Последнее слово - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 41

Еще Олег прекрасно знал, что в земле постоянно находят «сюрпризы», оставшиеся от прошлого, в основном с военных времен — все эти мины, снаряды по лесам, где ведутся раскопки «черными» следопытами. И когда чиновники всех рангов говорят, что опасности от этих находок, по существу, нет никакой, — это враки, самая настоящая ложь. Взрываются на них, да еще как! Сколько примеров тому, сколько дураков покалеченных!..

Значит, если этот бывший подполковник Савин обладает сведениями о таких мощных закладках в Москве — а не верить сейчас Андрею Олег просто не мог, даже если бы и захотел, — то, получается, у этого мужика в руках невероятной силы оружие. И тот, кто сумеет его применить, — ого!

Савин говорил также своему молодому другу, что после войны в некоторых местах, о которых остались точные сведения, эти закладки потом вынули и уничтожили, а вот в других местах, которые за неимением точных планов проверить уже практически невозможно, эти мощные заряды остались и так и лежат до сих пор. Сам Савин был знаком с одним из тех бывших сотрудников НКВД, который осуществлял розыскные операции, и тот ему якобы рассказал об этом по большому секрету. С указанием даже конкретных мест некоторых закладок. Осталось только проверить. А это можно сделать, если детально продумать как, чтобы не привлекать постороннего внимания.

В общем, сказать, что эта история потрясла Олега, значит, ничего не сказать.

— А про наш, Киевский вокзал, — вдруг осенило его, — не помнишь, этот твой мужик ничего не говорил?

— Про Киевский вокзал? — Андрей, кажется, уже основательно захмелел. — Может, и говорил, сейчас не помню. Могу позвонить и спросить. А что?

— Ты не сходи с ума, — шикнул на приятеля Олег. — И вообще, больше не болтай на эту тему. Мне рассказал, и хватит. Не дай бог, кто услышит, донесет — и снова загудишь, но уже без возврата. Сам, что ли, не понимаешь?

— Да я только тебе… — Возможно, Андрей уже жалел, что развязал язык. — А ты обещал…

Ничего ему Олег не обещал, разумеется, но немедленно поклялся, что и сам никому ни слова не скажет об их разговоре. А про себя подумал: «Вот где действительно настоящее дело!» И решил позже обсудить эту сенсацию с теми, кто по-настоящему понимал толк в подобных вещах. Но, уже прощаясь, закругляя долгую беседу, поскольку времени до ухода на работу у него оставалось совсем мало, он напомнил Андрею, что ждет его у себя, на вокзале, назвал адрес и объяснил, как найти, а потом, словно невзначай, напомнил:

— Так ты, когда встретишься со своим корешем, спроси все-таки про наш Киевский. У меня же там все схвачено, и я с моими ребятками мог бы вам здорово пригодиться.

И Андрей обрадовался такому повороту событий. Во-первых, Олег был ему добрым приятелем, который проявил-таки свою заботу о нем, а эти вещи надо ценить, и, во-вторых, намек на то, что именно на Киевском вокзале вполне можно без особых трудностей провести первую громкую акцию, от которой все действительно вздрогнут, было бы просто здорово. Правда, как еще на такое предложение посмотрит сам дядя Коля. Все же его мнение тут было самым главным…