Князь Китежа (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 31

— Да все в порядке. Слушай, нам нужна конспиративная квартира. Есть какой-нибудь особняк на примете? Такой, где можно до утра переждать.

— Откуда? Я сутенер, а не риелтор!

— Я думал о «Сусеке», но там слишком людно. Нужно что-то менее приметное. Думаю, если поможешь — Яга в долгу не останется.

— Ну-ну… — похоже, хлеб вообще не собирался участвовать в этом деле лично, ограничившись ролью посредника. — Ладно. С колдуньей ссориться себе дороже. Подъезжай — дам ключи от своего дома. Только бардак там не устраивайте, иначе за каждую соринку рубли сдеру!

— Премного благодарен, Колоб. За мной не заржавеет.

— Да ты и так еще ни копейки не отдал! — существо крикнуло в «камеру» — аж крошки полетели. — Боги, как хорошо, что у меня нет сердца, иначе давно бы удар хватил!

— Голова-то есть, так что все равно не нервничай.

Собеседник тряхнул брыльями и показательно отвернулся. Я же передал водителю, куда ехать, а сам озаботился привлечением к себе дополнительного внимания. Например, когда за машиной припустили попрошайки с протянутыми шляпами, я приоткрыл дверь и бросил на мостовую полную горсть серебряных монет.

Позади поднялся такой гвалт, что нищие утонули в облаке пыли. Началась потасовка, за которой я наблюдал с громким смехом — под неодобрительными взорами лоточников и прохожих. Эти уж точно сообщат, куда надо, и очень скоро наводка разойдется по всему городу. А за трофеями пожалуют самые быстрые да ушлые — то есть те, у кого есть краденые артефакты.

Следующую остановку сделали у небольшого рынка. Там я купил увесистый саквояж и парочку полезных вещиц, всячески козыряя богатством — брал без торга, не просил сдачу, а кое-кому и вовсе доплачивал. Да так увлекся, что пропустил карманника — благо, его заметила Айка. И стоило чертенку сунуть пальцы в карман, как лешачиха со скоростью кобры схватила его за руку и заломила за спину.

— Ай-я-яй! — заверещал малец. — Пустите, дяденька!

Вопли и мольбы и без того будоражили народ, но я решил немного растянуть представление, чтобы ни один зритель не ушел без новости об обнаглевшем толстосуме.

— Даже не знаю, что с тобой делать. Может, отдать страже?

— Нет-нет-нет, пожалуйста! Меня уже пороли на этой неделе! Умоляю, только не стража!

— Уже пороли? — я хмыкнул. — Так ты, выходит, рецидивист? Опасный и неисправимый преступник!

— Нет, дяденька! Я исправлюсь, честно-честно! Просто нас в семье семеро, а денежек совсем нет! Пощадите, Чернобога ради!

— Семеро, говоришь? И все воруют, небось?

— Нет, клянусь! Только я!

Краем глаза заметил, что толпа сгущается и смотрит все более недобро, явно намереваясь отстоять своего силой.

— Ну, ладно. На этот раз поверю. Держи червонец, только растяни на подольше, а то опять всыпят.

— Это… правда мне? — воришка захлопал ресницами — и я почти поверил в его искреннее удивление.

— Да. У меня таких много — а теперь кыш отсюда, пока друзья не отобрали.

Он тут же растворился, причем без всякого волшебства. Мы же загрузили покупки в салон и покатили дальше.

— Тщеславие и стяжательство есть, — Яра допила последний глоток сидра. — Пора добавить немного разврата.

Она велела притормозить у парка, где на скамеечках сидели берегини — пожалуй, самые смиренные и благонравные из всей нечисти. После чего перебралась мне на колени и принялась осыпать поцелуями шею, щеки и уши. Айку о таком маневре никто не предупредил, но она присоединилась сама, при том неистово водя ладонью по моей груди.

К сожалению, ласки продлились недолго — по окнам и крыше с яростью застучали березовые ветви, и машина заходила ходуном. Понятно, что деревья не смогли бы так сами по себе — значит, шоу возымело именно тот эффект, ради которого и задумывалось.

Водитель приоткрыл поддувало, и карета рванула вперед под визг и хохот пассажирок.

— Признайся, — Яра взяла меня за галстук и легонько приподняла голову. — Ты ведь ради этого все затеял?

— Нет, — обнял ее за талию обеими руками и прижал к себе. — Все городское дно уже знает о наших похождениях. Уж я-то знаю, как гоп… разбойники смотрят на добычу. И таких взглядов я поймал очень много. Но все так же в курсе, что мы — колдуны, поэтому нас еще не ограбили. Однако Вадим наверняка попытается. Впрочем, тебя потискать тоже не грех. Люблю совмещать приятное с полезным.

Она фыркнула и вернулась на место. Карета же остановилась около банка — последней точке нашего маршрута. Туда я вошел с пустым саквояжем, а обратно вытащил набитый до краев. Но внутри лежали не купюры, а кое-что купленное на рынке. Правда, далеко не все могли бы об этом догадаться. Потому что на мой скромный взгляд, я отыграл мажора на выгуле на пять с плюсом.

Как вскоре выяснилось, Колоб жил на удивление небогато для своего бизнеса. Я нарочно не стал запирать дверь — мол, так увлекся барышнями, что забыл обо всем на свете. Закончив все приготовления и еще раз повторив план, мы сели на диванчике около камина. Наживка заброшена, осталось ждать поклевки. Но первым попался не трофейный карп, а мусорная рыбешка, решившая заглотить приманку явно не своего калибра.

Не прошло и нескольких минут, как в особняк ввалилась шайка домовых в дубленой коже, масках, капюшонах и с кинжалами. Ну чисто каноничные фэнтезийные бандюганы.

— Эй, барин! — рявкнул вожак. — Гони-ка золотце! И бабенок своих — тоже.

Темные щупальца приподняли меня над диваном. Карлики все поняли без лишних слов, извинились и умыкнули прочь быстрее мыши при появлении матерого кота.

— Даже повеселиться не дал, — проворчала Яра. — И что теперь делать?

— Сиди и жди. На рыбалке никогда не была?

— Однажды я охотилась с гарпуном на чудо-юдо. Это считается?

— Не совсем, — я достал из буфета две бутылки вина и вылил содержимое в сток. Колоб потом тройную цену сдерет, но без реквизита спектакли не играют.

— Эй! — возмутилась полудница. — Мог бы нам отдать.

— Ты и так поддатая.

— Ничего подобного. Я таких как ты дюжину перепью.

— Как-нибудь проверим, но не сейчас, — перетащил саквояж вплотную к дивану, а на ковре в беспорядке разложил бутылки. — Теперь пора залечь в засаду.

Причем залечь в буквальном смысле — мы развалились в обнимку, типа напились, нарезвились и вырубились. Мне стоило немалых усилий не заснуть по-настоящему, и только напряженное дыхание по обе стороны будоражило разум и тело.

Так продолжалось около часа, после чего лешачиха чуть слышно шепнула:

— Здесь кто-то есть. Я чую шаги на траве.

Похоже, это наш клиент. Ну-с, сейчас пойдет потеха.

Несмотря на полузакрытые глаза, я заметил, как отворилась входная дверь — будто бы от ветра — а следом прогнулись половицы. Вор приближался практически бесшумно — интересно, такой эффект давала шапка или же сапоги?

Но вот совсем рядом раздался мелодичный звон — золотая кольчуга меж рожек лешачихи сама собой отсоединилась от колец и поплыла по воздуху в неизвестном направлении. И в этот самый миг я направил воздушный поток в самое сердце саквояжа, где лежал припасенный заранее мешочек с мукой.

Раздался гулкий хлопок, и половину комнаты заволокла белая пыль, которая тут же налипла на одежду и лишила маскировку всякого толка. Вор вздрогнул и на миг оцепенел, явно не ожидая западни, и Ярослава ударила по глазам ослепительным лучом.

Парень развернулся и быстрее ветра рванул наутек, но из-за слепоты врезался плечом в дверь, сорвал ее с петель и покатился по клумбам. Как бы так не вышло, что весь гонорар придется отдать Колобу за погром… Хотя Яга богатая — как-нибудь сочтутся.

Похититель меж тем поднялся и побежал прочь, топча цветы и прорываясь сквозь розовые кусты. Вот только двигался он со вполне обычной скоростью, что из-за страха заметил далеко не сразу. А все потому, что Айка повелела корням и побегам оплести сапоги, и парень просто выскочил из них в пылу погони.

Он хотел вернуться, но праздные пьяницы уже поджидали на крыльце во всеоружии. И все же беглец предпринял последнюю попытку спастись и рванул к росшей в углу забора густой траве. Скорее всего, там был спрятан ковер, и если Вадим успеет до него добраться, вся операция пойдет прахом.