Эй, Всевышний! Я научился ценить. Том III (СИ) - Нетт Евгений - Страница 11

— Детали?

Всё равно, кхм, подработку намеревался брать — так почему бы и не от самого графа? Естественно, за что-то невыполнимое я не возьмусь, да и договор заключу не иначе, как лично с «главной птичкой», если его условия меня устроят. А так… задание и задание, не впервой.

Официальный запрос удивил бы меня куда сильнее, так как гильдия мне контракт могла бы выдать только через неделю-другую. Бюрократия — она такая.

— Ты не местный, так что я введу тебя в курс дела. Вокруг Рилана обычно спокойно, как у отшельника в пещере: может, раз в пять лет какая тварь прилетит, да и всё на этом. Мальки охотятся на зверье, травки собирают, опыта набираются — и пробуют свои силы на островах. Но несколько месяцев назад в окрестностях города начали появляться монстры. Сначала мелкие стаи — грешили на их миграцию с востока страны, но хрен там плавал, лезла падаль откуда-то изнутри. Со временем на смену гоблинам и мелким демоническим зверям пришли монстры С– и В-рангов. Тогда-то и начали бить тревогу, подняв на уши всех, кто мог держать в руках оружие и был готов это делать за деньги. — Лысый говорил абсолютно серьезно, и что-то в его тоне заставляло ему верить. В целом, происходящее ничем не отличалось от обычного брифинга для новоприбывшего наёмника, в лице которого я выступал в течении последних лет. — Но недавно герой церкви, молодой, но талантливый щегол, завалил группу А-шек в опасной близости от тракта, а потом и на место, откуда они прут, наткнулся. Это подземелье, и подземелье древнее, как мать предыдущего короля демонов. Несмотря на все запреты, туда сунулось несколько объединившихся групп, но пока не вернулся никто.

А правила исследования новых мест подразумевают возвращение сразу после обнаружения любого опасного существа или объекта для информирования о нём других авантюристов. Если ничего такого не встречается, то возвращаются сначала через восемь часов, потом через шестнадцать, а после — через сутки. Были и другие моменты, вроде разрешения развлекаться на изученных уровнях сколько душе угодно, но это не про наш случай. Я кивком обозначил готовность слушать дальше.

— Перед нашей гильдией поставили задачу — как можно быстрее предотвратить распространение монстров. Однако, сразу после того, как мы взяли под контроль обнаруженный выход, подземелье создало новые….

Вот же ж…

Подземелье, которое изменяет себя — разумное, или управляемое разумным.

В первом случае оно буквально переполнено ненавистью ко всему, что не подчиняется ему, как порождения подземелья, и действует в определённой мере предсказуемо, но во втором случае им управляет некто, сумевший подчинить себе сердце подземелья, и способный придумать что-то столь же оригинальное, сколь смертельное. Как ни крути, но подземелье наполняется маной, когда кто-то гибнет на его территории или от лап, рук, клыков и магии его порождений, и получает в своё распоряжение ещё больше возможностей для расширения.

Известнейшие из подземелий, в своё время, захватили огромные пласты территорий, и выкуривали их оттуда не годами — веками.

Иными словами, всё вполне неплохо, пока подземелье молодое, и его можно лишить разума, приспособив под шахту накопителей. Вот только когда оно разумно, старо и велико…

— Внутрь я не полезу.

— От тебя это и не потребуется. Твоя задача как охотника — поиск новых выходов и информирование о них основного лагеря, по возможности уничтожение монстров, лезущих оттуда, и, собственно, всё. Кроме тебя есть ещё бойцы, но А-шек среди них нет ни одного. Если появится что-то опасное, а мы будем под землёй, придётся звать помощь из города.

— Я бы предложил уже сейчас звать помощь, если вы не хотите, чтобы по вашей вине Рилан превратился во второй Таус-Некрополь. — Семьсот тысяч человек, сгинувших там в одно прекрасное мгновение, и сто двадцать лет покорения гигантского лабиринта силами всего человечества. Произошло это пятьсот лет назад, но люди, похоже, уже о том забыли. Гордость? Да какая, к чёрту, гордость, когда неизвестно даже, насколько велико подземелье у тебя под ногами⁈ — Когда обо всём будет объявлено горожанам?

— Не знаю, но думаю, что совсем нескоро.

— Если произойдёт худшее, город просто падёт, а люди — умрут. И станут нежитью.

— Все, кто посвящён в тайну, это понимают. Граф понимает. Церковь понимает. Мы понимаем. Но если ты откроешь рот, если поднимешь шум и попытаешься вывезти хоть кого-то — как думаешь, что с тобой будет? — Определённо, ничего хорошего. Идти против графа, которого, судя по всему, поддерживает церковь? Найдите мне такого дурака, я его лично пристрелю, что б не мучился. — Пока единственный для нас вариант — это разобраться с подземельем раз и навсегда. У нас есть зелёный герой со своей свитой, двенадцать А-шек, включая тебя, и целый святой. Если мы не справимся, если не вернёмся оттуда, то, думаю, граф всё-таки объявит эвакуацию. Он хоть и старый, но не идиот. Должен понимать, что за потерю города, если всё вскроется, не только его, но и всех носителей его крови лишат всего, а после — показательно казнят.

— Всё это очень мутно и ненадёжно. Неужто ещё никто из целой толпы причастных, да хотя бы из родственников пропавших, не проболтался?

— Многие сорвались, но их быстро убрали. У графа есть… специалисты. — Мои коллеги-охотники? Или речь идёт о специальных службах? Да, скорее всего, целый граф без маленькой армии под своей рукой существовать едва ли в силах. Проблема… — Откажешься ты, или же согласишься — сбежать тебе не дадут. Ну а если прорвёшься, то что толку? Тебе всё равно никто не поверит.

— Я хочу услышать, на каких условиях вы согласились на эту авантюру.

Лысый и его спутник переглянулись, после чего гигант отступил на второй план, передав право говорить этому неприметному типу.

— Мы уже давно здесь живём, и у нас есть семьи. В случае, если мы пропадём в подземелье, наших родных обеспечат деньгами и сразу вывезут отсюда. Ну а если всё завершится успехом, то — титулы мелкой знати, деньги, слава. Всё как обычно для заданий такой сложности.

Ну, теперь, по крайней мере, я понимаю, чем и как граф мотивировал отнюдь не слабых ребят, которые вполне могут объединиться и вынести слишком много на себя взявшего аристо вперёд ногами. Семьи… Я бы, может, и попытался чем поживиться, а после просто сбежал, но и у меня есть те, кого я не могу бросить. Отец, мама, теперь ещё и брат — все слишком слабые, чтобы выбраться из возможных проблем самостоятельно. И как, спрашивается, поступить? Не сбегать — это понятно, но просто выполнять порученную задачу?..

Определённо, Волана предупредить я обязан. Пусть знает, чего ожидать, и вместе с семьей сидит на чемоданах. Если подземелье окажется слишком большим и попытается уничтожить город, то уж своих-то я вытащить смогу.

Главное, чтобы отец не проболтался маме, так как доверить ей такую тайну… Тут во всём своём великолепии проявится поговорка, гласящая, что то, что знают двое — знает и свинья. Никого ни в чём не обвиняю, но женщину несложно разговорить и сложно заставить замолчать, отчего вероятность даже случайно проговориться вырастает в разы. Да и врать мама не умеет, а у неё наверняка есть подруги и знакомые, которых — жалко. Такое светлое и доброе чувство, как милосердие, сейчас принесёт больше вреда, чем пользы. Как и женская сентиментальность, в общем-то.

— Я смогу лично поговорить с графом?

— Конечно. Он тебе даже официальный контракт обеспечит, экземпляры которого будут храниться у него — и в гильдии. Там будет указано всё, что ты захочешь указать. Но придётся подписать бумаги о неразглашении.

— Если я откажусь, то мне тоже придётся подписывать такую бумагу. Или я не прав, и со мной просто говорить будут по-другому?..

С графа станется сделать всё, что угодно, лишь бы не упустить ни одной пешки для своей опасной игры. В какой-то момент я спросил сам себя, почему вместо того, чтобы взять семью в охапку и с боем прорываться отсюда подальше, я решил согласиться… и ответил тут же — по нескольким причинам.