Разрушенный мир (СИ) - Якимов Валентин - Страница 15

А амнистию я гарантировал и ей, и непутевым братьям. Воден заверил, что это не будет проблемой — за спасение любимого сына короля простят даже прошлую попытку его убийства.

Так, теперь вшестером, мы отправились по дороге в противоположную от Труадана сторону. В сторону родового замка Эстелл.

Интерлюдия

Куклы

Чик. Чик. Чик. Ножницы двигались ровно, не отклоняясь от прочерченной линии ни на микрон. Так… вырезать глаза, теперь рот… Готово.

Мужчина неопределенного возраста аккуратно закончил вырезать из куска белой ткани круглое лицо с прорезями и, взяв в руки иглу с тонкой нитью, стал обшивать этой тканью кукольную голову.

Помещение, посреди которого сидел человек, выглядело как магазин старьевщика, или барахолка, может быть… На кукольную лавку оно точно не походило. Мрачное, тонущее в сумраке, разгоняемом лишь небольшой масляной лампой на рабочем столе да отражениями ее света в зеркалах.

Этого здесь было больше всего — тряпичных кукол и прямоугольных дочиста отполированных зеркал.

А ведь такие зеркала — ясные, не искажающие отражения — дороги. Очень дороги. Не их ожидаешь увидеть в обшитой темным деревом комнатушке, заваленной всяким…

— Ты солгал нам, кукольник! — огласил комнату басистый крик. Старая дверь, которая, кажется, вот вот должна бы развалиться, резко распахнулась… без единого скрипа. И в помещение влетел высокий юноша с хорошей военной выправкой.

Прямой как струна, он гневно вперился в сутулую аляповатую фигуру с нитками в пальцах. Сам он сжимал в одной руке скомканный свиток, а во второй — короткий клинок. Явно на взводе.

— Ну, ну, не мельтеши и не кричи, друг мой. Что случилось? — проскрипел сухо мастер, откладывая иглу и нитки на стол. — Присядь.

Все еще напряженный, юноша плюхнулся на крепкий стул, который очень удачно оказался прямо около него. Переведя дух, он выдохнул:

— Ты ошибся! Ты говорил, что принц находится на грани распада души! Что он спятил окончательно и никак не может оправиться.

— Так и есть. Я абсолютно уверен в этом.

— И тем не менее, я сам лично видел, как этот «безумец» преспокойно шагает к своему замку во главе отряда каких-то бродяг и ведет с ними совершенно осмысленную беседу. И прямо заявляет, что исцелился!

Кукольник скривился. Его всегда раздражала тупая самоуверенность убогой солдатни. Прокашлявшись, он уточнил:

— Ты ведь уверен, что это именно он? Ты ведь провел все необходимые проверки, а не поскакал ко мне сломя голову, как только его увидел?..

Юноша аж подпрыгнул.

— Да как ты!.. Конечно, я все проверил! Это точно он, я готов поклясться чем угодно! Это Михаэль Эстелл, чертов ты барахольщик. Знаешь, что это⁈ — он кивнул на зажатый в руке свиток. — Это письмо господину. И, как только я сейчас отсюда выйду, я сразу пойду и лично его ему передам. Пусть он с тобой разбирается!

Пока солдат распалялся и в ярости потрясал своей бумажкой, мастер вновь взял в руки инструменты и закончил нашивать кукле лицо. Отличная вышла вещица. Видна опытная рука. Самое то для… для того, для чего он их тут делает.

— Ты закончил? — сухо спросил хозяин помещения, когда пятиминутная, пожалуй, тирада неугомонного юнца подошла к концу и иссяк запас его ругательств. — А теперь закрой рот и слушай сюда.

Мужчина встал, нависнув над невольно вжавшимся в стул солдатом крючковатой тощей тенью, пляшущей в неверном свете лампы.

— Душа принца не могла восстановиться. Это я тебе гарантирую. Если это правда он и ты не лжешь мне, червь, значит на его месте сейчас кто-то иной. Это ты все равно не мог выяснить, бесполезный остолоп. Наш план остается в силе. У меня уже все готово для обмена. И, если уж теперь «принц» в своем уме и выманить его будет не так просто… Что ж, я придумаю, как это сделать. А перед этим мы кое что ему подарим. Кое-что, что отправит нынешнего хозяина этой царственной тушки… куда-нибудь подальше. Это уж моя забота.

При этих словах солдат нервно посмотрел на расставленные вдоль стен зеркала и сглотнул.

В каждом зеркале отражалась обстановка комнаты, тусклый свет лампады, он сам, сидящий на стуле, но… в каждом зеркале отражение выглядело как-то чуть иначе.

Юноша весь побледнел, мигом покрывшись холодным потом. Его охватило странное нехорошее предчувствие. Такое у многих бывает во всяких волшебных местах…

— Я… вы… У меня личная доверенность господина! Я все равно должен доложить… передать письмо! Он будет искать меня в случае… в случае чего.

Тихий булькающий смех наполнил тесную комнатку. Ее хозяин сотрясался от хохота.

— Ты… ох, ты что, думаешь, я собираюсь тебя убить? Я что, похож на безумца? На какого-нибудь маньяка, или головореза?

Солдат вновь сглотнул и яростно замотал головой. Вообще-то, похож, конечно. Сейчас, нависая над ним с иглой в одной руке и куклой в другой, еще как похож! Но ведь он и сам при мече, что ему этот нелепый старьевщик⁈

Эта мысль и сжатая в ладони рукоять придали парню уверенности. Он откашлялся.

— Н-нет, не похожи. Ну, я вам все сообщил. Теперь мне пора с докладом к господину. Всего вам доброго.

Он собирался уже подняться и уйти, но тут застыл на месте. Хозяин ласково погладил юношу по щеке.

— Нет-нет, друг мой. Я сам прекрасно передам все, что нужно и кому нужно.

— Н-но вы…

— А вы, уважаемый, пока останетесь здесь. У меня как раз закончена свежая работа.

— Нет! Вы не посмеете! Я…

Солдат дернулся, вскидывая клинок, попытался отпрянуть назад… и не сумел. За спиной вдруг очень некстати откуда-то оказалась стена, юноша уперся в нее и засучил ногами по полу.

А хозяин мастерской мягко улыбнулся, посмотрел на солдатика прищурившись — и с непомерной силой вбил ему тонкую иглу в правую глазницу.

Несчастный захрипел, забился в агонии, из лопнувшего глаза брызнула кровь пополам с белесой жижей, но вскоре он начал затихать.

— Потерпи, потерпи, дорогой мой. — оскалился мастер. — В первый раз всегда больно. Потом все привыкают…

Спустя еще полминуты тело окончательно завалилось на пол, подергиваясь в остаточных конвульсиях… А вот кукла в руке мастера ожила.

Она дергала нелепыми ручками и ножками, беззвучно разевала в злобе рот, слепо шарила пустыми глазницами…

— Ох, совсем я старею. Забыл пришить тебе глаза! Сейчас-сейчас, дорогой мой, сейчас займусь. А впредь тебе будет урок — как нужно разговаривать со старшими. А что до принца…

О, с новоявленным самозванным принцем он разберется. Кто бы там вместо него ни был. Ведь если душа попала в тело, она может попасть и… еще куда-нибудь…

— Вариантов ведь масса. — протянул он, задумчиво разглядывая длинный ряд зеркал. — Так-так, ваше высочество… Что бы вам такое подарить?

Глава 7

Нежеланный родственник

Родовой замок Эстелл. Мой замок.

Мрачная громада внушала уважение. Прямоугольной формы, за стенами… я глянул на руку, прикинул. Да, за стенами локтей двадцати в высоту, возвышался мощный квадратный донжон, главная крепость с узкими окнами-бойницами. Вот разве что верхний его этаж был превращен в подобие галереи, или веранды с легкой скошенной крышей на тонких столбах.

Помимо главного строения из-за стен виднелись два длинных узких здания с двускатными крышами, крытыми черепицей, а между ними и донжоном явно располагался немаленький двор, наверное со всяким хозяйством. Впрочем, чего гадать, войдем — увидим.

У подножья холма, на котором расположилась каменная громада, разлился аккуратный пруд, плавно перетекающий в ров и, похоже, питаюшийся подземными водами, а на угловых башнях и венчающем донжон флагштоке развевались большие серые полотнища с изображенной на них золотой наковальней, увенчанной короной с пятью зубцами. Как сообщил Воден, герб рода Эстелл и, по совместительству, всего Эстеллвика.

Всю дорогу мы обсуждали, в каком виде предъявить меня родне — сообщать ли о моем «чудесном исцелении» с ходу, или подождет?