Растопить ледяное сердце - Барри Максин - Страница 2

Ее мать, Мерседес, урожденная Марсден, в шестидесятые годы мгновенно покорила Бостон, когда молодой женой Ван Гилдера приехала из Филадельфии. Ее вечера посещали самые знаменитые люди (в экс-президентах не было недостатка), блюда готовились недоступным для других шеф-поваром Марселем, вина доставлялись с лучших виноградников Франции. Муж обожал ее с первых же минут их встречи и не изменил своего отношения к супруге за все тридцать лет совместной жизни. В то самое утро, когда произошла трагедия, он заказал для жены три дюжины белоснежных роз только потому, что за завтраком она пожаловалась, что в их роскошном розарии в этом году нет белых цветов.

Похороны Бернарда Ван Гилдера показали, каким разносторонним человеком он был – бизнесменом, покровителем искусств, филантропом, происходившим из старинного рода.

И вот теперь эстафетную палочку вручили Лоре, и ей ничего не оставалось, кроме как нести ее дальше.

– Это здесь, девушка, – радостно сообщил шофер. – Какой номер вам нужен?

Лора с трудом оторвалась от тяжелых и пугавших ее размышлений и, глубоко вдохнув, назвала номер дома, который сняла на три месяца. Она снова выглянула из окошка такси, на этот раз, чтобы взглянуть на Вудсток-роуд.

Первое, что она увидела, были ряды деревьев перед домами, создававшие впечатление загородной аллеи. Она догадалась, что в основном это были вишневые деревья. Лора подумала, как красиво они, должно быть, выглядят весной. Сами дома были большими и совершенно разными и каким-то таинственным образом казались чисто английскими.

Вот слева стоит Грин-колледж, а рядом обсерватория Рэдклифф. Справа промелькнула живописная группа колледжей с окнами, отражавшими неровный желтый свет уходившего за горизонт солнца.

Вокруг колледжа Св. Анны было столько зелени, что студенты чувствовали себя там как в собственном парке! И только Бевингтон-роуд отделяла их от колледжа Св. Антония.

Лора с досадой прикусила губу, поняв, что они пропустили колледж, больше всего интересовавший ее, – колледж Св. Беды.

Ничего! Впереди достаточно времени, чтобы осмотреть город.

Такси подъехало к большому белому дому, похожему на виллу, перед которым росла огромная магнолия.

– Это он, девушка?

– Думаю, что да, – сказала Лора.

Этот дом сняла ее личная секретарша. Сотрудница не видела дом, просто, узнав, что Вудсток-роуд достаточно престижный район, подумала, что это подойдет для хозяйки.

Лора повернула ручку дверцы и опустила свои длинные ноги на мокрый тротуар. Дома она обычно пользовалась лимузином, и дверцы всегда открывал шофер. Но теперь ей предстояло прожить как простой смертной несколько недель! Жизнь в атмосфере утонченности и роскоши может показаться кому-то привлекательной, но так легко навсегда остаться в этом замкнутом кругу!

Лора вышла из такси и огляделась. Влажный холодный ночной воздух вызывал легкую дрожь. Горели уличные фонари, придавая длинной дороге романтический вид. Движение на улице было для такого крупного города, как Оксфорд, удивительно небольшим.

Таксист, вынимая из багажника три больших чемодана, что-то проворчал.

В душе Лоры шевельнулось привычное сознание своей вины. Несмотря на ее решение не изображать «мадам Роскошь», она вынуждена была признать, что любит хорошо одеваться.

Она не пользовалась кредитными карточками семьи в дорогих ювелирных магазинах. Не посещала парикмахера каждый день, как это делали большинство ее подруг. Не переезжала с одного курорта на другой, не принимала наркотики и не имела на содержании дорогого плейбоя (опять-таки в отличие от большинства подруг за океаном!).

Ее родители, хотя и вели, казалось, роскошный образ жизни, всегда внушали дочери, что есть два порока – смотреть на деньги как на что-то само собой разумеющееся и думать, что весь мир – место для ее развлечений.

Единственным настоящим пороком «богатой стервы» (как она про себя думала) была страсть к одежде.

– Давайте я возьму один из них, – торопливо предложила Лора шоферу, безуспешно пытавшемуся ухватить все три чемодана.

Она открыла калитку, ведущую к вилле, и они вместе втащили ее багаж в небольшой, но красиво выложенный плиткой портик парадной двери. Как только они вошли в сад, загорелся свет, словно приветствуя новую хозяйку. Лора открыла сумочку, творение Гуччи, и заплатила таксисту, добавив щедрые чаевые.

Шофер широко улыбнулся. Падающий сверху свет придавал ее длинным, черным как вороново крыло волосам пугающий (но красивый) оранжевый оттенок. На высоких скулах и четкой линии овала лица играли темные тени. Шоферу показалось, что она похожа на сексуально притягательную ведьму из готического фильма ужасов, и дрожь пробежала по его телу, вызванная отнюдь не холодным туманом. Он в последний раз с сожалением посмотрел на нее, затем неохотно направился к машине, чтобы погнать свой верный (и ржавый) кеб обратно в Хитроу.

Лора достала связку ключей, присланных ей агентом по недвижимости, и вставила ключ в замок. Дверь распахнулась, и она облегченно вздохнула.

В доме уже была включена отопительная система, и помещение хорошо прогрелось.

По представлениям Лоры, дом казался небольшим. Быстрый осмотр показал, что в нем имелись прекрасный холл, выложенный черными и белыми плитами, с большой деревянной лестницей; приятная гостиная с эркерами; полностью оборудованная кухня, отделанная сосной; музыкальная комната с роялем и оранжерея, которая, если Лора правильно сориентировалась, освещалась по утрам первыми лучами солнца и представляла собой идеальное место для завтрака. Наверху находились три больших спальни с ванными en suite. Ее мать могла бы посчитать все это немного убогим, но Лора решила, что дом ей вполне подходит. Очень даже подходит.

Именно здесь она может успокоить свою измученную душу и передохнуть.

Лора все еще горевала об отце. А корона Ван Гилдеров все еще казалась такой тяжелой, что постоянно вызывала головную боль. Но со свойственной ей практичностью и настойчивостью она решила пробыть в Англии около месяца и разобраться в делах Ван Гилдеров, связанных с Великобританией.

Дядюшки с радостью предоставили ей длинный список компаний (и президентов компаний), которые должны принимать Лору, давать в честь нее обеды и вообще всячески льстить.

Сначала ее это немного возмущало. Неужели они думают, что она ни на что не годится, кроме как размахивать флагом Ван Гилдеров и демонстрировать свое хорошенькое личико и элегантность? Но потом, поразмыслив, призналась себе в том, что именно этим всю жизнь занимался ее отец. Его красивое лицо украшало многие периодические издания, помещавшие фотографии, на которых он пожимал руки иностранных политиков, бизнесменов и потенциальных как союзников, так и соперников.

Ее дядюшки, может быть, и управляли компаниями, но контракты заключал, постоянно развивал бизнес и держал весь механизм в рабочем состоянии отец.

Теперь от нее ждали, что она будет делать то же самое. И она предпочтет скорее умереть, чем не оправдать их надежд! Для этого она и приехала сюда.

Первым в программе стояло вручение престижной премии фонда Ван Гилдера, присуждавшейся за работы в области психологии, а также Огентайнского кубка. Серебряный кубок пятнадцатого века, каким-то чудом избежавший жадных рук Генриха Восьмого, в конце концов оказался в коллекции Ван Гилдера. Впервые мысль «одалживать» кубок тем колледжам, ученые которых получали премию Ван Гилдера, пришла в голову двоюродному деду ее отца. Кубок отправили в Англию на пароходе, и теперь Лоре оставалось лишь позвонить и распорядиться, чтобы его доставили в Оксфорд под охраной. (Только по оценке страховщиков он стоил не менее ста тысяч фунтов.)

Лора выбрала самую просторную спальню и, распаковав один из чемоданов, осмотрела большую, прекрасно оборудованную ванную. После долгого перелета, утомительной поездки на такси и душевного напряжения горячая ванна была весьма кстати.

Лора быстро наполнила ванну горячей водой, достала из чемодана туалетные принадлежности и любимый махровый халат. Принеся их в уже наполнившуюся паром ванную, девушка сбросила свой строгий темно-синий костюм от Валентино.