Очерки по истории русской церковной смуты - Краснов-Левитин Анатолий Эммануилович - Страница 106

Вот, например, Потоцкий. Он будто случайно встретился с одним из «столпов» тихоновской церкви, епископом Иларионом, который сказал, что сам-де выступить не может, так как занят «молением преподобному Серафиму за Русь. А тебя благословляю. Говори, что Бог на душу положит».

И в дальнейшем речь Потоцкого — речь Иларионова послушника который, как попугай, повторял без смысла и выражения вызубренные назубок чьи-то чужие слова, разжигавшие толпу.

Вот другой тихоновец — архимандрит Евгений. Как фигляр, ломаясь и кривляясь, этот «пастух Тихонова стада», этот свидетель двухчасового хулиганства толпы говорит своей пастве буквально следующее (записанное стенографически):

— Братие и сестры! Ваше поведение, ваша организованность на этом собрании приводят меня в полное восхищение. Говорят, что тихоновская церковь умерла. Нет, она жива (показывает театральным жестом) — вот она.

Громкие аплодисменты. Не крики, а какое-то звериное рычание от удовольствия покрывает его слова.

— Меня просят выступить, — продолжает архимандрит, — но я подчиняюсь дисциплине. Не получив благословения великого господина нашего Святейшего патриарха Тихона, я лучше умру здесь, чем произнесу одно слово.

И этот архимандрит, не смеющий будто без приказа по начальству защищать свою веру, но смеющий одобрять и благословлять хулиганство толпы, удаляется под рев Сухаревки.

Ханжащие интеллигентики, подслеповатые папертницы, просвирни и дьяконицы складывают в проходах ручки под благословение. Кто-то падает в ноги…»

(Известия ВЦИК, 1923, 3 августа, перепечатано в «Вестнике Священного Синода», 1923, № 1, с. 21–22.)

Одновременно на протяжении всего августа шли закулисные переговоры между тихоновцами и обновленцами. Официальное сообщение об этих переговорах было опубликовано в обновленческой прессе лишь через три месяца, когда эти переговоры уже кончились полным провалом.

«Между бывш. патриархом и его представителями, с одной стороны, и представителями Священного Синода, с другой, происходили совещания по вопросу об объединении в целях удовлетворения Русской Церкви, причем стараниями обеих сторон выработаны следующие условия:

а) удаление б. патриарха Тихона от церковного управления; б) удаление б. патриарха Тихона на жительство, впредь до Собора, Гефсиманский скит; в) перенесение окончательного решения дела б. патриарха Тихона на Собор.

Священный Синод в заседании 20 октября определил считать возможным дальнейшие переговоры на изложенных условиях».

(Церковное обновление, № 16, с. 4.)

Подробности о происходивших в 1923 году переговорах стали известны лишь через четыре года, когда появился в обновленческой прессе интереснейший документ, принадлежащий перу преосвященного Гервасия, епископа Курского и Обоянского.

Епископ Гервасий являлся «тихоновцем» до 1926 года и занимал Ставропольскую (на Кавказе), а затем Рыбинскую кафедру. После перехода в обновленчество епископ Гервасий опубликовал в «Вестнике Священного Синода» свои воспоминания под заглавием «Одна из прежних попыток староцерковников к примирению со Св. Синодом РПЦ». Эти воспоминания, написанные с полным беспристрастием и содержащие в себе ссылки на целый ряд лиц, которые все тогда еще были живы, заслуживают полного доверия. Приводим наиболее интересные из них выдержки.

В начале статьи епископ рассказывает, как в конце сентября 1923 года ему пришлось присутствовать в Михайловском храме Донского монастыря на собрании 27 епископов.

«На этом собрании три тихоновских архиерея — архиепископ Серафим (Александров), архиепископ Иларион (Троицкий) и архиепископ Тихон (Уральский) — по профессии, кажется, врач, — делали доклад о своих предварительных переговорах с митрополитом Евдокимом, бывшим председателем Священного Синода РП Церкви обновленческой организации по вопросу о ликвидации разделения Церкви и о принятии и непринятии тихоновцами проектируемых способов объединения их с обновленцами.

Первым начал доклад архиепископ Серафим (Александров), который начал свой доклад таким образом:

«Богомудрые архипастыри, мы только что сейчас, в качестве трех уполномоченных Святейшим патриархом Тихоном лиц, были у Высокопреосвященного митрополита Евдокима, где около двух часов беседовали с ним обстоятельно по вопросу о ликвидации нашего церковного разделения. «ысокопреосвященнейший митрополит Евдоким предложил нам обсудить три вопроса по этому делу безотлагательно, принципиально, с коими мы согласились. Это:

1. Согласны ли мы на примирение с ним. Если мы согласны, то надо:

2. Завести сношения и начать совместную подготовительную работу к «Редстоящему Поместному Собору.

3. Поместный Собор открывает Святейший патриарх Тихон. На этом Соборе патриарх Тихон должен отказаться от управления церковью и уйти на покой. Если мы согласны будем провести это в жизнь, то высокопреосвященный Евдоким дал нам обещание, что патриарх Тихон будет на Соборе ими восстановлен в сущем сане.

Между прочим, архиепископ Серафим (Александров) в конце своего краткого доклада упомянул, что очень желательно было бы присутствие на этом совещании архиепископа Феодора (Поздеевского) как авторитетного ученого и популярного в Москве святителя. Официальное приглашение архиепископу Феод ору передано, но он ничего не ответил, сам не явился на это собрание. Но если на этом собрании не было архиепископа Феодора, то были здесь ярые сторонники, почитатели Феодора. Так, некто епископ Амвросий, бывший Винницкий, викарий Подольский, сторонник и единомышленник архиепископа Феодора, выступил с речью по существу доклада архиепископа Серафима. Он начал свою речь приблизительно так:

«Меня удивляет, почему вы, ваше Высокопреосвященство, называете Евдокима высокопреосвященным митрополитом. Признаете ли вы его за законного архиерея?» Архиепископ Серафим ответил утвердительно, что пока он признает его за законного архиерея, что этот вопрос спорный. Далее епископ Амвросий продолжал:

«А для меня и, наверное, для других, здесь присутствующих, Евдоким вовсе не высокопреосвященный митрополит, а бывший архиепископ, потому что он присоединился к отщепенцам (самозванному духовенству, отколовшемуся от Святейшего патриарха Тихона и, по его идеологии, от Церкви Христовой).

Сами посудите, кто у них первыми вершителями дел были? Бывший архиепископ Антонин, состоящий на покое в Заиконоспасском монастыре. Он из личных счетов пошел против патриарха Тихона, а к нему примкнули и прочие из духовенства с темным прошлым. Антонин оказался богохульником. Он, как нам известно, идет против почитания угодников Божиих, признает только Святую Троицу и священные события из жизни Христа и Богоматери, иконостас он называет ненужной перегородкой, которую пора, по его словам, сломать. Он не признает крещение младенцев и причащает по-католически[48].

Епископ Леонид нам мало известен, но он, несомненно, подкуплен, дабы расшатывать канонические устои Святого Православия. Введенский, бывший петроградский священник, а ныне женатый архиерей, чуть ли не из евреев. Священник Боярский высказался кощунственно на их незаконном Соборе против почитания святых мощей. Вот эти опороченные лица и восстали против Святейшего патриарха Тихона и Святого Православия. Вот к ним и присоединился архиепископ Евдоким и тем самым отказался от Церкви Христовой, а потому он не может быть законным архиереем».

На это архиепископ Иларион сказал так: «Для нас фактически митрополит Евдоким не является законным архиереем, так как сам отказался от Церкви Христовой, но Церковь-то Христова своими постановлениями юридически ведь еще не санкционировала его отпадения и ниспадение в разряд мирян, она его еще терпит в сущем сане. Вот когда будет Собор, там все это будет рассмотрено, и если Собор признает митрополита Евдокима и других виновными в отпадении и сделает свое окончательное решение о нем, тогда и мы не в праве будем величать владыку Евдокима Высокопреосвященным».