Долг самурая - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 23

Он выждал еще несколько секунд и отключил связь.

– Попробуй еще раз, – потребовал Плетнев.

– Да бесполезняк. – Дрюля привстал и оглядел зал. – В принципе он через раз тут обедает. Но что-то сейчас я его здесь не вижу. Где ты, Рю? – тихо и смешливо позвал он, шаря глазами по залу. – Отзовись!

– Нет ответа, – в тон ему проговорила Мила и тоже осмотрела зал.

Дрюля опустился на стул и снова набрал номер Рю. Послушал трубку, вздохнул и сказал:

– Нет, бесполезно. Может, он его отключил? Хотя вряд ли. У японцев это не принято. Отключить телефон – значит проявить неуважение к возможному собеседнику. Даже не знаю, что и подумать. Ладно, перезвоним попозже, ок?

– Ок, – кивнула Мила и посмотрела на Плетнева.

Сыщик по-прежнему был хмур и задумчив.

30

Рю шагал по улице, сунув руки в карманы и не глядя по сторонам. Он смотрел прямо перед собой, сосредоточенно и спокойно, как разведчик, отправившийся в рейд по вражеским тылам.

Погода не радовала. Под ногами чавкала грязь, с неба падали редкие, мокрые хлопья снега. Лица прохожих были такими же серыми и нерадостными, как и погода.

Мимо с шумом проезжали машины, рискуя забрызгать грязью полы пальто японца, но он не обращал на них никакого внимания.

Если бы Рю внимательнее смотрел по сторонам, он бы увидел человека, который неотрывно разглядывал его из-под надвинутой на глаза шерстяной шапочки. Между ним и Рю было метров пятьдесят, и расстояние это быстро сокращалось.

Народу вокруг было много, поэтому Рю чувствовал себя в относительной безопасности. Но он ни на секунду не терял бдительности. Эти русские люди действуют открыто и грубо. Японцы не такие. Они – более опасные враги.

Так, или примерно так, думал Рю, шагая по чавкающему тротуару и приближаясь к автомобильному мосту через железную дорогу.

Возле моста путь ему внезапно преградила цыганка. Взглянув на нее, Рю сразу вспомнил, что неподалеку вокзал, и нахмурился. Цыганок, со всеми их цветастыми юбками и платками, Рю не любил, они казались ему жутковатыми пародиями на персонажей театра кабуки.

– Ай, молодой да красивый, дай погадаю! Всю правду скажу! – заканючила цыганка.

– Нет, – сухо сказал ей Рю. – Я нет время.

– Дела подождут, касатик! Жизнь-то дороже, она одна! – снова запричитала цыганка. – Дай тебе будущее твое расскажу! Все как есть, без вранья!

– Нет, – снова сказал Рю.

Цыганка попыталась схватить японца за руку, но он отстранился и хотел обойти навязчивую женщину стороной. Однако она вновь преградила ему дорогу.

– Я не хотеть гадать! – резко сказал Рю, досадуя на то, что ему приходится выяснять отношения с какой-то цыганкой, когда впереди у него такая важная встреча. – Не хотеть! Идти своя дорога!

– Ай, какой упрямый каса... – Вдруг цыганка осеклась. Она пристально вгляделась в лицо Рю, и по лицу ее пробежала тень.

Рю заметил это, и на душе у него стало еще тревожнее.

– Плохой у тебя день сегодня, – сказала цыганка зловещим голосом. – Смерть твоя ходит рядом. Не ходи туда, куда идешь. Сгинешь!

Рю обошел наконец цыганку со всеми ее объемистыми шуршащими юбками и двинулся дальше по мосту.

– Не ходи туда! – крикнула ему вслед неугомонная цыганка. – Плохо будет, слышишь?

«Слышу, – подумал Рю, не останавливаясь и не оглядываясь. – Слышу и знаю: вам бы только человека напугать и деньги у него выманить. Любую чушь готовы предсказать, лишь бы звучало пострашнее. Опасности есть всегда и везде. Нужно только быть к ним готовым, и тогда ничего страшного не случится».

Подбадривая себя таким образом, Рю резво зашагал дальше. Внезапно он вспомнил о том, что так и не записался на курсы итальянского языка, хотя давно об этом мечтал. Все как-то не находилось времени.

«Сегодня же позвоню и запишусь, – сказал себе Рю. – И впредь ничего не буду откладывать на потом. Нужно жить так, как будто через полгода будет конец света, и ничего никогда не откладывать на потом. Это самое мудрое правило на земле».

Мысль о том, что после ланча он позвонит и запишется на курсы итальянского языка, взбодрила Рю еще больше. Человеку всегда приятней и легче живется на земле, если он знает, что его ждет через час или через день. Главное – наметить планы и постараться их выполнить, и тогда для уныния просто не останется времени.

Так говорил себе Рю, получив «черное благословение» от цыганки и шагая по мосту навстречу своей судьбе.

Тем временем человек, внимательно наблюдающий за Рю, приоткрыл большой потрепанный чемодан, стоявший рядом с ним, и вынул из него игрушечную собаку – белую длинношерстную болонку.

Собаку он посадил у своих ног, а чемодан закрыл. Белоснежный песик был изготовлен так мастерски, что его легко можно было спутать с настоящей болонкой.

В руке у странного человека был зажат какой-то предмет. Он торопливо спрятал руку, сжимающую этот предмет, в карман пальто и продолжил наблюдение. Сперва он для чего-то посмотрел вниз, на переплетение рельсов под мостом, затем окинул оценивающим взглядом перила моста, после чего последовательно перевел взгляд на людей, шагающих по мосту, и на проезжающие мимо машины.

Человек что-то быстро прикинул в голове и одобрительно кивнул своим мыслям. Затем перевел взгляд на Рю. Японец как раз взошел на мост и неторопливо приближался. Между Рю и наблюдающим за ним человеком теперь было метров двадцать и несколько прохожих. Наблюдатель усмехнулся и снова перевел взгляд на рельсы, чтобы случайно не встретиться с Рю глазами.

Рю шел по мосту, внимательно поглядывая вперед и по сторонам, готовый в любой момент отразить возможную опасность. Навстречу ему шагали несколько человек – пара молодых людей, похожих на студентов, одна пенсионерка и молодая женщина с растерянным лицом провинциалки. Рю скользнул взглядом по их лицам и слегка успокоился. По крайней мере на мосту ему опасаться нечего.

Поодаль, возле железных перил, стоял дряхлый старик в заношенной шерстяной шапке. Его шея была замотана стареньким и грубым шерстяным шарфом. В руке старика дымилась папироса.

При виде старика-бомжа жалостливое сердце Рю дрогнуло. Он сунул свободную руку в карман пальто, надеясь найти для старика какую-нибудь мелочь. Нащупав горстку мелочи, Рю вынул руку из кармана. До старика оставалось несколько метров, и Рю поискал глазами что-нибудь похожее на кружку или банку, которые обычно стоят у ног уличных попрошаек. Но вместо этого он увидел маленькую лохматую собачку. Собачка смирно сидела у ног хозяина, прижавшись боком к его брючине, и Рю улыбнулся. Верность всегда вызывала у него уважение.

Подходя к старому бомжу, Рю вгляделся в лицо старика. И тут лицо Рю вытянулось от изумления, а уже секунду спустя вновь помрачнело. Глаза японца сверкнули решимостью.

Рю выхватил из кармана кинжал и двинулся на старика.

В то же мгновение старик выхватил из кармана заношенного пальто небольшой предмет, похожий на пульт дистанционного управления. Он нажал пальцем на кнопку – собачка, до этого смирно и молча сидевшая у его ног, вдруг громко залаяла и быстро ринулась вперед – прямо под колеса проезжающей мимо машины.

Напичканная электроникой болонка, совсем как живая, с заливистым лаем понеслась наперерез машинам.

Раздался скрежет тормозов и вой сигналов. Прохожие повернули головы на какофонию звуков и с изумлением уставились на мчавшуюся по проезжей части белую собачку.

В этот миг Рю поравнялся со стариком. Он занес руку с кинжалом для удара, но старик вдруг выказал чудеса ловкости. Ударом ноги он сшиб молодого японца с ног, а когда тот упал, со скоростью распрямившейся пружины метнул руку к его горлу.

Падая, Рю не выпустил кинжала и, когда рука старика оказалась у его лица, успел полоснуть по протянутой ладони лезвием.

Старик, сжав пальцы, чтоб не уронить ни капли крови, перехватил Рю другой рукой и навалился на него. Раздался хруст ломающихся позвонков. Старик разжал хватку, подхватил Рю и одним движением перевалил его тело через железные перила моста.