Дорога за горизонт (СИ) - Башибузук Александр - Страница 44

— И ведь хрен вывезешь… — Карл с ухмылкой пнул портативный генератор. — Хотя… если мы попремся домой на этой жестянке, нам добро может уже никогда не понадобиться. Так и подмывает сделать ручкой полкану прямо сейчас. Из Питера мы выберемся. Видел по пути сюда в яхт-клубе на Малой Неве еще яхты болтаются. Что думаешь?

— Пока ничего не думаю, — я пожал плечами. — Есть подозрение, что Калуга нас еще удивит. Подождем немного.

Карл кивнул и осторожно приоткрыл дверь в подсобку, глянул и сразу выругался.

— Твою же мать…

Удивляться было чему. Я насмотрелся за время песца на многое, но в этом случае, даже меня передернуло.

На кресле сидел мумифицированный труп в истлевшей спецовке, рядом с ним на полу валялся ржавый пистолет Макарова. А на столе стола фотография в рамочке с изображенной на ней белокурой симпатичной женщины и удивительно похожей на нее девочки лет десяти возрастом.

Карл взял фото.

— Ангар был заперт изнутри. Получается, это он запер, а потом застрелился? Жена и дочь?

— Наверное, понял, что уйти не сможет. Сам знаешь, что в Питере творилось в первые дни… — я шагнул к двери и окликнул техника. — Петрович, подойди сюда. Не «чего», а иди сюда, мы тут одного из ваших нашли…

Техник с недовольной рожей примчался, вошел в кабинет и сразу ахнул.

— Ебать, как же так…

Он покачнулся, обхватил голову руками и сполз по стене на пол.

— Это… это же… Сашка… братка мой… а я думал… думал…

— Какого хрена? Кто разрешил отрывать людей от работы, — в подсобку ворвался Калуга. — Отставить!

Он озадаченно перевел взгляд с трупа на техника и замолчал.

— Я думал… думал… — глухо бубнил Петрович. — Что он… он…

Я достал и передал ему флягу с коньяком. Техник глотнул, судорожно дернув кадыком и заговорил уже спокойным голосом.

— Это Сашка, брат мой старший. Мы вместе на «объекте» работали. Когда началось… у меня выходной был, он отзвонился, велел семьи спасать. Сказал, реактор в холодный режим переведет и сразу к нам. Я до последнего думал, что ему уйти удалось, искал его. Людей, сами знаете, песец раскидал… а видишь, как обернулось. Получается, он всех отправил, а сам остался, чтобы наверняка, проконтролировать процесс. Он такой был, кремень, с места не сдвинешь…

Петрович замолчал.

— А это… — Калугавзял фотографию. — Это же жена твоя, Олька и дочь…

— Они сначала его были… — криво улыбнулся Петрович. — Моих спасти не удалось, они в тот день по магазинам поехали. Так я… в общем… принял. Никто не знает. Думал, на колени упаду, когда встречу Сашку, попрошу прощения…

Он встал.

Мы все молчали. Слова казались абсолютно лишними.

Петрович резко бросил:

— Все, я в норме. Прости меня Сашка, за все. Но дело твое я продолжу, чего бы мне ни стоило. А фото, поставьте, пусть перед ним так и стоит. Через час реактор раскочегариться и можно двигать.

И вышел из подсобки.

— Сами все видели… — сухо проскрипел Калуга. — Жизнь ничто перед общим делом. Надеюсь, когда-нибудь вы это поймете. А теперь к делу… — он прикрыл дверь и присел на табурет. — Уходить будем сейчас, ночью.

— На этом? — Карл хмыкнул. — Эта вундервафля не танк и даже не бронетранспортер. Корпус из пистолета пробьет. Да, ты прав, иногда жизнь перед общим ничто, но глупо ее тратить — это полный идиотизм.

— Ты разобрался со своими кротами? — поинтересовался я у полковника. — Нас же по-любому ведут.

— Это не твоего ума дело, — резко ответил Калуга. — По машине стрелять не станут, им она тоже нужна. Мы пойдем водой. Транспортер амфибийный, оборудован водометом. Этого точно не ожидают и не успеют подтянуть мобильную группу. А пока будут возиться, нас встретят. Решение окончательное и обсуждению не подлежит. Если хотите сейчас отвалить — уходите. Может и выберетесь. Но сразу скажу, жизни вам не будет. Ни в одном анклаве. Искать будут все и найдут рано или поздно. Ну а потом… клеток у меня хватит, вы сами знаете…

Меня словно током хватануло.

— А что мне помешает тебя прямо сейчас завалить?

Калуга, даже не пытаясь тянуться к кобуре, с жутковатой ухмылкой обвел нас взглядом.

— Ничего не помешает. Хочешь попробовать — валяй, стреляй. Смерти я уже давно не боюсь. А дальше что? Бугрова и бойцов тоже перебьете? Уголовники могут на вашу сторону встать, а могут и в спину стрельнуть. А Петровича как заставите потом вести транспортер? Он ведь может вас и не послушать. И не надо из меня делать монстра. Готовность один час.

Он встал и вышел.

— Не доверяет, — отчего-то усмехнулся Карл. — И правильно делает. Верить нельзя никому, как сказал один умный человек. Ладно, пойду, верхние помещения проверю. Мало ли какие сюрпризы там найдутся. А потом, как из Питера выберемся… посмотрим.

Я согласно кивнул, в такт его словам и собственным мыслям. С налета не уйдем, он прав. Надо тщательно готовиться. И что-то мне подсказывает, что эта жестянка только первый этап операции. Он не слезет с нас, когда ее доставим.

— Значит, будем готовиться, — согласился я. — А пока попробуем покататься.

Первый шок от осознания «мы сделали это!» постепенно проходил, сменяясь усталостью. Время шло, реальным делом был занят один Петрович, остальные либо изображали видимость дежурства под окрики прапорщика о бдительности, либо просто пристроились подремать кто где.

В какой-то момент я даже решил, что транспортер не заведется или что там с ним нужно сделать. Но мысль мелькнула и пропала, когда из недр «атомного» прицепа вылез грязный, но «давящий лыбу» до ушей техник.

— Готово! — гордо заявил он. — Все системы в норме, тесты прошли зеленым. Реактор в рабочем режиме, ходовая в порядке, жизнеобеспечение — тоже. Поедем по-богатому. Печка, она же кондиционер, системы обзора многоканальные, даже радар свой имеется. Дроны для ближней разведки, летающие и на гусеницах, вроде и нырялку должны были поставить. Запас хода практически неограниченный. Мощность с запасом, эта штука должна была развернутый лагерь полярников энергией снабжать, с отоплением и прочими делами. Ремкомплект положенный на борту, я проверил. Сейчас выедем на набережную, а там и до залива недалеко.

— Принято, — кивнул Калуга и, развернувшись, скомандовал: — Все на борт!

Внутри в транспортере оказалось неожиданно комфортабельно и уютно. Несколько крохотных, но все же отдельных кают, камбуз и сортир, а «ходовая рубка», как назвал её Петрович, напоминала то ли кабину самолета, то ли вовсе что-то из космического. Кроме водительского, там было еще целых два ряда кресел, куча всякой перемигивающейся аппаратуры. Даже когда мы туда набились всей толпой, особой тесноты не ощущалось. Ну да, местные «акадеМикки» ведь и космосом занимались, а на «ледяном континенте» условия в чем-то злее, чем на Луне. Неудивительно, что их привлекли к работам над этой штукой. И да, Петрович прав, изнутри оно как бы не круче, чем снаружи. Камеры кругового обзора, вид вверх, вид верху, еще какие-то ракурсы сбоку и сзади.

Реально дом на гусеницах, точнее, целый особняк. По нынешним временам, так вообще роскошная штука.

— Все на борту! — доложил Бугров. — Можем начинать.

Калуга кивнул и занявший кресло водителя Петрович плавно двинул вперед одну из рукоятей. Несколько долгих секунд не происходило ровным счетом ничего, но затем раздался лязг, скрежет, что-то басовито загудело. Транспортер дёрнулся, сдвинувшись чуть вперед… и еще раз.

— Он сказал «поехали», — пробормотал у меня за спиной Карл, — и махнул рукой.

Снова взвыло, впереди замигали оранжевые огни, затем огромная дверь цеха медленно начала раскрываться.

Буря снаружи уже закончилась. На быстро светлеющем небе сквозь разрывы в облаках мелькала луна. Транспортер выкатился наружу, смяв пару неудачно припаркованных машин. В рубке при этом пол даже не качнулся.

— Во, видали! — не оглядываясь, гордо произнес Петрович. — Активная гидропневматическая подвеска, это вам не хрен собачий. Наша работа, политеховская. Была там у нас одна старая десантная самоходка с такой вот штукой, ну а мы её на современный лад приспособили.