Драконы Кринна - Уэйс Маргарет - Страница 56

Сэр Арик, выпустив из рук меч, упал вперед, на шею своего скакуна, который вновь зашатался. Рыцарь не удержался в седле и с грохотом свалился на землю. Конь, печально фыркнув, сел на круп, затем медленно перекатился на бок и рухнул, вытянув ноги.

Самому Картотрясу вдруг страшно захотелось спать. Он зевнул и вдруг заметил стремительно приближающуюся границу деревьев. Кендракон, жертва собственного сонного дыхания, растопырив крылья, снизил скорость, остановился и кубарем покатился в гущу молоденьких деревец, еще в воздухе захрапев.

— Просыпайся, Кендракон!

Картотряс, ничего не соображая спросонья, плохо представлял, где кончаются его грезы и начинается действительность, но был уверен, что этот знакомый требовательный голос ему снится.

— Просыпайся, Кендракон! Час нашей битвы настал!

Раскрыв один глаз, Картотряс обнаружил перед своим носом сэра Арика, опиравшегося на вложенный в ножны меч. Рыцарь берег правую ногу, большую часть веса перенося на левую, шлем на его голове погнулся, а забрало основательно сбилось набок. За ним неуверенно стоял серый рыцарский конь, свесив голову почти к самой земле.

С вздохом, ощущая все еще некоторое головокружение от сонного газа, Картотряс вновь закрыл глаз.

— Не пытайся обмануть меня! — взревел сэр Арик. — Я знаю, что ты проснулся! Несмотря на то, что я нетвердо держусь на ногах, несмотря на то, что мне плохо видно из-под моего шлема, бросаю тебе величайший вызов! Больше никогда ты не помешаешь моей битве, больше никогда не возмутишь мой покой!

Оба глаза Картотряса, моргнув, открылись.

— Но я только хотел помочь! Людоед размозжил бы тебе голову своей здоровенной булавой…

— Когда ты пролетел в первый раз, мой конь чуть не выбросил меня из седла. Людоед, которому поднятый тобой ветер ничуть не помешал, получил преимущество. Нагромождая одно оскорбление на другое, ты применил свое оружие — суховейное дыхание, опалив всех, кроме себя. И, что всего хуже, ты воспользовался в качестве оружия своим сонным дыханием, лишив чувств моего врага, моего коня и меня до вечера сегодняшнего дня. Я не мог исполнить свой долг, пока не проснулся, и только благодаря редкой удаче пришел в себя раньше людоеда. Его голова теперь отделена от тела. Поэтому приготовься! Кодексом и Мерой клянусь, наконец-то я смою твоей кровью позор с моей чести!

— Но…

— Прости, сэр рыцарь, — послышался новый голос, и рядом с сэром Ариком появилась запыхавшаяся, разрумянившаяся от бега Кариан. — Мой учитель, Миртин, красный маг, обращается с неотложной просьбой переговорить с тобой перед тем, как ты сразишься с этим драконом. Вопрос непосредственно затрагивает твою честь.

Маг стоял на дороге неподалеку, все еще сжимая в скрюченных пальцах черную коробочку и не отрывая взгляда от кендракона. Из искателя выбивался дымок, покачиваясь и мерцая медными бликами.

Сэр Арик опустил оружие:

— Клянусь мечом моего прадеда, мне когда-нибудь дадут разделаться с этим чудовищем?

— Он не чудовище, а вор на двух ногах! — выкрикнул Миртин, приближаясь к девушке и рыцарю; от его резкого голоса, казалось, потускнел солнечный свет. — Я отвечаю за него и немедленно верну в изначальное состояние.

Рыцарь выпрямился, глядя на мага сверху вниз, и спесиво произнес:

— А я поклялся Кодексом и Мерой, что он поплатится за мою запятнанную честь своей жизнью. — Его темные глаза в упор смотрели в ледяные глаза мага. — И не намерен отказываться от своей клятвы.

Напряжение заискрилось между ними, словно молния. Картотряс смотрел то на одного, то на другого, и страх в его груди смешался с гордостью, когда он понял, что боя не избежать. Боя из-за него! Губы мага зашевелились; меч рыцаря начал подниматься. Кендракон набрал воздуха, чтобы возразить, и чихнул.

Шквальный ветер бросил мага на сэра Арика, затем обрушил обоих на Карман, которая стояла перед рыцарским конем; три человека и скакун скатились по луговой траве почти к дороге.

Кендракон отлетел далеко назад. Больно ударившись о скалу, он остановился, со свистом выдохнул и осел у подножия монолита.

— Он там! — воскликнула Кариан, проследив взглядом за струйкой дыма искателя, — девушка поднялась на ноги первой.

Миртин, услышав это, вскочил, оттолкнув рыцаря, и поспешил в сторону Картотряса. Кариан старалась не отставать.

Рыцарь, с трудом повернув побитый шлем так, чтобы хоть что-то видеть, медленно встал на ноги, заставил подняться коня, затем вскарабкался в седло. Сбитый с толку, жеребец упирался, грыз удила, но в итоге неохотно поплелся в том же направлении.

Маг с помощницей первыми добрались до кендракона. Самым жалким образом сжавшись на камне, обессиленный Картотряс тяжело дышал и кашлял в завесе из охристого тумана.

— Все! Ты попался, вор! — вскричал Миртин, указывая на статуэтку, которая по-прежнему висела на ремешке, врезавшемся в шею Картотряса. — Это моя собственность. Отдай ее, и я верну тебе истинный облик.

— Не мог бы ты сначала убрать этот противный дым? — жалобно попросил задыхающийся кендракон.

Маг пробормотал несколько слов в черную коробочку. Изрыгнув в последний раз клуб дыма, искатель затих.

— А каким существом ты был раньше? — кротко спросила Кариан.

— Кендером, — продолжая откашливаться, ответил Картотряс.

— Я должен был догадаться! — воскликнул Миртин. — Столько стараний — всего лишь ради кендера! — Он воздел изуродованные руки. — А теперь приготовься…

— Не спешите, — прогремел сэр Арик, который как раз подъехал и спешился. — Моя честь еще не удовлетворена.

Миртин повернулся к нему, во взгляде мага явственно читалась угроза:

— Ты, Соламнийский Рыцарь, будешь сражаться с кендером?

— Здесь нет кендера, — возразил тот. — Здесь есть медный кендракон, хоть они и не должны здесь водиться.

— Это так он сейчас выглядит, — отрывисто произнес маг. — Он украл у меня заколдованный предмет, который превратил его в дракона. Теперь, чтобы стать кендером, он должен его вернуть. — Миртин протянул к Картотрясу безобразную руку. — Отдай статуэтку.

— Я взял ее только на время, — защищался Картотряс, неуклюже поддевая когтями запутавшуюся в его чешуе кожаную ленточку.

Он неохотно вручил магу статуэтку, которую тот немедленно спрятал в мешочек, подвешенный к поясу.

— Мне надлежит сразиться с тобой, пока ты остаешься драконом, — сказал сэр Арик. — Поэтому я нанесу удар сейчас. — Глаза рыцаря сверкнули обсидиановым блеском, и он выступил вперед, подняв меч. — Готовься принять смерть!

Картотряс отдернул левую переднюю лапу за мгновение до того, как на ее месте просвистел меч.

— Я меньших размеров, поэтому устану позже тебя, — уведомил кендракона сэр Арик, направляя ужасающий по силе удар в грудь Картотряса.

— Су маргат нага нулис! — проревел маг, указывая на кендракона.

Клинок рыцаря вонзился в грязь всего лишь на расстоянии ладони от маленького тельца. Картотряс опять стал кендером. Он сел, не в силах отдышаться и унять мелкую дрожь, карие глаза на его бледном лице казались огромными — над ним возвышался сэр Арик. Рыцарь вновь поднял свой могучий меч и тут, наконец, остановился.

— Ба! — с отвращением фыркнул он. — Да это ж и вправду кендер! — Аккуратно протерев меч промасленной тряпкой из седельной сумки, сэр Арик убрал его в ножны, влез на коня и мрачно произнес: — Но запомни: если ты когда-нибудь снова превратишься в кендракона, твоя жизнь принадлежит мне.

— Прощай, сэр рыцарь, — кротко сказала Кариан вслед уезжающему сэру Арику.

— Кендер, я надеюсь, что ты извлек из всего этого полезный урок! — строго заговорил Миртин, когда соламниец скрылся из виду. — Ты причинил многим людям серьезные неприятности.

— Я извлек много уроков, — ответил Картотряс и поднялся. Печально поглядев на разбросанные по траве сумки, он принялся собирать свои вещи. — Я узнал, что драконам нужно учиться приземляться и что я не могу съесть сырую корову. — Кендер с любопытством посмотрел на поклажу Кариан: — У вас там случайно нет чего-нибудь перекусить, а? Я несколько дней не ел. Нет? Ну ладно…