Князь Китежа (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 56

— Ладно. Слушаюсь и повинуюсь, — она взяла со стола бутылку вина и отвесила насмешливый поклон. — Надраться в одно рыло — и то веселее, чем ошиваться с вами.

«Хорохоришься, — бросил ей вслед».

«Когда однажды тебе понадобится помощь — я отвечу так же».

Несмотря на показную браваду, Яра просто фонила злостью и обидой. Ну, ничего — избалованных детей обычно наказывают. И я не собирался ей потакать и херить все, чего добился за эти сутки. Фрида менялась и расцветала прямо на глазах, и никто не смел лишать ее заслуженной награды.

— Ух… — Ингол взмахнул широким рукавом. — Словно с бурей разминулись.

— Я и не думала, что ты так умеешь, — удивленно произнесла Эллан.

— Согласна, — кивнула Лелис. — Обычно это тобой помыкают и командуют.

— Кому-то еще явно не мешает проветриться, — с улыбкой сказал я, встав рядом с йотуншей.

— Да что вы ко мне прицепились? — вспыхнула эльфа. — Я никого не пытаюсь оскорбить и обидеть! Я просто прямая и открытая по натуре.

— Порой язык — что нож, — ответил я. — И если часто вытаскивать его из ножен, однажды это плохо кончится.

— Могла просто предупредить, — ушастая повернулась к Фриде. — Сказала бы, чтобы я меньше ерничала. Но ты постоянно молчишь и киваешь. Вот я и думала, что тебе все равно на мою болтовню. Я теперь из меня тирана какого-то лепят, — она скрестила руки на груди и надула губки.

— Я не в обиде, Лелис, — великанша коснулась ее плеча. — Но давай впредь проявлять больше уважения друг к другу.

— Я никогда не желала тебе зла, — эльфа шмыгнула и потянулась за платочком. — Но признаюсь честно — порой ты до одури меня бесишь.

— Я много кого бешу, — Фрида грустно усмехнулась. — У меня руки не из того места, да и умом боги обделили.

— Да при чем тут это? Ты никогда не отступаешь, несмотря на постоянные провалы. Ты всегда идешь до конца, даже если спотыкаешься на каждом шагу. Помнишь первую сессию в Академии? Ты пересдавала ее четырнадцать раз — но все-таки получила высший балл за все предметы. Я бы бросила на второй попытке, а ты ломала все преграды, как гномий таран… Сначала меня все это забавляло, но потом… Потом я осознала, что никогда не смогла бы так же. Похоже, все мои придирки — это просто зависть. Прости меня, пожалуйста. Лучше бы я училась твоему упорству, а не высмеивала его. Глядишь — большего бы достигла.

— Ничего страшного, — великанша обняла сокурсницу, едва сдерживая слезы.

А вот Ингол — не сдержал, и то и дело прикладывался к рукаву, созерцая происходящее с благоговейным трепетом. Уверен, это вдохновит его на пару-тройку полотен экстремистского содержания.

— Меня тоже прости, — Эллан положила ладонь на плечо. — Я никогда над тобой не потешалась, потому что не видела в твоих поступках ни смешного, ни зазорного. Но была при том необоснованно груба — отчасти из-за характера, отчасти из-за неприятия излишней мягкости и доброты. Мой отец — спартанец, мой путь — война. Надо было просто поговорить с тобой прямо — без экивоков — и расставить все точки. Думаю, твой новый друг именно это и сделал.

— Уверена, нас свели боги, — Фрида посмотрела на меня с такой благодарностью и теплотой, что мне сделалось не по себе.

— Нас свела моя пропажа, — с шутливым намеком произнес в ответ. — Но я этому только рад.

— Какой вдохновенный вышел вечер! — воскликнул Руфий. — Я посвящу ему целую оду!

— Главное — не в виде частушек, — сказала йотунша, и стены дрогнули от дружного хохота.

— Вечер был, безусловно, славный, — заявил Ингол. — Однако ночь только начинается. Посему предлагаю тост — за выдержку и понимание! И приглашаю всех на танцы.

Мы выпили полные кубки до дна — и напряженная неловкость потихоньку отступила. Инструменты-самогуды заиграли замысловатый мотив, и Руфий первым пригласил свою соплеменницу. Пара закружилась в замысловатом хороводе с раскачкой, разворотами и притопыванием, отчего движения больше напоминали поединок с невидимым оружием.

— Позвольте насладиться вашим обществом, — эльф протянул лешачихе открытую ладонь. — Вы весьма интересны мне, как ученому. Хоть мы и разные внешне, но нас объединяет общая родина и страсть к природе.

— С превеликим удовольствием, — Айка подала руку для поцелуя. — Я всегда открыта для научных изысканий.

После соблюдения всех норм, которые весьма удивили кавалера, подруга принялась выбивать чечетку — да так ловко, что любой ирландец позавидует. Копытца дробно стучали по камням, создавая столь гармоничный ритм, что вполне заменяли недостающие барабаны.

Ингол пытался не отставать, но за полминуты вспотел до нитки и сбавил темп. Айка же, наоборот, всячески его подзадоривала — например, поворачиваясь спиной — с явной целью вытравить сгустившуюся похоть, которую эльф просто таки источал при виде лешачихи.

Рядом раздался тихий вздох. Мы с Фридой остались последней парой, а я так увлекся необычным зрелищем, что не удосужился ее пригласить. И девушка, несмотря на прогресс, растолковала это в негативном смысле.

— Очень хочу с тобой потанцевать, — сказал, глядя в блестящие очи. — Но я так вообще не умею.

— Вы же дворянин, — великанша приподняла брови. — Разве вас не учат танцам?

— Это… — поморщился, — долгая история. Я больше люблю медленные танцы. Подождем, когда друзья набесятся, и закажем что-нибудь поспокойней.

— Медленные? — спутница покраснела. — Вроде вальса?

— Нет. Еще более медленные. И более… тесные.

— Вы меня смущаете, сударь.

— Забудь уже, об этом слове. От него одни неприятности.

Фрида улыбнулась и наполнила нам кубки.

— Я и не думала, что все обернется вот так. Ждала, что надо мной станут просто насмехаться — и это еще в лучшем случае. А то и вовсе выставят на посмешище и опозорят на весь квартал. Но благодаря вам я взглянула на них другими глазами. И на себя тоже.

— Тут нет ничего сложного. Не позволяй собой помыкать — и с тобой начнут считаться. Поверь, лучше раз дать по роже, чем терпеть всю оставшуюся жизнь. Которая может выйти весьма короткой и печальной.

— Я никогда не забуду ваши слова, граф, — она склонила голову. — И вашу доброту.

— Главное, не спускай все на самотек, когда мы расстанемся. Как и у любой болезни, у низкой самооценки может быть и ремиссия, и обострение. Эллан и Лелис — не такие уж плохие, как могло показаться. Сужу не столько по ним, сколько по их спутникам — вряд ли конченые стервы стали бы общаться с поэтами и заучками. Держись их — и черпай только лучшее. Норов и мощь — у атланты, острый язычок — у эльфийки. И тогда у тебя все получится, чего бы ты ни пожелала.

— Скажите, Савелий, — Фрида вцепилась в ножку кубка побелевшими пальцами. — А мы точно больше никогда не встретимся?

— Я не хочу вселять ложную надежду и давать пустые обещания. Ты слишком хороший человек, чтобы врать тебе в лицо. Я… — вздохнул, собираясь с мыслями и подбирая правильные слова, — прибыл из очень далекой земли. Настолько далекой, что для моего призыва понадобилась могучая магия. И когда я вернусь домой, пути назад уже не будет. Но несмотря на это, ты навсегда останешься в моей памяти.

— А вы — в моей, — губы подруги задрожали, несмотря на улыбку. — Ну да не будем грустить раньше срока. До рассвета еще далеко.

Музыка остановилась, а разгоряченные и уставшие танцоры рухнули на софы.

— Ух! — Руфий выдул полный кубок и шумно выдохнул. — Давно я так не уставал.

— Да, — Эллан напрягла мышцы. — Неплохая разминка.

— Моя дорогая Айка, — заметно опьяневший Ингол сел рядом с девушкой. — Вы до глубины поразили меня своими грацией и мастерством. Увы, я не хореограф и не могу по достоинству оценить ваш талант. Но я — художник и скульптор, и могу в подобающей манере воспеть ваше чудное стройное тело.

— Хотите, чтобы я вам позировала?

— Смею об этом лишь мечтать.

— Не вопрос. Могу прямо здесь раздеться.

— Господа, — с легкой ревностью произнес я. — И дамы. Не увлекайтесь. А лучше поставьте нам неспешную мелодию.