Ищущий во мраке (СИ) - Костяной Богдан - Страница 67

– Зажжём напоследок? – он кивнул на пороховые бочки.

– Только дайте парочку собственноручно пристрелить, – улыбнулся я, заряжая револьвер.

Я подошёл к двухметровой мозаике и разбил её локтем. «В последний раз я вижу этот город. Этот мир», – подумал я.

Обернувшись на звук выломанной двери, я выстрелил в толпу еретиков несколько раз. Генрих разрядил практически весь барабан, а последнюю пулю пустил в бочку с порохом.

В лицо ударила волна обжигающего воздуха. Единственное слышащее ухо заложило. Казалось, мир застыл. Я в мельчайших подробностях видел, как огонь поглощает смеющегося Генриха и толпу еретиков.

Вот-вот, и языки пламени окутают меня в свой пёстрый саван.

Но, видимо, что-то пошло не так.

До того, как взрыв меня настиг, ударная волна выбросила меня из окна, и я упал на пристройку, сломав себе рёбра. Скатившись по крыши, я свалился в кучу тел мёртвых еретиков и потерял сознание.

Какое-то время спустя, я очнулся, но будучи контуженным, мог лишь брести в непонятную сторону. Пока, видимо, меня и не нашёл Филимон.

С этого момента, круг моих воспоминаний и замкнулся.

***

Наполнившись решимостью, я резко дёрнул ногами, привязанными к нижней перекладине стула. Трухлявая мебель треснула и развалилась.

Оказавшись на сырой земле, я острым обломком разрезал путы на руках и отвязался от спинки.

Я подошёл к двери и пнул её, но засов снаружи не позволил открыться.

– Ты что творишь, еретик?! – раздался голос охранника.

Я поджидал его справа. Едва парень лет двадцати высунулся, как я ударил его по коленной чашечке, выбив её. «Ух, кажись потянул лодыжку!»

Тот инстинктивно нажал на курок, но пуля угодила в доски. Я принялся топтать его голову, не давая подняться, пока фанатик не захрипел. На всякий случай, я снял с его пояса нож и перерезал горло.

«Отлично, винтовка у меня есть!»

В проходе показался ещё один малец, стороживший амбар с другой стороны. Вильнув вправо, я пропустил пулю мимо себя и вонзил клинок ему в кадык, после чего, навалившись обеими руками, разрезал его практически до паха. Воздух тут же наполнила тошнотворная вонь содержимого кишечника.

До слуха донеслись возгласы:

– На помощь! Еретик сбежал!

Подняв и перезарядив винтовку, я выстрелил в затылок трусливому охраннику, но тот, на мою беду, успел оповестить остальных.

Обшарив карманы убитых, я собрал боеприпасы, примерно сорок патронов. Напоследок, я надел свою шляпу, незаконным путём присвоенную охранником у ворот амбара.

«Нужно узнать, где держат Этну и Марко!» – с этой мыслью, я начал спускаться вниз по холму, через какие-то заросли.

На мои поиски собрались, кажется, все вооружённые огнестрелом мужчины Эдема. Но у меня было преимущество: почти тридцать лет я, то и дело, учился видеть во тьме и определять присутствие людей по запаху. Они же, выдавали своё присутствие светом масляных ламп.

Одного за другим, я принялся их уничтожать. Подкрадывался сзади, зажимал рот рукой и вонзал нож в горло. В одном из случаев меня заметили и открыли огонь.

Я прыгнул в кусты, снял с плеча винтовку и снёс полголовы рыщущему в зарослях стрелку.

У меня не было задачи убить их всех, да и время поджимало. Выстрелы сильно напугали этих безусых юнцов, никогда не имевших опыта в маневренной войне.

Наконец, я добрался до первых домов. Картина складывалась не самая весёлая: весь Эдем вышел на улицы, чтобы остановить меня. По улицам расхаживали сотни мужчин и женщин с подсвечниками и лампами, вооружённые чем придётся: серпы, молотки, вилы и лопаты.

«Надеюсь, они не трогали мои вещи в домике лекаря. Мне не обойтись без всех этих настоек», – подумал я, тихо пробираясь.

Фанатики ходили группами. Я решил, что будет выгоднее, если они так и не узнают, что я в городе. Да и не намеревался я убивать просто так. Моей целью был только Севастьян.

Но один таки заставил меня отклониться от плана.

Дождавшись, когда он окажется в помещении, я забежал за ним и закрыл дверь.

– Верни мои револьверы, сопляк! – я приставил нож к его горлу. – Медленно отвяжи их от пояса и вложи в мои карманы.

Парень был совсем молодой, лет шестнадцати. Не хотелось убивать такого. Но, видимо, слепая вера тирану в его голове перевесила инстинкт самосохранения.

Он поднёс руку к поясу, но вместо того, чтобы отвязать кобуру револьвера, выхватил нож и пырнул меня им в живот. Я тут же полоснул его по горлу и стиснул зубы, чтобы не закричать.

«Вот же, гадство! На ровном месте, практически!»

Нет, этих ребят не было смысла оставлять в живых. Они все собираются помешать мне спасти Этну, и я убью всех до единого, без какой-либо жалости.

Старый кухонный нож, который точили столько раз, что лезвие уменьшилось в половину, хвала О, не достал до жизненно-важных органов.

Сняв свои верные револьверы, я проверил их барабаны. «Пусто».

Патроны к ним лежали в тайнике, в домике лекаря.

Сдерживая стоны, я выбрался в окно и поковылял к намеченному зданию.

– Труп! Он в городе, народ! – раздался крик, стоило мне отойти метров на двести.

Фанатики бросились к дому, в котором лежал зарезанный парень. «А вот теперь они в курсе про меня… И про то, что я ранен, наверно, догадаются по следам крови на ноже!»

Двор вокруг дома лекаря опустел. «Как удобно», – подумал я, открывая дверь.

– Ха, так и знал, что ты придёшь сюда!

Из темноты коридора на меня набросился со скальпелем коллега-врач, в единственном во всём Эдеме докторском халате. Лезвие застыло над моим лицом, лишь чудом я успел поймать противника за запястье.

Но тот, отпустив одну руку, принялся ею же вколачиваться ладонь со скальпелем. Я смог убрать голову в сторону, но ножичек вонзился в моё плечо. Тут-то я и не сдержал рык.

Ударив врача лбом в нос, я отодвинул от себя его руку и пнул мужчину в пах. Тот споткнулся о стул и грудью завалился на стол.

Выдернув скальпель из своего плеча, я вонзил его в артерию на шее доктора, и тот истёк кровью за считанные секунды. «Нет времени обращать внимание на боль, Эдгар!» – буркнул я сам себе под нос и принялся разбирать тайник.

Повесив на плечо сумку с уже готовыми микстурами и настойками, я, следом, достал и мешочек с пулями для револьвера. Стоило мне зарядить первый из них, как на мой вскрик сбежалась толпа фанатиков.

Троих я застрелил, но четвёртый, вооружённый топором, успел сблизиться и замахнуться. Я кувыркнулся, грязно ругаясь из-за рези в животе.

Мужчина бешено размахивал топором, совершенно не целясь. Поймав момент, я перехватил его руку, выбил ударом предплечья локтевой сустав противника, поймав выпавший топор, вогнал тот в живот противника.

Хлопнули ставни. Один из фанатиков додумался ворваться в дом через окно, оказавшись у меня за спиной.

Серп рассёк воздух, краем лезвия распоров мой плащ на спине. Я начал отбиваться топором, и через несколько секунд мужчина пал на колени с проломленным черепом.

Выпрыгнув через тоже окно, что и убитый, я побежал к ближайшему дому, замечая, как с разных улиц стекаются фанатики на звуки боя.

Возле стены сруба с соломенной крышей удобно расположились бочки. Запрыгнув на них, я, крича от боли, смог подтянуться и залезть наверх.

Я прилёг на крыше, чтобы хоть ненадолго перевести дыхание и перезарядить револьверы. Но свободных секунд было не больше пяти. По тем же бочкам начали взбираться фанатики.

Выстрел, и первый из них полетел вниз. Ещё несколько из них попытали удачу, но отправились следом. Поняв, что забраться я им не дам, они принялись закидывать меня факелами.

Один из них приземлился мне на плечо. Обожгло, но не сильно, я успел сбить огонь с рукава.

Однако крыша уже вовсю начала разгораться. Подобравшись к её левому краю, я посмотрел вниз и увидел, что в пространстве между двумя срубами стоит телега со свежим сеном. В неё я и прыгнул, зарывшись по глубже.