Вопреки инстинктам (СИ) - Светлая Лана - Страница 30

Аня только кивает, бросив на меня печальный взгляд.

Как только мы с Демидом и Григорием выходим из кабинета, оставив там Аню и Савелия, вижу несущегося к нам на всех парах Антона.

- Тимур… - взволнованно начинает говорить он, тяжело дыша.

- Не сейчас, Антон, - отмахиваюсь от него, но он встает прямо передо мной, загораживая путь.

- Поверь, это важно! – он опускает в подчинении и взгляд, и голову, когда я шарашу по него силой альфы. Мой волк воспринимает его сейчас, как угрозу, даже препятствие, которое не дает нам увидеть нашу истинную. – Парни вернулись с Топок. Они кое-кого там нашли, - Антон лишь морщится от болезненных ощущений, но продолжает стоять на своем. – Поверь, тебе стоит посмотреть на… кое-кого.

Да похрен мне уже, кого они там обнаружили.

- Тимур, Люда всё равно никуда не денется, - на моё плечо ложится рука брата. – Если Антон так рьяно настаивает, чтобы ты взглянул, пойдем посмотрим.

Зверь продолжает сопротивляться, тянув меня в сторону нашей истинной.

- Ладно, идем, - чуть ли не рычу, всё-таки принимая решение посмотреть на тех, кого парни оттуда привезли. Очень надеюсь, что среди них и Зарубин будет.

Пока мы идем, Антон коротко обрисовывает ситуацию.

- Когда парни туда приехали, обнаружили небольшой домишко. Там было четверо. Два оборотня, два человека. Они их быстро вырубили и начали осматривать дом. И в одной из запертых комнат обнаружили волчонка лет шести-восьми. Судя по всему, он был там заложником. Когда его обнаружили, тот ни в какую не хотел оборачиваться, да и кидался на всех. Парням пришлось постараться, чтобы, не причиняя ему боли, загрузить в машину. Всю дорогу убеждали его, что теперь он в безопасности и будет лучше, если он обернется.

- И? Он обернулся? Выяснили, кто его родители? – спрашивает Демид, как только Антон замолкает.

- Пока ехали и выгружали его здесь – нет, - отвечает на вопросы он, идя впереди и показывая дорогу. – Поместили его в палату, после чего я уже пришел. К этому моменту парням удалось уговорить его обернуться и…

Мы приближаемся к палате, возле которой стоят мужики. Судя по всему, это те, кто был на Топках. Растерянный и ошарашенный взгляд следует в мою сторону от каждого из них.

Хмурюсь, не понимая столь странной реакции и того, что замолчал Антон.

Мужики расступаются, давая нам проход к двери.

- И?.. – тормознув, смотрю на Антона, хмуро сдвинув брови.

- Думаю, лучше тебе самому посмотреть на него, - как-то невнятно и смущенно бурчит Антон, открывая дверь.

Недоуменно переглянувшись с братом, мы заходим в палату. Получается так, что Демид идет первым, а я за ним.

Сделав буквально три шага, я чуть не впечатываюсь в его спину, потому что он резко останавливается, словно наткнувшись на какое-то препятствие.

- Ты чего замер? – недовольно ворчу я, пихая его кулаком в плечо.

- Твою мать! – ошарашено и с чувством восклицает он, отодвигаясь в сторону, чтобы открыть мне обзор.

Скольжу взглядом по комнате, пытаясь понять, с чего бы у него такая реакция.

И когда взгляд останавливается на пацане, аж дыхание перехватывает. Сердце, кажется, вообще, перестает биться, а ноги становятся, как вата.

Приходится даже вцепиться в руку брата, чтобы не рухнуть, как какой-то слабак, на пол.

О, Луна!

Как это, вообще, возможно?!

- А вы знаете, где моя мама? – сквозь грохот в ушах слышу голос мальчика, который, выглядит… моей маленькой копией.

Глава 22

- Твоя… мама… она рядом, - хриплю в ответ, отцепляясь от брата и делая вперед медленные шаги.

Забавно, но я ни разу за все эти шесть лет не думал о том, что та наша ночь с Людмилой может иметь последствия. Хотя, когда я выяснил, что она моя пара, это было самое логичное – предположить, что она может забеременеть. Ведь у истинных в девяносто процентах из ста это происходит после первого же соития.

Зверь внутри как бешенный мечется и визжит от радости и гордости.

Я же пока просто в каком-то ступоре, хотя меня тоже начинает распирать от восторга.

Мой сын… обалдеть!.. при моем приближении смотрит на меня с опаской и юрко забегает за кровать, увеличивая между нами дистанцию.

Хочется подбежать к нему, схватить в объятия и крепко прижать к себе, чтобы удостовериться, что мне всё это не снится, что он реальный, а не плод моего воображения.

Останавливаюсь, понимая, что напирая так, только испугаю его ещё больше. А я не хочу, чтобы мой сын меня боялся. Даже думать о таком страшно.

- Если она здесь, то я хочу её увидеть, - чуть ли не с вызовом произносит мальчишка, внимательно наблюдая за мной. От него идет волна опаски и напряжения.

- А тебя как зовут? – стараюсь привести свой голос в порядок, но голосовые связки, видимо, тоже от шока никак не хотят приходить в норму. Хриплю как какой-то старик.

- Тимур, - звучит как удар по дых, заставляя сердце сжаться. – Можете называть Тим. Чаще всего меня именно так мама называет.

Я, кажется, немею.

Пытаюсь что-то сказать, но ни единого звука не вылетает из безмолвно открывающегося и закрывающегося рта.

На помощь быстро приходит Демид.

- Тимур, понимаешь, в чем дело, - брат встает рядом со мной. – Твоя мама немного приболела и её сейчас пытаются вылечить. Пока к ней никого не пускают.

Мальчуган хмурится, переводя на Демида взгляд.

- Ты главное, ничего больше не бойся. Мы будем заботится о тебе, пока твоя мама не придет в норму. Потому что мы твои родственники, - брат улыбается и подмигивает ему, пытаясь успокоить.

- Мама говорила, что у неё есть только сестра, - чуть ли не обвиняющее произносит мальчуган.

- Верно. Её зовут, Аня, и она моя жена. Она, кстати, сейчас тоже тут, в этом здании, находится.

Тим поворачивает голову в мою сторону. В его глазах я вижу невысказанный им вопрос, а кто тогда я?

Брат тоже разворачивается ко мне лицом и выжидающе смотрит на меня, предоставляя мне право ответить.

- Тим, а я… твой отец, - делаю ещё пару шагов вперед, подмечая, как Тим стал принюхиваться, как только я приблизился.

Зверь чувствует любопытство маленького волчонка, который сейчас прислушивается и осторожно считывает наши с волком эмоции.

Убедившись, что я не вру, мальчишка теряется. Моргает часто-часто, ещё более внимательней всматриваясь в моё лицо.

- Мой папа, – словно в неверии произносит он, медленно выходя из своей засады.

Я лишь только киваю, сцепив зубы. И жду.

Жду, когда он сам подойдет ко мне. Признает меня.

И я дожидаюсь этого момента.

Тим приближается, а я опускаюсь на корточки, чтобы быть с ним лицом к лицу.

- Ты правда мой папа? – от того, с какой надеждой он это произносит, в глазах появляется пелена слез, которые я не в силах сдержать и контролировать. В грудине, кажется, сейчас сердце взорвется, настолько быстро оно колотится.

Волк тоже внутри меня замирает. Понимает, что сейчас важно воссоединение именно наших человеческих сущностей. Звериное придет тогда, когда мы обратимся с Тимом в своих волков.

Протягиваю дрожащие руки, давая знак мальчику, что готов принять его в свои объятия.

Я не знаю, что Люда говорила обо мне нашему сыну, но я показываю, что безмерно рад нашей встрече.

Как только Тим видит мои протянутые к нему руки, он всхлипывает и кидается мне на шею, крепко обхватив её своими маленькими ручонками.

Зажмуриваюсь, чувствуя на щеках горячие следы слез, пару капель которых всё-таки вытекают из глаз.

Прижимаю теплое тельце к себе, стараясь не давить руками слишком сильно.

Я не знаю, сколько времени мы так с Тимом простояли.

Меня привели в чувство приближающиеся голоса брата и Ани в коридоре.

Разжимаю руки и открываю глаза, понимая, что за то время, что мы с сыном стояли обнявшись, Демид успел выйти и привести свою жену.

Не знаю, где я взял силы на то, чтобы выпустить сына из своих тисков. Но приходится. В палату залетает Аня, ахает, видя Тима, и сразу кидается в нашу сторону, чтобы затискать своего племянника. Похоже, брат ввел её уже в курс дела.