Пожиратель костей. Том 3 - Панарин Антон - Страница 2

Резким движением я вывернул запястье до хруста и услышал, как нож жалобно звякнул по порожкам.

– А-а-а! Тварь! Больно! Ты мне руку сломаешь! – голосил третий.

– Вот ты чудной. Я могу тебе шею свернуть, а ты за руку печёшься, – ухмыльнулся я и влепил ему поджопник. – Топай.

Я отпустил его руку и для ускорения пнул в спину. Бедолага не успел сообразить и врезался лбом в дверь, распахнув её. А в ресторане был аншлаг, несмотря на то что до открытия оставалось ещё три часа. Куча уголовников и их не всегда красивых подруг. В помещении накурено, музыка орёт, бокалы звенят.

Мой верный пленник, попав в ресторан, добежал до центра зала и громко свистнул.

– Пацаны! Железяка наших уработал! Надо бы вернуть должок! – бойко заорал он, баюкая пострадавшую руку.

Музыка тут же затихла, а из-за столиков поднялись десять бойцов. Не сказать, что в них было что-то поразительное. Один одарённый, правда, слабо одарённый. И девять здоровых детин. Ну да, они сразу же схватили со столов ножи, а потом швырнули их обратно. Ножом с закруглённым концом особо никого не подрежешь.

Осмотревшись, они решили поступить как истинные воины улиц. Пятеро взяли бутыли с алкоголем и разбили их об стол, превратив в острые розочки. Остальные вооружились стульями.

– Не зря о вашей банде говорят, что вы шайка ссыкунов, – расплылся я в улыбке.

– За базаром следи, щегол! А то досвистишься, что живым не уйдёшь, – рявкнул двухметровый детина, направляясь ко мне со стулом.

– Я-то щегол и оружия не имею. А вы вон какие большие, к тому же вас десятеро, а я один, но даже так вы решили полезть на меня с безделицами. Лошьё. Короче так. Этот кабак теперь ходит под железнодорожниками. Если какие-то есть вопросы, обращайтесь к Тесаку. Он вам доступно объяснит. Моё дело лишь передать вам весточку.

Это я говорил, уклоняясь от ударов амбала, который гонялся за мной по залу, размахивая стулом. Стул гулко ударялся о столешницы, но ломаться даже не собирался. Видать, из дуба сделан. Самое забавное то, что парень одарённый и использует ману, усиливая тело, но даже так не может сломать этот стул.

Ладно, пора заканчивать этот цирк. Амбал замахнулся для нового удара, но я не стал уворачиваться, а, наоборот, рванул к нему, нанеся удар в колено. С хрустом нога здоровяка сложилась в обратную сторону. Он рухнул на пол и огласил зал громогласным рёвом, наполненным болью и злобой.

– А-а-а! Хрена вы стоите?! Гасите выродка! – провыл амбал, ставший наполовину кузнечиком.

– Интересно, если я тебе вторую ногу сломаю, ты сможешь прыгать как кузнечик? – усмехнулся я и рванул навстречу его подельникам.

Вышла отличная тренировка. Нет, конечно, у Никитича тренировки на порядок более эффективные, но тут я по полной отвёл душу. Одного схватил за волосы, ударил об стол, а после насадил на розочку его товарища. Ох и визгу было, мама дорогая. Но это оказалось не самым весёлым.

Забавнее было, когда вооружённые стульями так увлеклись, что совсем позабыли, что рядом сражаются их товарищи. Взмах! Ныряю под удар и толкаю противника себе за спину. Бах! С глухим стуком ему в лобешник врезается стул товарища, и у нас ещё один в отключке.

Через две минуты на полу оказались все без исключения. Только персонал стоял у стеночки и смотрел на избиение, затаив дыхание. Я старался лишний раз не ломать мебель, всё-таки заведением владеет обычный человек, просто платит дань этим выродкам. Зачем владельцу причинять лишние неудобства? Я здесь не за этим.

В дальнем углу ресторана, сжавшись в клубок, сидел парень, которому я вывернул руку. Он спрятался под столик и надеялся, что я его не найду. Наивный. Отодвинув стол, я безумно улыбнулся и схватил его за волосы.

– А ты чего спрятался, дружочек? Я ведь просто избил твоих приятелей. А вот если вы в течение тридцати минут не покинете наше заведение, то я вернусь и убью вас. Вопросы?

Парня колотила дрожь, он с ужасом смотрел в мои глаза и отрицательно качал головой.

– В-в-в-вопросов н-н-нет, – заикаясь, сказал он.

– Молодец. – Я похлопал его по щеке и швырнул к избитым, которые жалобно поскуливали, лёжа на полу. – У вас полчаса. Время пошло.

Выйдя из ресторана, я пробежался по району и успел разгромить ещё два заведения, прежде чем начался кромешный ад. Услышав гул моторов, я свернул в подворотню, напитал тело маной и, словно паук, взобрался на третий этаж здания по кирпичной кладке. Сверху открылся восхитительный вид.

К пострадавшим заведениям подъехали десятки легковых и грузовых автомобилей. Из них вывалились тяжело вооружённые люди. Мечи, пистолеты и даже ружья. Суровые лица, готовы сражаться не на жизнь, а на смерть!

Сперва они посетили пострадавшие рестораны. Вытащили на улицу персонал и поставили на колени. Долго орали, отчитывали, угрожали. Паре официантов показательно набили морды. Требовали описать меня, а заодно рассказать, куда я делся. Вот только никто из персонала за мной не следил.

В конечном итоге всех отпустили, а озверевшая банда двинула дальше. Куда двинула? Думаю, они сами не понимали, куда направиться, и поэтому стали врываться во все близлежащие здания. Куча мата, драки с местными жителями.

Один мужик, к которому пытались вломиться в магазин, пообещал натравить полицаев. Над ним лишь посмеялись, а после сломали руку. Подобный беспредел расползался по району словно лесной пожар. Я же сидел на крыше и ждал удачного момента, чтобы убраться отсюда как можно дальше.

А выбраться из района было несложно. Благо в сотне метров отсюда красовался парк под названием «Питомник Лукашова». Туда я и рванул, когда головорезы убрались подальше.

Десятиминутный забег по парку, и я уже на землях железнодорожников. У меня на груди их значок, а значит, ко мне никто не полезет. Да и воронежцы сюда не сунутся в ближайшее время.

Почему я так думаю? Объявление войны дело серьёзное, и старшие банды возьмут время для того, чтобы допросить свидетелей и понять, так ли серьёзен полученный урон, для того чтобы устроить резню. Ну что я могу сказать? Посидеть, подумать – это дело важное и нужное, а я же подкину ещё дровишек. Но будет это ближе к ночи.

Покинув парк, я попетлял по узким улочкам и вышел к нашей столовой, расположившейся на Промышленной, 12Е. У входа валялась куча трухлявой мебели, а внутри уже кипели работы.

– Аккуратнее! Плитка должна лежать идеально ровно! – кричал Валёк на мастера, ползающего на карачках.

– Слышь, ты не учи меня, как работать! Я эту плитку уже тридцать лет кладу! – возмутился усатый мужик, одарив Валька суровым взглядом.

– А ты не забывай, что это я плачу тебе деньги. И ты либо делаешь аккуратно и так, как я хочу, либо проваливаешь, не получив ни единого рубля, – прорычал Валёк, чем дико меня удивил. Вот это напор.

Усач лишь тяжело выдохнул и, сдвинув плитку на миллиметр влево, спросил:

– Так?

– Почти. Сдвинь немного вверх. Ага. Так лучше. И смотри, чтобы плиточка к плиточке была, – подобревшим голосом сказал Валёк и заметил меня. – О! Володя! Смотри, плитку сегодня закончим укладывать…

– Сегодня? – нахмурился усач.

– А ты куда-то спешишь? Я вообще-то купил твой целый рабочий день. А день закончится ещё не скоро, – пояснил Валёк, уперев руки в бока.

– Эх… Связался же на свою голову… – вздохнул мастер и вернулся к работе. – Может, и успею за сегодня.

– Конечно, успеешь. Я же засёк, какой объём укладываешь в час. Через шесть часов всё будет готово, если не станешь филонить.

– Изверг, – прошептал мастер, не поднимая головы.

– Ладно, оставь человека в покое. Пусть работает, – улыбнулся я и потащил друга на улицу. – Смотрю, люстры уже повесили.

– Да, электрику и кухню уже полностью сделали. Сейчас плиточник закончит, за денёк всё просохнет, загоню тёток, они начнут обои клеить, параллельно мебель привезут. Нашел по дешёвке, – расплылся в улыбке Валёк. – Представляешь? Сегодня звонил одному знакомому, он под воронежскими ходил. Порой подумывал, не продать ли всё и не свалить ли в столицу. А сегодня какой-то отморозок из железнодорожников ворвался в его заведение и разнёс там всё. Ну всё, кроме мебели. Короче, знакомец этот позвонил мне и спросил, не знаю ли я, кому можно распродать его барахло.