Ревизор: возвращение в СССР 27 (СИ) - Винтеркей Серж - Страница 45

К десяти приехал на Лубянку. Румянцев встретил меня, как всегда, и проводил к себе в кабинет.

— Успел написать? — озабоченно спросил он.

— Да, вот доклад, — протянул я ему отпечатанные листы и он, оценив объем текста, с явным облегчением уселся за стол читать.

— Ну что? Завтра в десять лекция, — произнёс он, закончив чтение.

— Понял, — кивнул я и поднялся.

— Подожди, — остановил он меня. — Насчёт полиграфа… Начальство решило послушать, что пишет на эту тему зарубежная пресса. Так что, готовь лекцию. И приноси на согласование, как будешь готов. А там и по дате определимся…

— Договорились. Да, и вы просили сообщать, когда передачи с моим участием выходили. Вот, вчера одна была.

И я рассказал ему, что за программа и о чём шла речь. Он сделал себе пометки и проводил меня к выходу. Мы попрощались до завтра, и я поехал в Верховный Совет. Сдал свои записки в секретариат, занёс копии Воронцову и спустился в Комитет по миру. Парни наши ещё были на занятиях, застал одного Марка в их большом кабинете.

— О! Какие люди! — воскликнул он, увидев меня. — Заходи, заходи, Паш.

На его голос вышел из своего кабинета Ильдар и, даже не дав мне снять пальто, протянул руку.

— Добрый день, — поприветствовал я его.

— А что же ты не хвастался, что по радио будешь выступать? — хитро улыбаясь, спросил Марк. — Мы случайно вчера услышали.

— И то! Костя Брагин голос твой узнал, и мы погромче сделали, — добавил Ильдар. — А так бы и пропустили всё!

— Ну и ничего страшного, — ответил я. — Там ещё одна программа уже записана… Ещё надоем вам со своим голосом.

— Ну, не скажи, — удивлённо ответил Валиев. — Как ты там оказался-то?

— Ну, я же не только здесь работаю, — уклончиво ответил я. — Серьезные люди попросили, пришлось согласиться. Отказываться было не вариант…

— И так тоже бывает, — многозначительно посмотрел Марк на своего начальника.

— А у вас как дела? — решил я сменить тему.

— Ну, как дела?.. Пока что работу нашей группы общественного контроля оценивают сугубо положительно, — с гордостью сообщил Ильдар. — Часто хватает нескольких телефонных звонков, чтобы проблемные вопросы решить. А иногда приходится выезжать. Кстати, намечается ещё один выезд, тебе может быть интересно.

— Я весь во внимании, — улыбнулся я.

— Гости столицы нашей родины жалуются на московских таксистов.

— Да? — напрягся я по понятным причинам. — На что именно?

— Это просто цирк! — перехватил инициативу Марк. — Представляешь, с Ленинградского вокзала на Казанский они возят пассажиров по Садовому кольцу!

— Ну, это же классический развод! — рассмеялся я. — Да уж, не могут они без старых трюков. И что вы собираетесь предпринять?

— Сделаем несколько контрольных поездок, — важно посмотрел на меня Ильдар.

— Не прокатит, — уверенно сказал я. — У таксистов глаз намётанный. Они приезжих от москвичей могут боковым зрением отличить как вы батон от буханки чёрного хлеба.

— Я же вам говорил, — хмыкнул Марк.

— Придётся вам маскарад устраивать, — кивнул я. — Без этого никак. А фиксировать как вы собираетесь эти покатушки?

— А как их фиксировать? — не понял вопроса Ильдар.

— Ну а как вы докажите, что был такой факт? Его слово против вашего слова. Свидетель нужен, — пояснил я и Ильдар озадаченно уставился на меня. — Вам надо с линейным контролем объединяться. Вас будет пятеро, пусть вам пятерых людей линейный контроль выделит. И будете работать парами. Просите девчонок. Проще будет приезжих сыграть, мол, повёз девчонку на юга… В Москве пересадка с вокзала на вокзал… Денег не считаю… Вези меня извозчик!..

— А что? Так может получиться, — согласился со мной Марк.

— А вообще… Интересно было бы в масштабе эту проблему рассмотреть, — мечтательно сказал я. — Классный мог бы фельетон получиться. И жителей Союза предупредим, что славные столичные таксисты такую ерунду могут отмочить… А что, если нам организовать не пять пар, а, допустим, двадцать для увеличения выборки? В разные дни, чтобы подозрений не вызвать… Привлечем еще студентов. Тогда нам и линейный контроль не нужен… В рамках комсомольской инициативы… Так. Знаете, что мы с вами сделаем? — решил я. — Эксперимент! В течение нескольких дней, допустим, двадцать попыток мнимых приезжих добраться на такси с Ленинградского или Ярославского вокзала на Казанский. И будем собирать статистику. По таксопаркам, по длительности ненужного маршрута, по лишней оплате… Записывать номера машин надо будет обязательно…

— И кто это всё будет финансировать? — с усмешкой спросил Марк.

— Можно в редакции газеты попробовать выбить… Сколько денег нам понадобится? Рублей двести? — прикинул я. — Ну, по десятке на каждую поездку, если по максимуму…

— По кольцевой вокруг Москвы! — рассмеялся Ильдар.

— Типа того, — улыбнулся я. — Когда вам надо отчитаться?

— На следующей неделе желательно, — ответил Валиев.

— Давайте я всё узнаю и вам завтра-послезавтра позвоню, — заговорщицки подмигнул я ему, и мы попрощались.

Денег мне никто в редакции газеты конечно, на это не даст, свои возьму. А тема эта, на самом деле, стара, как мир! И такие проверки надо регулярно устраивать, чтобы таксисты не наглели. Главное, не забыть свой таксопарк предупредить, когда эксперимент начнём. Но аккуратно, а то если тысяча двести человек начнет это обсуждать, то вся Москва узнает. Что же придумать?

Приехал домой, а Ирина Леонидовна тут же записочки мне сунула, кто звонил. Просмотрел их бегло. Звонили с радио насчёт второй передачи завтра. Звонил Филатов с кожгалантерейки.

— Угу, спасибо, Ирина Леонидовна.

Пришлось спуститься к телефону-автомату во двор. Взволнованный директор кожгалантерейки доложил, что на фабрике скандал. Дружинина начала исключать из очереди на квартиру людей, повторно залетевших в вытрезвитель. Люди в бешенстве, это мягко сказано. Грозят жалобами вплоть до ЦК.

— Люди отказываются работать, — говорил он и голос его при этом периодически срывался. — Того гляди, бунт поднимут…

— Вы главное, Андрей Дмитриевич, сами успокойтесь. — ответил я. — Кто на фабрике директор, разве не вы? Хватит кланяться этой вздорной бабе! Тем более правда на вашей стороне. Как она могла кого-то единолично исключить из очереди? Такие решения только комиссия принимает! Соберите срочно людей где-нибудь в актовом зале. Выйдите к ним и спокойно объясните, что это произвол председателя месткома. Что никто никого из очереди не исключит! Вы как директор завода и председатель жилкомиссии этого не позволите. Хорошо?

— Хорошо, — заметно приободрился Филатов.

— Я вам ещё позвоню чуть позднее, узнать, как у вас дела.

Пусть идёт и разбирается. Ну и фрукт! Рассчитывал, что ли, что я примчусь на завод вместо него эту проблему разруливать? Кто, в конце концов, директор завода, я или он? Набрал тут из автомата Сатчана. Рассказал о происходящем. Он аж присвистнул.

— У неё что там, совсем сдвиг по фазе? — возмущённо спросил он. — Решила напоследок нам устроить Варфоломеевскую ночь?

— Похоже на то. И ещё… Откуда повторные залёты? Вы с ментами работу проводили на этот счёт?

— Проводили, конечно. Блин… Аванс же был двадцатого… Похоже, успели похватать перед предупреждением. Сигналы не сразу же до предприятий доходят…

— Твою мать! Это сколько же ещё всё будет продолжаться? Как это всё не вовремя! — с досадой проговорил я. — А нельзя там эти сигналы аннулировать? Изъять, порвать и выбросить…

— Здрасьте… У них же не только сигнал на предприятие отправляется. Там же ещё квитанция на оплату выписывается! Это же как всё аннулировать?

— Ну, значит, на предприятии надо как-то игнорировать сигналы до февральского аванса включительно. Опять же там не все безвинно пострадавшие… — устало сказал я.

— Пусть сами смотрят, кто у них алкаш, а кто нет, — предложил Сатчан.

— Это всё так субъективно, — возразил я. — Тут надо общее решение какое-то принимать, а то ещё один бунт начнётся.