Долг самурая - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 21

Рю повернулся и рванул было обратно к двери. Он уже готов был выскочить из подвала, но, собрав всю волю в кулак и до боли закусив губу, сказал себе: «Нет! Я выйду победителем!»

Он повернулся, нащупал рукой перила и медленно, ступенька за ступенькой, двинулся вниз.

Дойдя до последней ступеньки, Рю остановился и, зажмурив глаза, принялся отсчитывать секунды. Пять минут – это триста секунд. Для верности Рю решил считать не до трехсот, а до трехсот пятидесяти. Он старался считать медленно и четко.

Время от времени из глубины подвала доносились какие-то шорохи и скрипы. Но Рю, обмирая сердцем, продолжал считать. Он загадал, что если ни разу не остановится, отсчитывая секунды, значит, с ним ничего не случится. Главное – выдержать и не прервать счет.

Секунды тянулись томительно и ужасно долго. Вокруг Рю началось настоящее буйство воображаемых (а может быть, реальных?) чудовищ. То поодаль, то совсем близко скрипели половицы, в воздухе раздавался шорох как бы невидимых во тьме крыльев, обдавая лицо Рю волной холодного воздуха.

А Рю все считал. Ужас, нарастая, достиг своей верхней точки и затем превратился в мертвенное безразличие. Рю словно бы сам стал бесчувственным компьютером – оцепенел телом и душой. И только губы шептали во тьме: двести... двести один... двести два... двести три...

Между тем мальчишки за дверью стояли так же, как Рю, замерев от страха. Они приникли к двери и превратились в слух, каждую секунду ожидая, что за дверью раздастся крик или стон. Время от времени они тихо перешептывались, готовые в любую секунду броситься наутек.

– Сколько уже? – спросил один из мальчишек самого старшего.

Тот нажал на кнопочку подсветки, глянул на циферблат часов и так же тихо ответил:

– Три минуты.

– Еще две?

– Да.

И мальчишки снова затихли, вслушиваясь в зловещую тишину, которая холодным, бесформенным комом навалилась на дверь с той стороны.

Время тянулось бесконечно.

– Сколько? – снова спросил кто-то из мальчишек.

Старший снова глянул на освещенный циферблат, на крошечный желтый кружочек, мерцающей во тьме дома.

– Четыре минуты.

– Еще минута?

– Да.

Из-за двери по-прежнему не доносилось ни звука. Мальчишки стояли у двери, сбившись в кучку и подрагивая то ли от холода, то ли от нетерпения, то ли от страха.

– Ну? – спросил, чуть не плача, самый младший. – Долго, что ли, еще?

– Нет, – ответил старший. – Сейчас уже будет пора.

Мальчишки шумно задышали, зашептали в несколько голосов, не в силах больше терпеть тишину.

– Все, пора! – сказал старший, глянув на часы.

– Ну, где же он? – захныкал самый младший из мальчиков. – Почему он не выходит?

– Да, где он?

– Почему не идет?

– Что случилось? – зашумели другие мальчишки.

Вдруг за дверью, ведущей в подвал послышались какие-то звуки. Все притихли и испуганно сбились в кучку.

Вот дверь тихо скрипнула и слегка приоткрылась. Мальчишки беззвучно ахнули и на всякий случай попятились.

Сначала в тусклом кружке фонарика показалась рука, потом плечо, потом дверь открылась шире и на мальчишек глянуло бесстрастное лицо товарища.

– Рю! – выдохнули они и бросились ему навстречу.

Рю вышел из подвала, плотно закрыл за собой дверь и шумно выдохнул.

– Рю, ты живой!

– Рю, что там было?

– Рю, расскажи!

Мальчишки принялись тискать Рю, наперебой задавая ему вопросы. Он стоял молчаливый и суровый. Потом рукой отстранил от себя приятелей, повернулся к старшему мальчику и сказал:

– Ты должен мне мопед.

После чего повернулся и зашагал к выходу из дома. Мальчишки гуртом посыпали за ним.

Оказавшись на улице, Рю остановился и вдохнул полной грудью прохладный, кажущийся необыкновенно ароматным после затхлой темноты подвала ветер.

После чего зашагал домой. Мальчишки бежали за ним, продолжая задавать вопросы, на которые Рю по-прежнему не отвечал. Так они дошли до дома Рю.

– Все, – сказал им Рю. – Я пришел домой. А вы – отстаньте.

Он отвернулся от мальчишек, но тут самый младший схватил его за руку и хрипло проговорил:

– Рю, в подвале есть чудовище?

Рю медленно обернулся, посмотрел на малыша и ответил:

– Есть.

Мальчишки затихли, ошеломленные и пришибленные жутким известием. В полном молчании смотрели они на то, как Рю подошел к дому и скрылся за дверью подъезда.

– Он видел чудовище и остался жив! – восторженно прошептал самый младший.

– А может, он врет, – предположил кто-то из мальчишек.

– Точно врет! Если в подвале есть чудовище, то почему оно не сожрало Рю?

– А может, он стоял так тихо, что оно его не заметило? – предположил малыш.

Мальчишки загалдели, наперебой предлагая свои версии события, но тут самый старший поднял руку и сказал:

– Тише!

Все замолчали. Тогда старший мальчик веско произнес:

– Рю видел чудовище. А кто не верит, может сам спуститься в подвал и убедиться. Есть желающие?

Желающих не нашлось.

– То-то же, – сказал старший. – А пока нет желающего, никто не смеет сомневаться в том, что сказал Рю! Потому что никто из нас не видел то, что видел он. Всем ясно?

– Да.

– Ясно.

– Всем.

– Вот так, – кивнул старший мальчик. – А теперь расходитесь по домам и не вздумайте рассказывать взрослым про дом и подвал!

Оказавшись в своей комнате, Рю запер дверь на щеколду, прошел к кровати, лег на нее животом и, уткнувшись лицом в подушку, горько зарыдал. Худые плечи Рю вздрагивали в такт рыданиям, слезы быстро промочили наволочку, а он все плакал и плакал и никак не мог остановиться. Вместе со слезами из души Рю уходил нечеловеческий ужас, который ему довелось испытать. А вместе с ужасом из души Рю выходил ребенок – тот ребенок, которым он был до сих пор. Когда Рю перестал плакать, он сел на кровати и посмотрел в зеркало. Из зеркала на него глянул мужчина – суровый, немногословный, прошедший через кошмар и оставшийся в живых.

28

Офисные часы показывали без четверти двенадцать.

Программист Дрюля шел по коридору офиса и беседовал по мобильнику.

– Мила, привет!

– О, наконец-то ты прорезался, – отозвалась Мила. – Как наша встреча? Все остается в силе?

– Конечно. Я своих решений не меняю.

– Оп-па! Слова мужчины, но не мальчика?

– Точняк! – подтвердил с улыбкой Дрюля.

Мимо него прошел Рю. Дрюля хотел его окликнуть, но споткнулся и едва не выронил телефон.

– Черт... – выругался он.

– Что такое? – насторожилась Мила.

– Да трубу чуть не уронил. – Дрюля повернулся к Рю, но того уже и след простыл. Он повернулся в другую сторону и увидел, что Рю стоит возле стола службы ресепшен. Дрюля подмигнул ему, Рю едва заметно улыбнулся в ответ. Он внимательно разглядывал Дрюлю, и взгляд у него был подозрительным. Впрочем, Дрюля, увлеченный беседой, не обратил на это внимания.

– Слушай, – говорила тем временем Мила. – Давай встретимся не в конце рабочего дня, а прямо сейчас.

– Чего это вдруг?

– А чего тянуть? Человек, про которого я тебе говорила, сейчас со мной. И у него есть время. Так что все зависит от тебя.

– Даже не знаю. – Дрюля перехватил телефон в другую руку. – Ну, ладно, давай. У нас как раз обеденный перерыв. Люди дружно топают обедать.

Рю по-прежнему внимательно смотрел на Дрюлю, и Дрюля весело ему подмигнул. Рю тоже подмигнул.

– Через сколько ты будешь? – спросила Мила.

– Ну... – Дрюля вновь глянул на офисные часы. – Я выйду минут через десять, меня срочно в рекламный отдел вызвали, вот иду туда. А вы как раз успеете до кофейни дойти, и ждать не придется. Нормально так?

– Вполне.

Рю, услышав последнюю фразу Дрюли, отвернулся и пошел по своим делам, словно потерял к коллеге-программисту всяческий интерес.

– Ну, значит, минут через двадцать, – сказал Дрюля.

– Надеюсь, ты еще помнишь, как я выгляжу? – шутливо осведомилась Мила.