподнимаясь, и выставив перед собой ножницы.

Но маньяк уже развернулся и бросился назад. Максимов встал, дернулся следом и остановился, схватившись за грудь. Каждый вдох-выдох отзывался острой болью. Маньяк тем временем вкарабкался на холм и растворился среди деревьев.

— Эй, парень, ты в порядке? — прокричали сзади.

Андрей повернулся и увидел бегущих к нему милиционеров в серых форменных пальто.

— В порядке, — крикнул в ответ, и скривился, ощутив очередной приступ боли.

Глава 26

— Товарищ милиционер, — обратился Максимов к подбежавшему старшине. — Убийца уходит. Надо его обязательно поймать.

Немного в стороне остановились четверо патрульных.

— Тот, кто девчонку зарезал возле станции? — уточнил милиционер.

— Он самый, — подтвердил Андрей. — Сначала меня топором пробовал зарубить, потом ножом. Товарищ милиционер, нельзя терять времени, уйдёт ведь гад!

— У мужика нож был, — подтвердил высокий патрульный, — Я видел.

— Семенов, Первухин, Аветисян, за мной, — скомандовал старшина. — Лысенко выводишь парня обратно.

— Слушаюсь, товарищ старшина, — кивнул плотный милиционер среднего роста, на вид лет тридцати

— Стволы держите наготове, он очень опасен, — крикнул в спины побежавших стражей порядка Максимов.

Старшина на бегу рванул застежку кобуры. Остальные последовали его примеру.

— Как вы меня нашли? — поинтересовался Андрей.

— Вообще-то это мы должны вопросы задавать, — усмехнулся патрульный с сержантскими лычками на погонах. — Но так и быть отвечу в порядке исключения. Старшине команду дали за вами присматривать. Мы из линейного только вышли, глянули, компания вроде сидит на прежнем месте. Только не шестеро, а четверо. Двое, парень и девушка куда-то подевались. Зашли в зал, пассажиры говорят: парень бегал, девчонку искал, а её какой-то мужик на руках уволок, сказал что отец. Выходим, к нам люди подбегают, рассказывают, такие страсти буквально минуту назад творились, с прыганьем на капот, разбиванием стекла, погоней по лесу. Смотрим, машина с разбитым стеклом и помятым капотом недалеко стоит. Связались с начальством, оно орёт: из Пореченска опергруппа выехала, срочно за пацаном, вытаскивать его любой ценой, за безопасность, погонами отвечаем, мужика арестовать. Ещё усиление прислали. Мы побежали следом, остальное ты знаешь. А теперь поясни мне, что происходит?

— Маньяк происходит, — невесело усмехнулся Максимов. — В Пореченске несколько девчонок убил. Душит, ножом кромсает. Теперь за вас взялся. Мы кое-что о нём случайно узнали. У одного из наших ребят брат — оперативник. Позвонили, он сказал: сидеть и ждать, попросил вас за нами присмотреть. Девчонка наша отошла, её маньяк в туалете прихватил и бессознательной на руках вынес. Представился людям отцом, сказал, дочке плохо стало, везет в больницу. И только он вышел, я вошел. Побежал за ним. Ну а дальше, вы всё знаете.

— Слышал об этом гаде, — Лысенко нахмурился. — Маленьких девчат насилует и потрошит как баранов. Сам бы ему руки отрубил, сволочи. Ладно, пошли, надо тебя к начальству доставить.

— Топорик вон захватите, только аккуратно, пожалуйста, — Андрей показал глазами на лежащее среди сучьев оружие. — Меня им убить пытались. Там опечатки пальцев должны остаться.

— Ладно, — патрульный достал из кармана платок, аккуратно взял топорик двумя пальцами за деревянное основание и встал. — Идем…

У дороги, стояли милицейские машины: «двадцать четвертая волга» с приоткрытой дверью, возле которой нервно прохаживался коренастый полноватый мужчина в милицейской форме с капитанскими погонами, а немного подальше, возле «Победы», «копейка» с сидящим за рулем патрульным. Леры в машине уже не было.

— Товарищ капитан, по вашему приказу парня доставили, — козырнул Лысенко. Семенов, Первухин, Аветисян, под руководством старшины Грицая продолжают преследование преступника. Я привел парня обратно. Вот ещё топор захватил, которым его пытались ударить.