Эй, Всевышний! Я научился ценить. Том III (СИ) - Нетт Евгений - Страница 56

— Что станет с душами в случае его разрушения?

— Они обратятся в ничто. — Самая страшная судьба, которой страшатся смертные. Исчезнуть — и больше никогда не появится. И липовые, и истинные религии зарождаются именно по той причине, что человек отчаянно хочет верить в существование чего-то после смерти. И несчастен тот, кто считает, будто там ничего нет. — Способ избежать этого лишь один, и это…

Создание искусственного бога. То, к чему стремятся объединившиеся иномирцы, пытающиеся буквально собрать по частям то, что сравняется по мощи с низшим божеством.

По меркам смертных — бессмертное, всемогущее существо, но для тех, кто познал вкус перерождения, низший бог является именно низшим, по сути своей недалеко ушедшим от смертного существа. Да что уж там — они и сами порою рождаются, обретая самые разные формы.

Так что невыполнимой задачу назвать было нельзя. Но сроки…

Впрочем, именно для ускорения процесса организация перерожденцев разрабатывала сразу множество вариантов, среди которых воплощение всех черт «Первых» иллити занимал первую строчку с конца.

Долго, и перспективы невысоки, ведь уже несколько поколений моей расы с более чистой, неразбавленной кровью провалились со своим предназначением, но отбросить проект не решались, отдав его на откуп низшим членам организации.

Костяшка был одним из главных кураторов низшего звена, так что за его смерть от моей руки тоже могут спросить.

Но обо всех моих прегрешениях организация в лице барона была готова забыть, если я соглашусь к ним примкнуть.

Что от меня требовалось?

Приложить максимум усилий для достижения предельной силы и насильного пробуждения третьей черты, что повлечёт за собой ещё один раскол души, который я могу и не пережить.

Что мне предлагали за работу, кроме помилования?

Столько роялей, сколько смогу унести. Фактически, мне обещали вручить всё то, что сильные хранят в тайне от слабых — и даже больше. Способ преодоления бутылочного горлышка на ранге императора? Дайте два. Метод формирования основы для прорыва в божественный ранг? Тоже есть. Контролируемый переход в пространство души и замедление субъективного времени? Не вопрос!

Но самым главным лично для меня был метод, благодаря которому я мог бы защитить часть своих воспоминаний от посягательств Палача.

Иномирцы курировали этот проект с самого начала, и чуть ли не лично разлагали на части те глаза, из которых были выведены мои. Они наблюдали за всеми Палачами, что были до меня, и искали способы усиления их сильных сторон — и нивелирования слабых.

Смешно, но в первом варианте Палач не только забывал всё то, что его своевольная суть считала помехой, но и постепенно слеп, словно какой-то Учиха. От слепоты избавились в корне, но с памятью оказалось сложнее: удалось всего лишь разработать метод для защиты относительно небольшого количества воспоминаний.

Только ради того, чтобы узнать о принципиальном существовании такого способа я был готов отдать многое, а уж за его получение и подавно. Кнут в лице угроз был сдобрен хорошим, внушительным таким пряником, отказаться от которого было выше моих сил.

Да и жить я собирался сильно дольше, чем могу в физическом теле, а схлопнуться вместе с Колодцем Душ, если Всевышний меня всё-таки выкинул — такая себе перспектива, согласитесь.

Вспоминать о несделанном всегда хуже, чем о сделанном, так что выбор был очевиден.

Я не хотел больше забывать, не хотел плыть по течению, надеясь на случай, и наслаждаться последствиями, вызванными страхом ошибиться. Жить хотел — это да. Любить и ненавидеть — тоже. А пустота всех этих прелестей лишена.

И свой выбор я уже сделал.

Глава 18

Золан, Барон Рилана. Часть III

Часть I.

Со звоном стекла я вернулся в мир, в котором всё обстояло так, будто прошло не более пары секунд, в течение которых мы с липовым бароном пожимали друг другу руки.

Способность адекватно мыслить в пространстве души при столь сильном ускорении текущего там временного потока, безусловно, хороша, но и у неё есть минусы.

Например, я не мог испытывать на себе это ускорение дольше, чем двенадцать часов «там». Соответственно, весь мой разговор с новым знакомым вынужденно уложился в этот временной отрезок, к окончанию которого я примерно представлял себе положение внутри организации, её цели и способы достижения оных, а так же свою роль во всём этом.

Факт номер один — они знали, что я пришёл из иного мира, но не догадывались о том, что это моя третья жизнь, и я отнюдь не обычный человек, душе которого повезло провалиться в пространственный разлом.

Что до моих достижений, то Авалон, — так звали занявшую место барона сущность, — считал, что мне просто сильно везло, и потому решил протянуть мне руку помощи, покуда я не разочаровался во всём или вообще не помер, пытаясь сохранить темп своего развития.

Тем более, что моё присоединение к их организации было выгодно в плане замещения потерянного объекта и возможности прогрессирования без привлечения людей со стороны: уж что-что, а развиваться я могу и сам, были бы методы.

В остальном от меня действительно ничего не требовали, но я не обольщался по этому поводу: в момент, когда они захотят, чтобы я что-то сделал, мне, возможно, придётся принять их просьбу, ибо ни сейчас, ни через тот же десяток лет я не смогу тягаться с кем-то, чьи силы уже приближены к магу божественного ранга.

А таких людей среди иномирцев очень много, и не всегда их сила происходит от этого мира. Что-то они принесли с собой, как, например, поразительная власть Авалона во всех касающихся души аспектах. Он менял тела по мере их износа уже много лет, а конкретно в династии Волло он был главой рода в трёх поколениях, и, в будущем, так же займёт тело Адольфа, если ему не приглянётся кто-то другой.

Кому расскажешь, что в такой маленькой семье скрывается сущность такой силы — не поверят, зуб даю.

Ведь род Волло уже давно не рос, с, якобы, трудом поддерживая свои позиции в рейтинге фамилий Рилана…

— Буду рад пообщаться с вами в будущем, Джен.

— Взаимно, Золан. Адольф, пойдём.

— Но…

Авалон-Джен опустил широкую ладонь на плечо сына, и качнул головой:

— У вас ещё будет время, чтобы пообщаться. Сейчас же у нас есть другие дела.

— Да, отец…

Вот так сразу и не скажешь, но многие фамилии аристократов растили молодое поколение в строгости, до определённого момента требуя от тех беспрекословного подчинения приказам старших. Где-то от юных аристо требовалось просто дожить до совершеннолетия, где-то — перенять место предка, а где-то можно было обойтись и всего лишь достижениями, которые род посчитает достойными.

Но того факта, что под подобным давлением характер этих детей серьёзно менялся это не отменяет.

Авалон и Адольф вскорости удалились, и я, неспешно развернувшись и окинув взглядом немногочисленную публику, для которой мы с Авалоном и перешли на ты по его просьбе, подошёл к Гессе, мягко обняв её за плечи. Неподобающее поведение? Осуждающие взгляды? Плевать. Здесь я не дряхлый старик, а молодой юноша, ещё не скованный какой-то там уместностью.

На сердце было необычайно легко, и забивать голову лишними мыслями я не собирался.

Способ бороться с проклятьем Палача существует. И он уже у меня. Всё, что осталось — это поочерёдно зафиксировать часть своих воспоминаний, и первой на очереди стояла Гесса, да простит меня Волан.

— Поднимемся на обзорную площадку?

— Разве ты не планировал и дальше общаться со всеми желающими?

— Знаешь, какие планы никогда не подвергаются изменениям? — Спросил — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Те, которых нет. Во всех остальных случаях что-то обязательно поменяется.

— Тогда?..

— Да, я готов к разговору с Тайконом.

Тот, кто держал магический барьер над стенами города не за счёт своих сил, но благодаря накопленным за целый век жизни знаниям. Профессор академии и один из членов совета, предложивших мне должность младшего наставника также состоял и в гильдии магов, в течение двух сроков — большего и меньшего — выступая в роли её главы.