Прелюдия (СИ) - Горохов Александр Викторович - Страница 47

А вот вызов к комбригу Кривошееву и его приказ о назначении меня заместителем командира роты, отправляемой «для выполнения боевого задания», стал для меня полной неожиданностью. Воевал-то я в жарком Афганистане, а не в карельских лесах. Но, кажется, именно я оказался наиболее подходящим по наличию боевого опыта и воинскому званию, чтобы занять эту должность…

Дождётся ли Инна, пока я вернусь с фронта? Всё-таки «притёрлись» мы с ней друг к другу, и очень не хотелось бы снова начинать личную жизнь с полного нуля.

Фрагмент 22

43

Глава постоянного представительства СССР в Германии Алексей Фёдорович Мерекалов, 25 ноября 1939 года

Советское постпредство в Берлине эвакуировалось из германской столицы вместе с дипломатическими представительствами других стран, уже когда польские войска завершали охват города.

Всё произошло очень стремительно, поскольку от захваченной ранее поляками Померании, откуда ринулись польские танковые, механизированные и конные дивизии, до Берлина всего около ста километров, и немецкие войсковые части вместе с фрайкором не смогли оказать им серьёзного сопротивления. И если польское Министерство иностранных дел разослало коллегам из других стран ноты с предложениями вывести посольства из Берлина, то в наш Наркомат иностранных дел подобного документа не поступало. И я, узнав о том, что дипломаты других стран готовятся уехать, обратился с соответствующим запросом в Москву. В результате приказ о подготовке к эвакуации пришёл к нам только к вечеру 3 сентября, когда Берлин уже пережил несколько польских авианалётов.

Первым делом, мы отправили в Любек, откуда предполагалось морем вывезти их в Советский Союз, семьи дипломатов. Но к этому времени в проливе Катедринне разыгралось крупное морское сражение, и планы пришлось поменять: эвакуация семей должна была состояться уже из Копенгагена.

К тому моменту, когда сотрудники постоянного представительства закончили уничтожение секретных документов, правительство фон Браухича уже покинуло Берлин, а иностранным дипломатам было предложено перенести посольства в Киль, «временную столицу» Германии, отражающей польскую агрессию. И мы небольшой колонной (к каждому автомобилю, включая автобусы, был прикреплён флажок СССР, хорошо заметный издалека), двинулись в путь по дороге на Гамбург. Едва ли не последними из коллег-дипломатов.

Несмотря на то, что мы обозначили государственную принадлежность колонны, недалеко от Ораниенбурга, она была обстреляна польским самолётом-бипланом. Причём, пилот заходил в атаку на небольшой высоте и не мог не видеть флажков. К счастью, никто из сотрудников постпредства не пострадал, мы отделались лишь несколькими пулевыми пробоинами в автомобилях.

Конечно, новое правительство Германии, состоящее из националистов и даже фашистов, сложно назвать дружественным Советскому Союзу, но оно более или менее придерживалось норм дипломатического права и Гаванских конвенций, так что препятствий в организации диппредставительства в Киле нам не чинило. А мне пришлось заниматься налаживанием его работы «на пустом месте».

Военные действия, тем временем, бушевали уже на большей части страны нашего пребывания. Более или менее спокойной была обстановка лишь здесь, на северо-западе, поскольку польские войска, предназначенные для продвижения в этом направлении, завязли в штурме Берлина, огромного города, население которого оказывало ожесточённое сопротивление оккупантам.

Этот штурм затянулся на целых полтора месяца и стоил полякам огромных потерь, несмотря на то, что им, преимущественно, противостояли плоховооружённые гражданские лица. И пока против них не применили авиацию, тяжёлую артиллерию, а потом ещё и отравляющие газы, сломить оборону не удалось.

О применении отравляющих газов сообщили любительские радиостанции, работающие в Берлине, но Лига Наций в ответ на обращение германского правительства, под давлением Великобритании и Франции отделалось совершенно беззубым осуждением Польши и пообещала расследовать «инцидент», когда это станет возможным. А два подстрекателя этой войны, вырастившие польского империалистического монстра, и вовсе отделались заявлениями «с выражением озабоченности». Когда же фон Браухич пообещал ответить полякам той же картой, Лондон пригрозил тем, что любое использование отравляющих газов Германией, которой запрещено иметь такое оружие, приведёт к вступлению Британии в войну на стороне Польши. И газовым атакам на германские города.

Паника, вызванная этим демаршем, охватила, пожалуй, всю страну. Купить противогаз стало невозможно даже за большие деньги, и мне пришлось обращаться в НКИД с просьбой доставить необходимое количество противогазов дипломатической почтой через Швецию. Так что с определённого момента противогазная сумка превратилась у нас в неотъемлемый предмет гардероба.

Европа разделилась в поддержке той или иной воюющей стороны. Естественно, на стороне Речи Посполитой выступают её союзники по Конфедерации Междуморье, негласную поддержку оказывают французы, англичане и бельгийцы. Финны увеличили поставки Польше никеля, необходимого для танковой брони и артиллерийских стволов. Австрия и Италия, тоже негласно, помогают оружием и добровольцами отсечённым южным германским землям. Здесь, на северо-западе, бросается в глаза значительное количество голландцев, норвежцев, датчан и шведов, записывающихся в германскую армию в качестве добровольцев, хотя их правительства официально объявили о нейтралитете.

Помимо добровольцев, Швеция «нейтрально» продаёт оружие (зенитные и полевые орудия) как Германии, так и Польше. А в Голландии случился «прискорбный случай» с перелётом нескольких истребителей на немецкую территорию. Около двух дюжин истребителей разных марок правительству Браухича ещё в первые дни агрессии удалось купить в США. И этими самолётами германские военные пытаются хоть как-то закрыть небо над «временной столицей».

Но военная обстановка для немцев очень тяжёлая. Ко второй половине ноября польские войска оправились от потерь, понесённых при штурме Берлина, и возобновили наступление в северной части Германии. Конечно, столь молниеносного прорыва, как это было в сентябре, они уже не в состоянии устроить, но и не останавливаются. Ведь германские военные всё это время тоже не сидели, сложив руки, а занимались формированием и вооружением новых частей из числа всех, кто способен держать в руках оружие.

Практически каждый крупный город превращается в крепость, которую полякам приходится брать с огромными потерями, как это было, например, в Ганновере и Бремене, в котором уличные бои ещё не закончились. Это видно и в самом Киле, вокруг которого возводятся полевые укрепления, а на улицах устанавливаются огневые точки из бетонных блоков.

По информации из германского военного министерства, шестидесятипятикилометровое пространство между устьем реки Траве в Любеке и Эльбой в Гамбурге превращено в сплошной укреплённый район, для прорыва которого полякам придётся потратить немало усилий. Если не считать укреплений вокруг Киля, то это последний серьёзный рубеж обороны германских войск. Именно на него стянуто две трети всех сил сухопутных войск, почти вся артиллерия и даже «собранные на коленке» танки, представляющие собой обшитые броневыми листами гусеничные тракторы с автоматическими пушками.

Столь ожесточённое сопротивление немцев, как мне кажется, продиктовано жестоким отношением к ним на оккупированных территориях. Уже имели место случаи побегов из лагерей военнопленных и «фильтрационных» лагерей, в которых содержатся гражданские лица, заподозренные в вооружённом сопротивлении оккупантам. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов пропаганду, которая всеми силами старается приукрасить зверства противника, но сами факты издевательств, голодного существования и массовых убийств пленных не оспаривают даже «нейтралы». Так что все немцы обещают, что погибнут, защищая «Фатерланд», но не отступят.

Но одно дело — обещания, и совсем другое — реальность. Даже если Гамбург и Любек продержатся втрое меньше, чем Берлин, то Киль находящийся в шестидесяти километрах от Любека, немцам уже не отстоять. Несмотря на то, что его оборону будет поддерживать артиллерия всех оставшихся на плаву германских кораблей. У поляков просто подавляющее превосходство в авиации, и они довольно быстро смогут потопить эти корабли.