Замуж до утра - Рэй Теона - Страница 8

– Эллиот, значит, – хмурился Риган. – Поспрашиваем у людей, может, кто его и знает.

Этим мы и занялись. Обошли всю улицу, приставая к прохожим. Многие будто не слышали нашего вопроса, клянчили деньги и еду. Мне было жаль их, безусловно, потому, что прямо сейчас я их отлично понимала – мой желудок сворачивался в узел от голода, а горло пересохло от жажды. Но надеяться на то, что мы найдем хоть какую-то еду, не приходилось. Разве что поймать крысу, да и тех уже давно съели. Я слышала, что крыс едят, но сама никогда не пробовала. Правда, думаю, у меня не хватило бы силы духа положить в рот жареную тушку грызуна.

К горлу подступила тошнота, при мысли о крысином мясе на обед.

– Эллиот? – переспросил упитанный мужичок в вполне добротном костюме. – Вон там он живет. Дом с заколоченным окном видите? Идите туда.

Я нашла взглядом дом, о котором говорил незнакомец. С целой крышей, не гнилым крыльцом. А этот Эллиот зажиточный, похоже.

Эллиот оказался дома. Нашей с Риганом радости не было предела, когда он сказал, что в дорогу выдвинется с приходом темноты. Мол, сейчас у него еще дела, но в ночь точно поедет.

Риган потряс руку дрожащему от старости мужчине. Эллиот был худеньким, низкого роста, с копной седых волос на голове. Зря я назвала его зажиточным – прохудившиеся штаны мужичка штопать уже не было смысла, они состояли сплошь из разноцветных заплаток. Но у него была лошадь и даже телега. А что еще нужно для счастья?

– Что нам делать до ночи? – жалобно спросила я у Ригана, когда мы вновь оказались на улице. Пока говорили с Эллиотом, я успела погреться у печи, но лучше бы этого не делала – выйдя на холод, мне стало еще хуже.

– Для начала – найдем обувь и что-нибудь из еды.

– А вы забавный, – усмехнулась я. – Посмотрите вокруг: из еды здесь только люди. У вас есть с собой деньги?

– Нет.

– Вот и у меня нет. Впрочем, у меня их и в Лондоне не было. А мы можем выписать чек?

– Вы видите у меня чековую книжку? – тяжело вздохнул Риган. – Аманда, мне правда жаль, что вы во все это вляпались. Я привычен к сложным условиям, не раз ходил в походы без минимального набора для комфортного проживания. Но вам придется быть сильной, понимаете? Плачущую и стонущую девицу я, увы, не смогу долго водить за собой.

– Разве я плачу?!

– Но вы обещали разреветься, разве не так?

– Вот еще! – фыркнула я недовольно. – Я передумала!

– Вы молодец, – улыбнулся мужчина. – Другая на вашем месте уже давно закатила бы истерику.

– А я – не другая!

– И этим вы мне нравитесь.

Мои щеки вспыхнули от смущения. Риган этого не заметил, так как уже направился в сторону сарая, в котором мы очнулись. Я надеялась, что мы вернемся в него, закутаемся… да во что-нибудь, раз покрывала больше нет, – дождемся ночи и уедем в Лондон. А там я заберу в банке деньги, сниму комнату в самом роскошном отеле города, закажу на ужин раков, копченого сыра и вина. И пусть я не пью, но после того, что пережила, обязательно начну.

Риган свернул в арку между домов. Ветер здесь был сильнее – срывал сухие ветки с деревьев и трепал мое платье с такой силой, что мне приходилось держать юбку руками, чтобы ткань не опутывала ноги. Волосы, вчера собранные в прическу, теперь лежали на моей голове вороньим гнездом. Шпильки растерялись еще ночью, а атласная лента слетела только что и улетела с порывом ветра в неизвестном направлении.

Я проводила ее грустным взглядом, собрала локоны и засунула их под ворот платья.

– Вам лучше подождать меня снаружи, – задумчиво попросил Риган.

– Я не останусь здесь одна, мне страшно!

– Там, – мужчина кивнул на покосившуюся дверь и зияющий за ней черный проход, – будет страшнее.

– Я не из пугливых, – буркнула я, не сразу осознав, что противоречу своим же, ранее сказанным, словам.

Я первая вошла в дом и тут же пожалела, что не послушалась мужа. Трупное зловоние сбивало с ног. Я зажала нос пальцами, но дышать ртом тоже было неприятно.

Риган хладнокровно разул недавно умершего мужчину. Его полуразложившийся труп был спрятан в чудом уцелевшем деревянном шкафу, но выпал из него, и так мы обнаружили несчастного.

– Сапоги могут быть заражены, – заметила я гнусавым голосом. – Мы ведь не знаем, чем болел этот человек.

– Ничем, думаю. Его убили, – Риган указал мне на дыру в голове трупа.

Я сдалась. Желудок был пуст, но все равно очистился еще больше, и с головокружением я прислонилась к стене, чтобы мысленно поплакать над своей судьбой. Папа-папа… ну как ты мог так со мной поступить?!

Разуть еще и умершую женщину труда не составило. И вот в случае с ней я совсем не была уверены, что не подхвачу какую-нибудь заразу. Но Риган заверил меня, что могу не волноваться насчет этого, и я почему-то поверила ему. Ну а разве у меня был выбор? Мизинец на правой ноге я почти не чувствовала, кажется, он замерз настолько, что вот-вот рассыпется в труху.

Трупы не лежали штабелями, но все равно нет-нет, да попадались нам. Нищие не могли позволить себе похоронить друга или родственника и ждали, когда соберут денег, чтобы заказать хоть простенький гроб.

Я, конечно, переживала, что разутых нами людей обнаружат, но… давайте будем честны: живым обувь куда более необходима, чем мертвым.

– Прости нас, Господь, – со вздохом я подняла глаза к небу. – Нам, правда, очень-очень нужны эти сапожки.

Мне достались стоптанные туфли. Не теплые, неудобные, но с твердой подошвой, и теперь я не рисковала поранить ступни об осколки или ржавый гвоздь.

– Мы не вернемся в то здание, – сказал Риган, осматривая улицу. – Укроемся в одной из пустующих комнат, разведем костер и погреемся, прежде чем отправиться на поиски еды. Вы голодны?

– Вам правда нужен ответ на этот вопрос? – спросила я ошеломленно. Ответом Ригану стало громкое урчание моего живота.

Я залилась краской. Мама всегда говорила мне, что мужчина не должен слышать таких звуков. Но еще она говорила, что я не должна смотреть мужчинам в глаза дольше трех секунд, показывать им оголенные части тела и, уж тем более, спать с ними в одной постели.

Я нарушила все ее заповеди, так какая теперь разница, что можно, а что нельзя?

– Я голодна и очень сильно. Но потреплю. Мне гораздо более холодно, чем вам, и это мучает меня сильнее голода.

Риган нашел для нас укромное место. Комната с заколоченными окнами, каменным полом – что само по себе было чудом. В нее мы принесли тряпки, щепки и ветки – ради последних пришлось испортить одно деревце.

Оставалось найти огонь.

– Я схожу один, ладно? – Риган виновато посмотрел на меня. Стянул с себя жилет и протянул его мне: – Не абы что, но, может, согреет хоть немного.

Я отказываться не стала. Надела жилет на платье, удручающе окинула взглядом туфли и порадовалась, что в комнате нет зеркал и я не могу видеть со стороны, в кого превратилась дочка богатого владельца корабельных верфей всего за одну ночь.

Риган ушел, и я перестала дышать, чтобы не привлекать ничье внимание. В доме, где мы обосновались, жил кто-то еще: я слышала болезненные стоны и ругань. Встречаться с нищими незнакомцами, способными убить за одежду, было не лучшим приключением.

Впрочем, может быть, нищие никого не убивают. Но когда пять лет назад я спасала Бранду, она умирала под забором, избитая бедняками за кусок хлеба. Хлеб тот Бранда честно заработала.

Честно. Сейчас это слово никак не ассоциировалось у меня с бывшей подругой.

В коридоре раздались шаги, направляющиеся в сторону нашего с Риганом убежища. Тяжелые, медленные. Кто-то волочил свои ноги, с трудом передвигая ими, и громко, протяжно дышал. Запах алкоголя я почувствовала почти сразу – трезвое прошлое позволяло мне за милю чуять вонь спирта.

Я вжалась в стену, бесшумно отползла в противоположный угол и замерла.

ГЛАВА 7

В полумраке я не могла разглядеть незваного гостя, но в узком луче дневного света, бьющим из досок на окне, появилось темное пятно. Пьяный незнакомец остановился у двери, оперся о косяк и шумно выдохнул. Он не мог идти дальше, а значит…