Горячая шестерка - Иванович Джанет - Страница 15

Цвиг! Звук пули, покинувшей пистолет с глушителем, ни с чем не спутаешь.

Как правило, я себя слишком резвой не считаю, но по дорожке я неслась со скоростью света. Прямиком к машине, запрыгнула внутрь и с ревом укатила. :

Несколько раз я поглядывала в зеркало заднего обзора, нет ли погони. Уже ближе к дому я свернула на Мейкфилд-стрит, доехала до угла, выключила фары и стала ждать. Ни одной машины поблизости, Я снова включила фары и заметила, что мои руки почти перестали трястись. Решила, что это хороший признак, и поехала домой.

Когда я сворачивала на свою парковочную площадку, в свете фар заметила Морелли. Он привалился к своей машине, скрестив руки на груди. Выражение его лица сменилось со скучающего на мрачно заинтересованное.

– Снова на «Бьюике» ездишь? – спросил он.

– Временно.

Он оглядел меня с ног до головы и вытащил сосновую веточку из моих волос.

– Даже спрашивать боюсь.

– Слежка.

– Ты вся липкая.

– Смола. На сосне сидела.

Он усмехнулся.

– Я слышал, на пуговичной фабрике набирают рабочих.

– Что тебе известно о Ганнибале Рамосе?

– О боже, только не говори, что ты следишь за Ганнибалом Рамосом. Он на самом деле очень нехороший парень.

– Он не кажется плохим. Так, обыкновенным. – Пока не наставит на вас пушку.

– Не надо его недооценивать. Он правит империей Рамосов.

– А я думала – отец.

– Ганнибал занимается текущими делами. Ходили слухи, что старик болен. У него и раньше были проблемы, но мой источник доносит, что он становится все более непредсказуемым, так что семейка наняла нянек, которые следят, чтобы он не улизнул и не потерялся.

– Болезнь Альцгеймера?

Морелли пожал плечами:

– Не знаю.

Я опустила глаза и обнаружила, что колено у меня поцарапано и кровоточит.

– Ты можешь влипнуть во что-нибудь действительно нехорошее, помогая Рейнджеру, – заметил Морелли.

– Кто, я?

– Ты передала ему мою просьбу связаться со мной?

– У меня не было возможности. Кстати, если ты оставишь послание на его пейджере, он его получит. Он просто не хочет отвечать.

Морелли прижал меня к себе.

– От тебя пахнет, как от соснового бора.

– Это все смола.

Он положил руки мне на талию и поцеловал в шею.

– Очень сексуально.

Для Морелли все сексуально.

– Почему бы нам вместе не подняться в квартиру? – спросил он. – Я бы поцеловал больную коленку, сразу бы зажило.

Соблазнительно.

– А бабушка?

– Она не заметит. Скорее всего, крепко спит.

Тут открылось окно на втором этаже. Мое окно. Высунулась бабка.

– Это ты, Стефани? Кто это с тобой? Не Джо ли Морелли?

Джо помахал ей.

– Добрый вечер, миссис Мазур.

– Почему вы там торчите? – поинтересовалась бабушка. – Разве не хотите подняться и попробовать десерт? По дороге домой мы забежали в супермаркет, и я купила слоеный пирог.

– Спасибо, – сказал Джо, – но мне пора домой. У меня завтра утренняя смена.

– Bay! – удивилась я. – Отказаться от слоеного пирога?

– Я не пирога хочу.

Что-то сжалось в низу живота.

– Ну, себе я кусочек отрежу, – сказала бабушка. – Ужасно есть хочется. Эти показы всегда пробуждают мой аппетит. – Окно закрылось, бабушка исчезла.

– Не хочешь поехать ко мне? – спросил Морелли.

– А у тебя есть пирог?

– У меня есть кое-что получше.

Чистая правда. Знаю по личному опыту.

Окно открылось, и снова высунулась бабушка.

– Стефани, тебе звонят. Хочешь, чтобы я попросила его перезвонить попозже?

Морелли поднял брови:

– Его?

Мы оба подумали: Рейнджер.

– Кто это? – спросила я.

– Какой-то парень, зовут Брайан.

– Наверное, Брайан Саймон, – объяснила я Морелли. – Мне пришлось поплакаться ему в жилетку, чтобы он отпустил Кэрол.

– Так он звонит тебе насчет Кэрол Забо?

– Господи, я надеюсь, что так. – Или Брайан решил получить с меня должок. – Сейчас поднимусь, – крикнула я бабушке. – Запиши его номер, скажи, что я перезвоню. Бабушка пробудет здесь от силы еще пару дней, и мы тогда отпразднуем.

– За пару дней я отгрызу себе руку.

– Серьезные дела.

– И не сомневайся, – сказал Морелли. Он поцеловал меня, и я перестала в чем-либо сомневаться. Он запустил руку мне под рубашку, а язык мне в рот и... я услышала, как кто-то засвистел.

Миссис Файн и мистер Моргенштерн свисали из своих окон и свистели. Их, видимо, привлекли мои с бабушкой крики. Они начали хлопать в ладоши и подбадривать нас.

Миссис Бенсон открыла свое окно.

– Что происходит? – спросила она.

– Секс на парковке, – сообщил мистер Моргенштерн.

Морелли оценивающе посмотрел на меня.

– Чего не бывает.

Я повернулась, бросилась к двери и рысью взбежала по ступенькам. Отрезала себе кусок пирога и позвонила Саймону.

– В чем дело? – спросила я.

– Я хочу, чтобы ты оказала мне услугу.

– Я не занимаюсь сексом по телефону, – сказала я.

– Мне не нужен телефонный секс. Господи, с чего ты взяла?

– Не знаю. Как-то само выскочило.

– Я насчет собаки. Мне надо на пару дней уехать из города, а собаку некому оставить. Ну и, раз ты у меня в долгу...

– У меня нет своего дома, я живу в квартире! Я не могу взять собаку!

– Всего на пару дней. Он очень славный.

– А как насчет собачьего приюта?

– Он ненавидит приют. Не ест. Расстраивается.

– Что за собака?

– Маленькая.

Черт.

– Только на два дня?

– Я завезу его завтра с утра пораньше, а заберу в воскресенье.

– Не знаю. Ты неудачное выбрал время. У меня сейчас живет бабушка.

– Он обожает пожилых дам. Богом клянусь. Твоя бабушка придет от него в восторг.

Я взглянула на Рекса. Я бы не хотела, чтобы он расстраивался и не ел, так что я могла понять, почему Саймон беспокоится насчет пса.

– Ладно, – согласилась я. – Когда завтра?

– Около восьми.

Я открыла глаза и подумала, сколько же может быть времени. Я лежала на диване, за окном темень, но явственно ощущается запах кофе. На мгновение я запаниковала, не соображая, где нахожусь. Потом мои глаза остановились на стуле, стоящем около дивана. На нем кто-то сидел. Мужчина. В темноте ни черта не разглядишь. Я перестала дышать.

– Ну, как сегодня прошло? Что-нибудь путное вызнала?

Рейнджер. Бессмысленно спрашивать, как он сюда попал при закрытых окнах и дверях. Рейнджер всегда найдет способ.

– Который час?

– Три.

– Тебе не приходило в голову, что в это время люди спят?

– Тут пахнет, как в сосновом лесу, – заметил Рейнджер.

– Это от меня. Я сидела на сосне за домом Ганнибала, теперь не могу избавиться от смолы, налипшей на волосы.

Я увидела, как Рейнджер улыбнулся в темноте. Услышала его тихий смех.

Я села.

– К Ганнибалу заезжала дама. Приехала около десяти вечера в черном «БМВ». Пробыла у него минут десять, отдала письмо и уехала.

– Как она выглядела?

– Короткие светлые волосы. Стройная. Хорошо одета.

– Номер машины записала?

– Да, записала. Пока не было возможности проверить.

Он отпил глоток кофе.

– Что-нибудь еще?

– Он вроде бы как меня видел.

– Вроде бы как?

– Я упала с дерева к нему во двор.

Улыбка исчезла.

– И?

– Я сказала, что ищу кота, но не уверена, что он поверил.

– Если бы он знал тебя лучше... – сказал Рейнджер.

– А во второй раз он поймал меня на дереве, вытащил пушку, ну, я соскочила и убежала.

– Быстро сообразила.

– Слушай, – сказала я и постучала пальцем по своему лбу, – здесь еще не все травой заросло.

Рейнджер снова улыбался.