Бремя командира (СИ) - Хай Алекс - Страница 14

— Еще раз благодарю, — кивнула Барятинская и отправилась к своему столу вместе с книгой.

Я же снова склонился над списком. Многие фамилии я знал и приблизительно могу прикинуть степень родства, но воспользовался справочником, чтобы подстраховаться.

Сначала я выделил основные линии рода Романовых, которые проживали в Российской империи.

«Основная линия» — написал я.

Император и цесаревич — мимо. Да, они могут быть носителями, но здоровье государя и так оставляло желать лучшего, а цесаревич едва научился ходить.

Зато была великая княжна София — алмазница, красавица и приятнейшая девушка. Однако у Романовых существовала традиция выдавать княжон замуж за иностранных принцев, и Софию нельзя было считать надежным активом.

Впрочем, если мои предположения подтвердятся, то это наверняка повлияет на матримониальную политику императорского дома. Ведь зачем разбазаривать и без того редкий дар?

Дядюшка Федор Николаевич и его дети — тут тоже все очевидно. Андрей — прямой наследник, и его способности уже начинают проявляться. У Андрея есть очень талантливая сестра Марина и чуть менее талантливый брат Александр. Если оба обнаружат чувствительность к Искажениям, это здорово поможет делу.

— Владимировичи… — я перешел к побочным линиям. — Черт его знает.

Владимировичи грозились и вовсе исчезнуть, если тот самый великовозрастный князь Владимир Кириллович так и не обзаведется потомством. Так что надежды мало.

Павловичи, напротив, пусть и не имели алмазников и изумрудников, обладали аж тремя молодыми отпрысками. Катерина в нашем лагере, а вот Павел и Виктория… Если Катя обнаружит чувствительность, то скорее всего и брат с сестрой тоже окажутся с даром. Но на них нельзя рассчитывать.

— Герцоги Ольденбургские…

Титул западный, а кровь и менталитет давно русские. В позапрошлом веке они так часто женились на Романовых, что стали младшей ветвью рода. Магический потенциал там не императорский — встречались уже и опаловые перстни. Но они были довольно плодовиты — в каждом поколении минимум четверо детей.

— Герцоги Лейхтенбергские.

Они же светлейшие князья Романовские. Во многом похожи на предыдущих. Линия с богатой историей. Герцогство — плевок на карте, сами уже лет сто пятьдесят живут в империи. Но титул позволял им брать в жены великих княжон, а те только рады были не покидать родную страну. Я мало знал об этом Доме — они вели очень закрытый образ жизни, да и выдающихся магов среди них не было. И все же верность императорскому дому не поддавалась сомнениям.

— Константиновичи…

Потомки Константина Николаевича, сына Николая Первого. Родня дальняя, но гены сильные. Перебрались в Москву. Здесь можно ожидать проявления магических способностей, если только они не ввяжутся в политические игры.

— Михайловичи…

Потомки другого сына Николая Первого. У них тоже могло быть что-то полезное в плане магического потенциала, но нужно проверять детальнее. Михайловичи представляли императорский дом в Сибири и появлялись в столице лишь по важным поводам.

Потомков от браков с иностранцами я пока в расчет не принимал — нужно сперва разобраться в серпентарии соотечественников.

Но если с Романовыми все было более-менее прогнозируемо, то вот их подданные вызывали вопросы.

Многие Романовы имели внебрачных детей, которым давали другие титулы и фамилии. Мы, Николаевы, как раз вели свое начало от внебрачного сына великого князя Николая Николаевича. Получили баронский титул, небольшие владения и так бы и сгинули, деградировав, кабы не брак моих родителей. Но что важно, наш скромный род имел романовскую кровь сразу с обеих сторон. А это означало, что чувствительность будет у всех.

— Эх, Лева, а ты тоже не так прост…

Князья Львовы тоже в свое время породнились с потомками Романовых. Даже именитые князья вполне охотно женились на внебрачных дочерях или внучках императоров.

Не обошло это и Голицыных. Эта семья была всегда близка к императорской власти. Их влияние и связи могли бы оказаться полезными, но насчет чувствительности — нужно проверять. Кровь там сильно разбавлена. Тем не менее, как стратегический союз, они могут быть важны.

— Строгановы… Скорее, нет.

У них осталась только одна наследница, да и та почти не бывает в России. С магическим потенциалом все тоже грустно. Я бы не делал большой ставки.

А вот Шереметевы, которым когда-то тоже повезло прилить немного императорской крови, всегда были среди тех, кто оказывал серьёзное влияние на политику империи. Интересно, а сама Лариса Георгиевна уже подумывает подвергнуть себя эксперименту? С нее станется. Она, как мне казалось, готова пойти на все, чтобы выполнить свою работу.

Еще Орловы, Чавчавадзе, Юсуповы, даже Путятины, Барятинские, Оболенские… Вот Феликс-то обрадуется. Юсуповы и до истории с аномалиями были магически сильны, а уж если у Феликса или Иды обнаружится чувствительность…

Я уставился на две последние строчки.

Салтыковы и Юрьевские.

Обе эти семьи вызывали у меня серьёзные опасения. Светлейшие князья Юрьевские — это не просто потомки Александра II. Это семья, которая держала в руках власть и ресурсы, далеко не всегда использовав их в благих целях. Пару поколений назад Юрьевские прилили себе императорской крови, когда отец нынешнего главы дома женился на княжне крови Ирине Александровне.

Салтыковы, которые и до этого урвали себе немного генов, тоже недавно породнились с Юрьевскими. Но и без этого доверия не вызывали — слишком уж длинный шлейф жестокости предков за ними тянулся. Оставалось понять, в чьих интересах действовала Елена, и что вообще из себя представляли эти интересы.

Меня не отпускало ощущение, что что-то в этом родовом союзе было не так. Они словно плели какую-то сеть. Посмотришь со стороны — ничего особенного, просто обычные династические браки. Но почему-то мне казалось, что все далеко не так прозрачно, и все это — какой-то масштабный план.

— Алексей! Вот ты где!

Я торопливо накрыл свои записи конспектом и поднял глаза на Юсупова.

— Привет, Феликс. Как погодка?

— Шепчет ласковые слова на ушко. Жаль, что ты не пошел на прогулку. Девчонкам стало жарко, и мы наконец-то увидели, какие рубашки они носят под кителями…

— Кто о чем, а вшивый — о бане, — проворчал я. — Ты пришел дразнить ботаника?

— Отнюдь, ваша светлость. — Он протянул мне конверт. — Вам письмо.

— Вот как. Спасибо.

Я забрал конверт и, едва взяв его в руки, уже понял, откуда было письмо. Плотная шероховатая бумага, золотое тиснение в виде герба Министерства Императорского двора. Имя адресата написано перьевой ручкой и каллиграфическим почерком.

Я быстро сломал печать из алого сургуча — старинная, но милая деталь. Даже в Зимнем сургуч не лепили на все письма подряд. Сургуч означал, что письмо ценное.

— Откроешь уже или нет? — Казалось, Феликс сейчас сам лопнет от любопытства.

Я решил не мучить друга и осторожно вытащил сложенный втрое белоснежный лист бумаги.

Министерство Императорского двора Российской империи

Светлейшему князю Алексею Иоанновичу Николаеву,

курсанту Специального Его Императорского Величества корпуса

Приглашение

Настоящим письмом Министерство Императорского двора имеет честь пригласить Вас на Драгоценный Бал, который состоится девятнадцатого октября текущего года в Зимнем дворце Санкт-Петербурга в шесть часов пополудни.

Данный бал проводится ежегодно в честь молодых аристократов, которые в этом году прошли Испытания на определение магического потенциала и были удостоены ранга силы. На торжественном мероприятии Императорская семья будет иметь честь лично вручить вам ранговый перстень.

Присутствие Ваших опекунов также обязательно.

Я медленно выдохнул. Драгоценный Бал. Бал, на котором императорская семья награждает новоиспечённых магов за их достижения и вручает ранговые перстни — символ магического статуса и власти. Это был не просто праздник — это был символический акт признания нас частью магической элиты империи.