Кара Дон Жуана - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 81

— Хазару. Он давно мечтал иметь своего человека у кормушки. Он не оставлял надежды вернуться к своему любимому занятию, но для этого ему нужна была надежная государственная крыша…

— Ну так что там с Дашей? — нетерпеливо перебила ее Каролина.

— Ей вздумалось шантажировать Архипенко! — воскликнула Рита. — Возомнив себя умной и хитрой, она решила вытрясти из кандидата в президенты полмиллиона долларов. Она позвонила ему (номер телефона подсмотрела в записной книжке Хазара) и пригрозила, что, если он ей не заплатит, она пойдет на телевидение и расскажет всю правду о нем. В подтверждение своих слов она обещала продемонстрировать в эфире фото (тоже выкраденное у Хазара), на коем он запечатлен в компании с крупным торговцем оружием, за которым давно охотится Интерпол.

— Как на эту угрозу прореагировал Архипенко?

— Сказал, что согласен. Заплатил ей семьдесят тысяч (остальные пообещал отдать сразу после выборов, напев глупышке, что сейчас он на мели, так как кампания съела все его сбережения), забрал фото и тут же дал приказ Белому и Старику убрать всех.

— Всех?

— Прежде всего Хазара. Он решил, что именно тот все затеял.

— Не мог он так подумать, — отрезал Андрей. — Со стороны Хазара замутить эту историю было бы верхом глупости! Да и лимон баксов для Вещеева не та сумма, ради которой стоит портить отношения с Архипенко! Ерунда это! Хазара убили не поэтому…

— Значит, Архипенко просто решил избавиться от него. Хазар финансировал и контролировал его предвыборную кампанию. Хазар навязывал свое мнение. Хазар использовал Архипенко для своих целей — дважды нашей «дичью» оказывались люди из его думского окружения, и оба раза знакомил нас с ними именно он. И самое главное — Хазар обязательно заграбастал бы всю реальную власть себе. А Архипенко пришлось бы довольствоваться ролью эдакого свадебного генерала…

— С этим все ясно, — вновь проявил нетерпение Андрей. — Причин для устранения товарища Архипенко имел множество. С вами троими тоже более-менее понятно. Дашу ликвидировали как шантажистку, а вас до кучи. Меня другое интересует — зачем Архипенко «заказал» Христоса? Он-то тут каким боком?

— Христос был хорошо знаком с Хазаром. Олег посещал тот бордель, для которого Христос поставлял девушек. Дашу, между прочим, именно он Хазару порекомендовал.

— Ну и что из того?

— Именно Христос нас тогда сфотографировал. У него мог остаться негатив, которым тот вдруг надумал бы воспользоваться. — Рита пожала плечами, как бы говоря, что это только ее мнение и не стоит его принимать как достоверный факт. — Архипенко подстраховался — убрал и его. Одним человеком больше, одним меньше — какая разница! — а ему спокойнее…

— Вы с Карой были в курсе Дашиного замысла?

— Нет, что ты! Она молчала, как рыба, догадываясь, что мы будем ее отговаривать, а то и помешаем ей совершить эту глупость! Узнали мы обо всем только после того, как, по наивному разумению Дарьи, дело выгорело. Она позвонила мне из Сочи — она там выполняла свою «ангельскую» работу — и рассказала обо всем, в том числе о том, что сделала с фотографии копию. Я начала орать на нее, обзывать дурой. А она только твердила: «Мне нужны деньги. Я обещала сестре бассейн!» Тогда я велела ей рвать когти из страны. Спасаться. Она решила, что я драматизирую ситуацию, и, вместо того чтобы уехать, засела в Сочи, прячась в доме своего любовника.

— Что же заставило ее сбежать оттуда?

— Очередной мой звонок. — Рита опять облизнула губы — без этого они сохли и сморщивались, как старый пергамент. — Дело в том, что Хазар пропал. Он иногда исчезал на пару дней, не подавая весточек, но чтобы в течение недели от него не было ни слуху ни духу — такого еще не случалось! Тем более что мы приехали на Кавказ всего на сутки. Он должен был с кем-то встретиться и уехать обратно в Москву — на юге он старался не задерживаться, хотел, чтобы старые дружки думали, будто он умер. Вроде бы кто-то из местных бандюков когда-то грозился его порешить… — Она нетерпеливо махнула рукой, словно подгоняя саму себя. — Короче говоря, когда Хазар пропал, я сразу позвонила Даше.

— А Каре?

— Ей не смогла. С тех пор как Кара купила себе дом в Абхазии и поселилась там, до нее стало очень трудно дозвониться. Связь там отвратительная, особенно сотовая… Однако ж Даша смогла связаться с Карой на следующий день. Она в это время уже переехала из Сочи в Адлер, сняла там квартиру. Ей хотелось напоследок увидеться с сестрой… — Она улыбнулась Каролине. — С тобой, девочка. Она очень тебя любила. И, наверное, я зря обвиняю ее в жадности. Все деньги она собиралась отдать тебе. Да только не успела…

— Почему ты сама не уехала из страны, а засела в том чертовом доме? — спросил Андрей.

— Для меня он был единственным убежищем на протяжении последних лет. Только там я чувствовала себя защищенной…

— Дом похож на неприступную крепость, но только на первый взгляд… В него довольно легко попасть.

— Нет, не легко… — тряхнула белокурыми волосами Рита. — Дом надежно защищен.

— И кто его охраняет? Грязный Гарри? Да только он всего лишь собака. Пусть огромная, злая, умная, но все равно это обычное животное.

— Дом надежно защищен, — заупрямилась Рита. — Хазар об этом позаботился.

— Я видел пульт охраны, — пренебрежительно отмахнулся Андрей. — Он бестолковый. А из трех камер слежения работает только одна.

— Дом нашпигован ловушками.

— Какими, например?

— Например, несколько ступеней лестницы автоматически отходят. А под ними пустота. Свалишься — сломаешь шею! А над кое-какими дверями скрываются замаскированные ножи, способные, подобно гильотине, отрезать голову…

— Почему автоматика не сработала, когда я был в доме? Я прошагал по лестнице с первого до четвертого этажа. Я заходил во многие комнаты, но, как видишь, пока жив!

— Я отключила автоматику перед тем, как покинуть дом. Я предполагала, что ты вернешься, и не хотела твоей смерти…

— Кстати, что заставило тебя сбежать из этого убежища так поспешно?

— У меня сдали нервы. Сидеть одной в доме, где с потолка на тебя смотрят твои умершие друзья, довольно жутко… — Она замолкла, опустив лицо, но через несколько мгновений подняла его и посмотрела на Андрея долгим, буравящим взглядом — ее горящие зрачки просвечивали даже через темные стекла очков. — Ты видел фрески на потолке?