Курсант. На Берлин (СИ) - Барчук Павел - Страница 14

Если бы не случайная встреча с полковником в отставке, меня бы уже под белые ручки уводили из салона. А это сейчас крайне неуместно и никак в мои планы не укладывается.

Главное, не могу понять…почему Эско так быстро выяснил, где я нахожусь? Его сыскари точно ни черта не видели и не знали. Олав, конечно, мог позвонить, но насколько я понял, уходя из гостиницы, Риекки спешил на встречу, а мобильников пока ещё не придумали.

В любом случае, Осмо утащил меня из холла очень вовремя. Ну и как показали дальнейшие события, пользы от пьяного финна оказалось гораздо больше, чем я решил изначально.

Когда Куусари услышал голос Риекки, лицо его изменилось. Впрочем не только лицо. Веселое настроение в одно мгновение как рукой сняло. Зато появились злость и агрессия.

— Как удивительно вовремя принесло моего старого товарища… — Заявил Куусари. — Вот сейчас-то я ему за все отыграюсь… Это ведь из-за него меня отправили в отставку. Сволочь…

Он набычился, решительно закатал рукава рубахи и направился к двери, явно собираясь устроить мордобой. Намечающуюся драку сложно перепутать с чем-то другим.

— Э-э-э-э… нет. — Я успел поймать финна за шиворот и оттащить его от выхода.

— Чего нет? Чего нет⁈ Давно мечтаю начистить рожу этому господину. У нас с ним, так сказать, личные счеты.

Разгоряченный Осмо упорно рвался вперед, пытаясь освободиться от моей хватки.

— Очень хорошо. Но если вы сейчас выйдете, начальник сыскной полиции заметит меня, а мне бы этого сильно не хотелось.

Я держал Куусари за рубашку, не позволяя ему добраться до выхода. При этом лихорадочно соображал, как лучше поступить. Времени, чтоб принять решение, было очень мало.

Мадам Жульет громко увещевала Риекки, что ее заведение не предполагает разборок или скандалов, даже если все это очень нужно начальнику сыскной полиции. И вообще, мужчины приходят сюда отдохнуть. Между прочим, сам господин Риекки в том числе

Надо отдать должное, хозяйка борделя вообще не боялась Эско. Нет, она ему, конечно, не хамила, не грубила. Но при этом разговаривала достаточно твердо. С другой стороны, у нее вполне могут быть какие-нибудь серьезные покровители, до которых ручонки сыскной полиции просто не в состоянии дотянуться.

— Господин полковник, я дорожу репутацией этого места. Если ко мне вот так запросто будут заваливаться с улицы все… — Она, видимо, хотела сказать, все подряд, но вовремя исправилась. — Если даже полицейские будут заваливаться с намерением устроить скандал, кто захочет посещать салон мадам Жульет? Это уже, знаете, не салон, а проходной двор какой-то. Ни уединения тебе, ни веселья, ни душевной радости. Вы требуете какого-то молодого человека. Но почему? Он преступник? Коммунист? Шпион?

Риекки стушевался и что-то тихо буркнул. Ситуация для него тоже непростая. Он ведь не может сказать хозяйке борделя реальную правду. Что у него то ли перебежчик, то ли советский диверсант по городу разгуливает. Эта новость моментально станет достоянием общественности. Здесь слишком много ушей.

— Алексей, мы должны! Должны получить старого лиса. Ты понимаешь, он — мой враг. — Бубнил финн прямо мне в лицо, изрядно мешая вникать в разговор за дверью.

Он снова дернулся и, пользуясь тем, что я отвлёкся, ухитрился вывернуться из моих рук. Однако в этот раз, вместо того, чтоб снова рвануть к выходу, наоборот ухватил меня за грудки и тряхнул. Но так, по-дружески, привлекая внимание.

Вообще, конечно, прекрасно, что Финляндия была когда-то частью Российской империи. С одной стороны, здесь едва ли не каждый второй говорит по-русски. Например, Осмо, сам того не заметив, перешел на мой родной язык. А с другой, несмотря на скудное знание финского, я все равно понимаю, о чем трындят местные.

— Черт, господин полковник! — Я все-таки был вынужден оторваться от спора между мадам Жульет и Риекки, потому что Куусари настойчиво тряс меня за по́лу пиджака. — Прекратите дергать! Хорошая вещь. Порвется же. Если вы хотите реально насолить Эско, помогите мне избежать встречи с ним. Уверяю, для него это будет очень сильным ударом.

Несмотря на то, что Куусари перешел со мной на «ты», я пока такой вольности себе не позволял. Все-таки, он старше раза в два. Да и вообще…

— Мне очень нужно избавиться от начальника сыскной полиции. Я бы хотел по-тихому где-нибудь притаиться. Либо свалить из заведения, но так, чтоб не встретиться с Риекки.

— Хм… — Куусари, покачнувшись, отпустил мой пиджак, нахмурился, а потом вдруг снова повеселел. — Алексей, ты даёшь слово, что начальник сыскной полиции будет сильно зол, если не получит тебя?

— Даю.

— Отлично! Сейчас я устрою небольшую заварушку. У тебя будет немного времени, чтоб уйти. — Осмо радостно потер ладоши, потом вспомнив что-то, снова вдруг нахмурился и посмотрел на меня строгим взглядом. — А почему он тебя ищет? Ты не шпион?

Ну ё-мое… И это военный человек… Он серьёзно думает, будто может услышать положительный ответ?

— Конечно, нет. — Мой голос прозвучал возмущённо, с нотками обиды. — Я прибыл в Хельсинки, чтоб встретиться с господином Шульгиным. Возможно, слышали такую фамилию. Но начальник сыскной полиции отчего-то категорически не желает этого допустить.

— Шульгин! Конечно слышал. Василий Витальевич. Как же… Как же… Его сегодня здесь нет. Хотя он завсегдатай салона. Мы частенько встречаемся и беседуем. Хорошо. — Куусари хлопнул меня по плечу, — Не переживай. Я тебе помогу. Сейчас, пока будет суета, выбирайся в окно и жди меня. С центральной улицы второй поворот налево. Там будет проулок. Не задержусь.

Я не успел ничего ответить, а финн уже с диким ревом раненного вепря рванул вперёд. Дверь он открыл практически лбом. Своим. Не понимаю, как она удержалась на месте и не слетела с петель. Полковник, хоть он и в отставке, выглядел крепким мужиком. Там такой размах плеч, такая бычья шея. Его можно вместо тарана использовать.

А потом вообще, не останавливаясь, на всей скорости, Куусари буквально врезался в начальника сыскной полиции, стоявшего к нашей комнате спиной. Охаляпил его обеми руками, прижал к себе и дальше они бежали уже вместе. Только в отличие от Осмо, Риекки делал это против воли. Он настолько обалдел от неожиданности, что даже не сопротивлялся.

— Попался, сволочь! — Выкрикнул Куусари, продолжая при этом попутно издавать крайне пугающие звуки. Рычал, выл, вопил. Все подряд.

Не знаю. Может, он так рассчитывал деморализовать врага. И, пожалуй, в этом что-то есть. Любой человек на месте Риекки от столь внезапного поворота и от поведения Куусари, не чтоб деморализовался, боюсь, мог бы и в штаны наделать.

Этот сумасшедший финн, не прекращая движения вперёд, со всей дури усандалил начальника сыскной полиции лицом о дверь той залы, откуда доносилась музыка. Естественно, створка с грохотом отлетела в сторону, а двое мужчин, матерящихся и орущих, завалились в помещение.

В ту же секунду к музыке добавился женский визг сотрудниц салона, которые спокойно отдыхали в комнате. Дамочки наслаждались мужским обществом, вином и патефоном. Они подобной подставы никак не ожидали.

Мужчины, находившиеся вместе с девушками, возмутились. Они, конечно, представить не могли, что один из двух непонятных, неадекватных господ, ввалившихся наглым образом в комнату, это — начальник сыскной полиции. Рассмотреть его и узнать у них просто не было ни времени, ни возможности. Все, что поняли лишившиеся удовольствия и женского общества финны, началась драка, которая сейчас обломает им весь кайф.

Соответственно, расстроенные гости, совершенно не желавших, чтоб им мешали, вскочили на ноги и кинулись в кучу-малу, которая образовалась из матерившегося Риекки и рычащего полковника в отставке. Что интересно, матерился Эско на русском языке. Честно говоря, испытал в этот момент прилив гордости за Родину. В общем, как и обещал Куусари, началась бестолковая суматоха.

Я не стал дожидаться дальнейшего развития этого сумасшествия. Хотя, врать не буду, любопытство имелось преогромное. Однако, мне точно пора было свалить по-английски.