Разрушенный мир (СИ) - Якимов Валентин - Страница 32

— А… позвольте спросить? А почему ворона? Простите мне мое неразумение, о величайший!

— О, тут ничего такого. Просто если ворон вцепляется в добычу — значит она уже мертва. Мертва нашей волей!

Раздался громкий хлопок воздуха. И воцарилась тишина.

— Я убью его сейчас же!.. — сдавленно прошипела Айли.

— Нет! — зыркнул я на нее. — Если мы вмешаемся и сейчас, нас может забросить слишком далеко в прошлое! Так ведь?

— Именно так. К тому же, ты не справишься. У него тоже есть орудие души.

— Варвары… только варвары могут использовать столь прекрасное в своей сложности творение ради поддержания очередной задницы на вычурном троне!

— Ну уж. Говорят, не такой уж этот трон и вычурный.

Никто явно насмехался над Айли. Но вскоре мы все успокоились и стали ждать. Брат Квиний не стал надолго тут задерживаться. Его шаги быстро удалились — а затем раздался оглушительный грохот и скрежет камней. Видимо, это и есть тот самый способ запечатывания, о котором говорил император.

Когда грохот стих, мы выбрались из кладовой.

— Да уж. Неаппетитное зрелище.

Магический шар, висящий в центре круглой кузницы продолжал гореть. И освещал он гору разорванных и выпотрошенных тел, отдельных частей тел, вообще не опознаваемых фрагментов. Видимо, моя мысль о криках разрываемых на части была близка к истине.

— Интересно, как именно он это устроил? Что за волшебство?..

— Сразу видно профессиональный интерес, королева. — мрачно усмехнулся я. — А мне вот больше интересно, как мы будем отсюда выбираться.

— О, теперь это относительно нетрудно. — подал голос Никто, наклонившийся над наковальней, покрытой мерцающей красноватым пылью. Ого, да это же пыль статицита! — Отныне и до самого настоящего это место отрезано от остального мира завалом и магической печатью. Здесь больше никогда ничего не происходило. Так что я могу попробовать провести тебя назад в настоящее, не разрушив причинность.

— И что, я окажусь в этой же кузнице, но в настоящем? И умру от отсутствия воздуха?

— Нет. Я не уверен, как это работает в случае путешествия вместе с телом, но думаю, что ты очутишься на том же месте, из которого сюда попал.

— Думаешь? А если…

— Нет, он прав. — подала голос Айли. — Один мой знакомый так погружался. В телесной оболочке. И возвращался на место начала погружения.

Пока мы с духом выясняли тонкости предстоящего путешествия, королева что-то делала с кузнечными инструментами. В круглом каменном мешке с куполообразным потолком оказалась и наковальня, и плавильная печь с уходящей куда-то сквозь толщу камня трубой, и кузнечные меха, щипцы и прочий инвентарь. Да уж, это вам не ювелирный столик Водена в статицитовой пещере.

— Что вы делаете, ваше высочество? — решил я проявить внезапное почтение к особе королевских кровей.

Ее это явно порадовало. Обернувшись от кузнечных мехов, она улыбнулась мне.

— Знаешь, мальчик. — вытянулась она в полный рост, хрустнув спиной. — Я очень благодарна тебе. И дело не в долгах жизни, которой я все равно лишена. Когда ты уйдешь — я просто растворюсь здесь и вернусь в отведенное мне место. Сыграть отведенную мне роль. Меня будут насиловать и пытать, на моих глазах жестоко замучают любимого мужа. В конце концов я сломаюсь — и выдам наши секреты. Лишь бы пощадили мою дочь.

— Они… не сдержали слова, верно? — севшим голосом прохрипел я. То спокойствие и отстраненное безразличие, с которым королева говорила, потрясло меня.

— Конечно нет. Умирая от голода и ран в одной из замурованных темниц, с искалеченным телом дочери на руках, я буду винить себя во всем. До конца. А затем вновь окажусь в том дне, когда на нас напали войска Ордена. И забуду, что все это повторяется раз за разом. Переживу как в первый раз.

— Но сейчас ты помнишь?..

— Помню. Благодаря тебе, я на миг вырвалась со сцены уготованного мне спектакля. Увидела мир со стороны. И вспомнила, кто я есть — все-таки волшебная сила есть даже в слепке личности той самой, настоящей Айли.

— Ты за это меня благодаришь? но ты ведь снова все забудешь?..

— Нет. Не за это. — королева подошла ко мне и коснулась рукой щеки. На ее больших черных глазах проступили слезы — и стали капать на высокую бронзового цвета грудь в обрывках роскошного платья. — Я благодарю тебя за то, что хотя-бы на пару часов дал мне свободу. Дал возможность побыть той самой, истинной Айли. Делать то, что делала бы она в этой ситуации. Это очищает душу. Очищает и облагораживает. И, быть может, когда о моей истории забудут все живущие, или когда она перестанет быть значимой, затмившись новыми важными событиями на этих землях, та часть души Айли, которой я порождена, воссоединится со своей основой. И я сумею — смею надеяться! — переродиться в лучшем месте. Быть может, именно благодаря нашей с тобой встрече…

Я сдавленно выдохнул.

— И… и тебе спасибо, королева. Если бы не ты, я не прожил бы тут и нескольких минут. Прости меня. Ведь пока я жив, я не забуду нашей встречи. И она останется для меня очень важной. Мне жаль, что это задержит тебя здесь еще сильнее…

Прервав меня, Айли рассмеялась. Ее чистый смех эхом разносился в этой замурованной каменной могиле.

— Дурак, ой дурак. Ведь именно об этой — чистой, светлой, доброй памяти я и говорю! Она важна нам, затерянным в прошлом теням.А что до моей участи… Ты всегда можешь помочь облегчить ее, если наворотишь в этих краях таких дел, в сравнении с которыми моя история покажется пустяковой мелочью! Ведь ты еще жив. Ведь у тебя есть будущее! А теперь я вернусь к тому, что затеяла. А затеяла я сделать тебе воистину императорский подарок!

Я молча смотрел, как атлетически сложенная фигурка Айли порхает туда-сюда по кузне, разжигая огонь в печи, раздувая меха, складывая в удобном порядке весь необходимый инструмент.

Затем я повернулся к молчащему все это время Никто. В языках пламени, пляшущих тенями по стенам кузни, он казался дрожащим и мерцающим.

— Спасибо и тебе. — кивнул я головой. — Без твоей помощью даже мы вдвоем заплутали бы в бесконечных пещерах и затерялись там навсегда. Я и тебе обязан жизнью — и тем-более обязан буду, если ты выведешь меня в мой мир.

— Д-да ладно тебе. Чего ты начал-то, а… — мне показалось, или эта безэмоциональная тень засмущалась. И ведь точно!

— Ну, че вылупился⁈ — окрысился Никто, увидев улыбку на моем лице. — Ну повторяю я эмоции моего оригинала, ну и че⁈ Че ржешь, а⁈ Короче, слушай сюда. Если этой дамочке важно, чтобы память о ней стерлась, и она переродилась наконец, то мне хорошо и здесь. Тут и там в слое причинности шатается полно таких, как я. Мне с ними комфортно. И, раз уж ты соизволил быть благодарным… в общем, я бы хотел, чтоб ты увековечил меня.

Я удивленно глянул на духа.

— Че смотришь? Не памятник же мне поставить надо! Таким, как я, важно увековечивании в делах. Я ведь действительно стал важной для твоей жизни причиной. Важную роль в твоей судьбе сыграл, надеюсь. Вот и помни об этом как следует! И другим при случае напоминай — через свои действия. Вот.

— Эй, мальчики. Долго еще вы там любезничать будете? У нас не так уж много времени. Я ведь прямо сейчас меняю судьбу этой кузни. На самом деле меняю, ибо собираюсь создать здесь истинный предмет!

Никто аж отшатнулся.

— Истинный предмет⁈ Мы же в астральной тени! Все, что тут есть, остается тут. Это нельзя забрать в настоящее! — прошелестел он.

— О, наивный. Это касается вещественных предметов. Михаэль ведь не забудет все, что с ним тут было, не утратит полученный здесь опыт. Содержание души, идеальное, забрать с собой можно. Ведь даже мы сами можем при большом усилии и желании проявляться иногда в настоящем. Уж не ради этого ли ты просишь увековечивания?

Айли хитро улыбнулась, натягивая грубые кузнечные перчатки. Я посмотрел на Никто.

— А может и ради этого, так что с того⁈ Я не злой дух, не мстительный! Мне можно!

— Ого. — улыбнулся и я. — В таком случае, всегда буду рад видеть тебя в гостях. Вас обоих.