Ох уж эти родственнички - Кристина Агатова - Страница 7

Незадолго до этого гадалка-таролог Эмма обронила что-то вроде: “Почему ты не общаешься с сестрой?”, и в тот момент я решила, что она просто разыгрывает комедию – якобы карты ей сказали о том, что у меня есть сестра.

Ведь я была уверена, что никакой сестры у меня нет и быть не может.

А потом мне напомнили, что я – копия папочки.

Почему же на моего папочку так похожа какая-то левая девица?

И тогда я пошла к ее матери.

У меня в телефоне было фото отца. Одно из тех, где он был уже в годах, но вполне похож сам на себя. И мать моей “близняшки” – Анна Дворкина – узнала его.

– Юрка-Юрка, столько лет не видела его, а теперь и не увижу, – грустно протянула она. – А ты, получается, дочка его?

Я кивнула и задала вопрос, на который уже не требовалось ответа:

– Скажите честно, Катя – тоже его дочь?

– Долгая история, – тихо прошептала Анна.

– Я не тороплюсь.

– Если для тебя это действительно так важно, то слушай.

Юная и прекрасная Анечка познакомилась с веселым улыбчивым Юргисом на студенческой вечеринке. Она училась на химика и мечтала о карьере в НИИ, а он подавал большие надежды в технологическом институте.

Будущий инженер был сражен в самое сердце. Да и Анна не устояла. Он красиво ухаживал, не делал грязных намеков, не пытался казаться лучше, чем есть.

Он был собой – искренним, честным, настоящим. И это подкупало.

Целый год молодые люди гуляли, держась за ручки, и лишь потом дошло дело до робких поцелуев. А как-то раз весной, когда воздух был пропитан ароматом цветущей черемухи и пьянил дурманом, а вечера стали теплыми и светлыми, он задержался в ее комнате в общаге до утра.

Соседки как раз разъехались на выходные, что и позволило Юргису осуществить то, к чему давно все шло.

Анечка тогда как раз заканчивала четвертый курс, а Юргис уверенно шел на красный диплом. Дата защиты был назначена, тема – изучена вдоль и поперек. Парень был спокоен.

Более того, сияя счастливой улыбкой, он сообщил возлюбленной, что в случае успешной защиты – а иначе и быть не может – с ним подпишет контракт крупная французская компания, и он отправится в заграничную командировку на целый год. Правда, на это место претендовал еще один его одногруппник. Тоже талантливый парень – Пашка Хворов.

Год – большой срок для молодых влюбленных, но Юрка был уверен, что с этим испытанием они справятся.

– Я вернусь, а ты как раз институт закончишь! Поженимся! – делился планами Юргис.

Анечку все устраивало. Действительно, что такое год, когда впереди – целая жизнь? А заграничная стажировка это и престиж, и деньги, и новые полезные связи. Упускать такую возможность нельзя.

– Упускать такую возможность нельзя, – твердила она себе, давясь солеными слезами возле кабинета гинеколога, спустя месяц. До защиты диплома оставалась пара недель, а Аня выяснила, что она беременна.

И теперь она стояла перед нелегким выбором – рассказать обо всем Юргису и этим разрушить его карьеру или тихо избавиться от плода, пока никто не узнал. Почему-то, других вариантов в голове не было.

Вспоминая то время, Анна часто думала о том, что она могла совершенно спокойно дождаться Юргиса из командировки с ребенком, и жизнь сложилась бы по-другому. Но тогда она была совсем наивной и мыслила крайностями.

Вариантов было два, но она выбрала третий.

– Мы расстаемся, – холодно объявила она Юргису, когда он пришел за ней, чтобы позвать в кино.

– Почему? – не понял парень.

– Я поняла, что не хочу тратить год своей жизни на ожидание. Тем более, что ты можешь и не вернуться. Найдешь себе там француженку, а я здесь буду слезы лить.

– Не найду! – горячо заверил Юргис. – Ну, если хочешь, я никуда не поеду. Вот откажусь и все! Пусть Пашка едет, он бредит заграницей, уже и язык учить начал!

Это было именно то, чего и боялась Анна – Юргис был готов отказаться от мечты, от карьеры, лишь бы быть с ней. А она любила его так сильно, что не могла позволить этому случиться.

– Я тебе все сказала, – отрезала она. – Уходи и забудь сюда дорогу. А будешь надоедать – милицию позову!

Не то чтобы Юргис боялся милиции, но Анна свою роль исполнила мастерски. Он поверил в то, что больше его не желают видеть. И ушел.

А Анна решила рожать. Мать – сама акушер-гинеколог – внезапно одобрила. Взяла беременность под наблюдение: “Не доверять же этим безголовым коновалам в районных поликлиниках! Будешь числиться у нас в краевой, и рожать будешь здесь же”.

– А уже потом, в конце осени в больнице я увидела их – Юрку и его спутницу. У нее был такой же живот, как у меня. Как я тогда на месте не родила – сама не знаю. Лицо спрятала, отвернулась, прошмыгнула в кабинет к матери и с расспросами напала. Мол, что за беременная сейчас была на приеме?

– Странная какая-то, – вздохнула мать. – Ей ходить от силы недели четыре, а она твердит, что седьмой месяц только. По всем параметрам – здоровый крупный плод, хоть сейчас сумки собирай. Кстати, ты сумки-то собрала? Тебе тоже вот-вот рожать, или забыла? Я, конечно, принесу все, что надо, но ты же мать, привыкай!

По всему выходило, что Юрка ловко работал на два фронта. Крутил шашни с Анечкой и на стороне разжился ребеночком. Но та девушка, не будь дурой, карьеру Юргиса не пожалела и привязала-таки к себе перспективного парня.

Словами не передать, как больно было Анне осознавать, что человек, ради которого она пошла на осознанное одинокое материнство, был всего лишь обманщиком и предателем.

Ей даже плакать не хотелось. Черная тоска в душе и пустота – вот и все. А еще, толкался ребенок под сердцем.

Ребенок, который ничего плохого в этой жизни не сделал. Ребенок, которого она любила.

Запретив себе думать о том, что все могло бы быть иначе, Анна сосредоточилась на главном.

Да, Юргис ее предал. Да, у него будет ребенок от другой. Да, он ради нее остался, хотя мог уехать во Францию – ведь именно ради этого Анна пошла на такую жертву. Но она сама его оттолкнула. Сама ничего не сказала. Как знать, будь у него выбор, с кем он остался бы?

А раз она сама не оставила ему выбора, то должна принять ситуацию. Со своей стороны она сделала все ради него, а он предпочел спустить свою жизнь в унитаз.

В назначенный срок Анна родила очаровательную девочку Катюшу – копию своего отца. Даже такая маленькая, она улыбалась совсем, как Юрка. И не хотелось думать о том, что парень оказался негодяем.

Девочка росла удивительной – умной, веселой, доброй. Она мечтала стать врачом, как бабушка. В школе училась на одни пятерки, в неприятности не влипала, даже пубертат перенесла легко и с улыбкой.

С Юргисом Анна не общалась. Лишь один раз очень давно видела его с той женщиной, мальчиком лет трех и коляской.

“Надо же, у них все хорошо. У нас тоже могло бы быть…” Оборвав ненужные мысли, Анна поспешила в другую сторону. Мальчик, к слову, был совершенно не похож ни на Катеньку, ни на Юрку. Но так бывает – пошел в мать.

– На мать он тоже не похож, – вырвалось у меня.

– Даже так? – удивилась Анна. – А на кого же?

– На своего отца, – нехотя ответила я.

Мне не хотелось снова ворошить прошлое, но Анна заслуживала правды. Откровенность за откровенность.

– Мой брат ему не родной, как выяснилось. Мама всех одурачила. Уверила отца в том, что сын от него. Даже говорила, что он родился раньше срока. Вы когда-нибудь видели недоношенных младенцев весом три семьсот?

Анна отвернулась к окну. Я видела, что губы у нее подрагивали, словно она едва сдерживала слезы. Наверное, так и было. Наконец, она взяла себя в руки и почти спокойно сказала:

– Какой же дурой я была.

– Вашей вины тут нет, – попыталась я утешить ее.

– Если бы я дала ему выбор! Господи, ну что мне мешало просто сказать ему, что к его приезду я буду встречать его не одна? Да точно так же родила бы Катюшу и дождалась его из Франции. Что я теряла? Беременные такие, порой, идиотки! Сами себе придумывают, сами себя накручивают, решают за мужиков… А потом остаются ни с чем, потому что в нужный момент не хватило мозгов разделить ответственность! У ребенка два родителя, два. Твоя мама оказалась умнее меня.