Благословенный. Книга 4 (СИ) - Коллингвуд Виктор - Страница 7

— Да он просто сошел с ума! — вскипела от возмущения королева. — Надо немедленно это прекратить!

— И как вы собираетесь это «прекращать», мadame? — поинтересовался король, — Мы в Гельсингфорсе, а наша дочь в Петербурге. А этот Буонапартий вообще отправлен в Персию! Командовать армией! В бригадирском чине! Каково⁈

— Надо ехать в Петербург! — решительно заявила Мария, — В письме указано, что бракосочетание прошло формально. Александрин ещё не стала на деле женой этого корсиканца, ей четырнадцать, слава Богу, нашему сыну хватило мозгов не укладывать её в корсиканскую постель! Брак еще можно аннулировать в Синоде!

Слушая жену Павел понемногу успокаивался, обретая уверенность.

— Верно! Право, не думал, что когда-нибудь скажу такое, но у вас светлая голова, мadame! Эй, кто там! Немедля готовьте выезд! Мы едем в Петербург! Не-за-мед-ли-тель-но! Он мне за всё ответит!

* * *

Несколько дней спустя. Петербург. Зимний дворец. 16 июля 1797 года.

Беседа императора России с королем и королевой Финляндии происходила наедине и за закрытыми дверями. В конце концов, это наше семейное дело. Даже Наташу не стал звать — незачем ей волноваться; а Курносов для таких разговоров слишком несдержан. Хорошо еще родители за время поездки от Гельсингфорса до Петербурга, несколько успокоились, и вели себя почти прилично… Почти.

А ещё я хорошо подготовился к разговору. Сперанский целую ночь не спал, составляя мне меморандум о матримониальных союзах правителей Российской державы! Так что я смело бросился головой в омут:

— Откровенно говоря, дорогие PapA и MamA, я не понимаю ваших претензий. Что я сделал не так?

— Издеваешься? — взорвался Павел. — Сначала этот недостойный мезальянс — женитьба на некоронованной особе…

— Вообще-то, PapA, жениться на дочери генерал-фельдмаршала и самого великого полководца в истории России, куда менее позорно, чем на чухонской портомойке, взятой из-под эскадрона драгун; но эта женитьба не помешала императору Петру Алексеевичу стать Великим. А эта портомойка после него и на троне успела посидеть пару лет, и ни ваша бабка Анна Петровна, ни мой дед Петр Федорович, ни вы, Papа́, не стыдились происхождения от этой простой чухонской женщины. А если вспомнить великих князей и царей времён более ранних, то надобно признать — далеко не все они брали в супруги высочайших особ! Наоборот, обычно они предпочитали жениться на дочерях своих сановников. У Василия Ивановича первая жена была из бояр, потомков мурзы Чета; вторая из беглых литовских князей, потомков Мамая. У Ивана Грозного, (прозванного за жестокость Васильевичем, мысленно прибавил я), только вторая жена, дочь кабардинского князя, как-то тянет на принцессу, остальные — из семей обычных бояр и дворян. Право, граф Суворов почище будет. У Федора Ивановича худородная правнучка мурзы Чета, супруга Годунова — дочка Малюты Скуратова, обычного дворянина! Потом был Василий Шуйский — жена из боярской семьи. У Михаила Федоровича первая жена была из князей Рюриковичей, а вторая из обычных дворян. У Алексей Михайловича Тишайшего — из дворян туманного происхождения. Да-да, это про нашу пра-пра-прабабку Нарышкину. У Федора Алексеевича первая жена польская шляхтянка, вторая провинциальная дворянка. Как видите, не всем перечисленным перед Топал-Пашой, как турки его называют, нос задирать. Да и мне, как императору, такой брак полезнее, чем с какой-то немецкой мелкотой, от которой никакой пользы, только деньги тянут и в войну с Францией стравить пытаются… А Суворов — это Армия! Я уж умолчу про чувства и свежую кровь. В конце концов, по закону, русский царь имеет право жениться на ком захочет…

— Ладно, тебе один Бог судия — прервала мою лекцию маман. — Я уже давно лишилась иллюзий на твой счет. Но как ты мог поступить так с бедной Александрин! Отдать мою дочь за безродного корсиканца!.. Я требую аннулировать этот брак, тем более что пока он только на словах!

— Опять же — начнём с начала. С каких это пор Николай Карлович почитается как безродный, MamA? Род Бонапартов ведет начало от тосканских владетельных графов Кадолинги, известных в истории с X века от Рождества Христова. Напомню, что ваши, PapA, ольденбургские предки, и ваши, MamA, вюртембергские, — могут проследить свою родословную не раньше XI века, как и бабушкины предки Аскании. Предком Николая Карловича был миланский герцог Наполеоне Делла Торре, живший в XIII веке. Если уж потомки банкиров Фуггеров, ставших имперскими князьями меньше трех веков назад, могут вступать в браки с августейшими особами, думаю, бригадир Бонапарт вполне достоин быть мужем моей сестры. И, одна маленькая деталь — он отличный полководец. Прекрасно показал себя в Польше, а до того — в шведской войне, благодаря чему вы, Papа́, стали королём. Талантами он не уступит самому Суворову, надо только опыта поднабраться. В это тяжёлое время всеобщей европейской войны он нужен мне и он нужен России. Александр Васильевич стар, сколько ему осталось? А звезда Бонапарта только восходит. В конце концов, Дмитриев-Мамонов был из захудалых смоленских Рюриковичей, даже потерявших княжеский титул, и как генерал в подметки Николаю Карловичу не годился, но это не помешало ему жениться на сестре Анны Иоанновны.

Честно говоря, читал я в будущем, будто то бы эта тысячелетняя родословная Бонапартов — подделка, по мнению ученых XXI века, а родственная связь с миланским Наполеоне XIII века вообще семейная легенда, рассказанная как-то Николаем Карловичем, но к счастью, в XVIII–XIX веках в подлинности этой родословной никто не сомневался, а имя Наполеоне даже в Италии является весьма редким, и происхождение нашего Буонапартия от средневекового герцога Наполеоне (кстати тоже весьма воинственного и закончившего жизнь в плену) выглядит довольно правдоподобно. Повезло что дорогие родители не историки, и в итальянских родословных не разбираются.

— Это все было давно, далеко и вообще Бог знает, насколько правда! — криво усмехнулся Павел, — Последние века эти Бонапарты были обычными козопасами на Корсике! Папаша твоего протеже зарабатывал адвокатством, и был в адъютантах у мятежника Паоли!

— Что делать! — печально вздохнул я, — Надо же людям как-то кормиться… Лучше уж законничеством, чем разбоем, как средневековые предки многих аристократов. Не все, знаете ли, наследуют королевские домены или кабинетные земли. Да и из унаследовавших, некоторые теряют — французская королевская семья не даст соврать, да и не только она. Что до Паоли, то мятежником он был лишь для генуэзских торгашей, которые сами нарушили древние права корсиканцев. С каких пор вы согласны с республиканцами, Papа́? Короне Франции Паоли никогда не присягал, и корсиканцы были в своем праве, сопротивляясь французскому захвату. По крайней мере, Бонапарты никогда не заискивали перед толпами революционной черни в Париже, как принц Эгалите с сыном, маркиз Лафайет, графы Мирабо и Баррас… Даже одно это внушает к ним больше уважения.

— На всё, как погляжу, у тебя есть ответ! — ядовито заметил король Финляндии, — Может и остальных моих дочерей решил пристроить за своих прихлебателей?

— Господь с вами, Ваше Величество! Я объяснил причины брака Александрин. Согласитесь, Николай Карлович будет для неё куда лучшим мужем чем упрямый шведский идиот, породниться с которым вы так мечтали. И гадюшник Венского двора — не то место, которого я хотел бы для кого-то из своей семьи. Но я заинтересован в самых лучших партиях для моих сестёр! Это не только в ваших интересах, но и в моих. Я абсолютно ничего не имею против браков сестриц с царственными особами. Например, брака Елены с наследником Мекленбургского герцогства. Это будет полезно для России. Я дам ей достойное приданое. Только у меня есть условие — в Мекленбурге сестра будет под присмотром русских лекарей, обученных по новой методе. А рожать будет в Петербурге! Не доверяю я этим европейским коновалам, и не хочу лишиться ни сестры ни племянников!

— На это можно согласиться, — задумчиво произнесла Мария Фёдоровна. — Но как же Мария, Екатерина и Анна?