Профессионалы - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 49

В графе «цель приезда» Фримен написал «ознакомление с русским искусством» и отправился к лифту вслед за носильщиком, позвякивавшим ключами…

Уже в номере, развалившись на бархатистом диванчике с резными ножками, он вывалил из куртки рассыпанные доллары и, выудив пятерки, выложил их перед собой на ореховый столик, кивнув на них носильщику. Затем вынул из бара бутылку минеральной воды, налил в стоявший рядом стакан и залпом выпил. Когда дверь за носильщиком закрылась, он, оставив только мягкий свет ночника, потягиваясь, прошел в спальню. Высокая двуспальная кровать оказалась очень убаюкивающей. А за окном в лучах фонарей и неоновых рекламных вывесок тихо сыпал снег.

Осененный светлой мыслью, Денис ворвался в кабинет к Грязнову-старшему, едва дождавшись, пока у того закончится утреннее заседание. Выглядел начальник МУРа, надо было признать, так себе. Не спал, что ли, подумал Денис.

— Дядь Слав, мне вот что пришло в голову. Ведь у Мансурова в номере все было вверх дном, лампа разбита, мебель… Как это соседи не слышали такой шум — тебе не кажется подозрительным?

— Ладно, тугодум, — миролюбиво отреагировал Вячеслав Иванович, — я еще накануне на это внимание обратил, когда Пушкин мне все доложил. Оба соседних номера снимали те еще субчики. Судя по приметам и по кадрам камеры видеонаблюдения, установленной в холле, это были Ираклий Квачадзе по кличке Мохнатый и Сергей Лаптев, он же Таракан. Оба — видные боевики солнцевской группировки. И оба в розыске за разные пакости, в гостинице жили, разумеется, по фальшивым документам. Будем искать теперь с утроенной энергией, хотя… Кстати, Лаптев, помимо всего прочего, приятель владельца «Москвича», этого Усольцева. Усольцев ему что-то должен, не то деньги, не то что-то более серьезное, вот и расхлебывал эту кашу, а заодно, урод, и приятеля втянул.

— Так чего они от Мансурова хотели-то? — полюбопытствовал Денис.

— Я думаю, ничего не хотели. Кроме смерти.

— Почему же сразу тогда не прибили?

— Кто их, сволочей, разберет? Скорее всего, Лаптев, бандюга опытный, завернул Мансурова в ковер, воткнул ему кляп, хотел, чтобы он у Усольцева в машине перекинулся. Так и вышло… Да, и еще одна новость от Турецкого, просил тебе передать: Мансуров на днях заявил в свой банк о пропаже всех кредитных карточек. Портмоне у него украли.

Денис даже присвистнул:

— Ну и наглость. Значит, селятся рядом с ним, воруют кредитки, от его имени покупают мотоцикл, взрывают Исправникова. Но они же — просто боевики. Кто же тогда заказчик?

Начальник МУРа пожал плечами.

— Ладно, я потопал на Неглинную.

— Я одного не понимаю, — остановил его Вячеслав Иванович. — Какого черта Мансуров вообще в этом «Байкале» делал?!

— Ну это уж точно не бином Ньютона. Просто баб он туда водил, дядь Слав. Местечко тихое, а он человек немаленький…

— Догадка?

— Могу доказать с уликой в руке. То есть с женщиной.

— Ладно, мне это без надобности, Турецкому всю информацию сольешь.

Снег, который непрерывно шел всю ночь, завалил улицы, и когда над городом появился край мутного солнца, все движение городского транспорта встало. Многочасовые пробки протянулись по зауженным сугробами шоссе, и кругом творилась неразбериха. Возле светофора, при выезде из узких улиц на главные дороги, непрерывно гудели машины.

— Ну ехай же ты! — в сердцах крикнул молодой водитель синего «субару» и со злости ударил кулаком по клаксону. Его далеко не новая машина протестующе загудела, но стоявшая перед ней «Нива» даже не дернулась. По шоссе, не слишком обращая внимание на меняющийся сигнал светофора, медленно ползли машины. И на дорогу из примыкающих улиц можно было попасть только, что называется, внаглую, влезая перед автобусами и грузовыми машинами, которые при виде подставляющихся под колеса легковушек тормозили, выдерживая дистанцию. Но «Нива» упорно не желала рисковать и выжидала непонятно чего.

— Вот осел, — сокрушенно покачал головой молодой водитель.

— Нет, Олежек, я так с тобой в институт опоздаю, — его рыжеволосая спутница поджала губки. — Я, пожалуй, быстрей дойду. — Она обиженно открыла дверь и выставила ногу.

— Погоди, — парень, обняв ее, захлопнул дверцу. — Осталось уже немного. Ну!

Он снова отчаянно засигналил и выжал сцепление, увидев вспыхнувший зеленый сигнал светофора. «Нива» тоже тронулась, заметив на дороге просвет, но туда тут же нырнула из потока другой дорожной полосы сверкающая сигналами «скорая помощь», и «Нива» снова встала как вкопанная. А вот Олег на тормоз нажал слишком поздно, и «субару» тут же клацнул фарами по ее забрызганному бамперу.

— Ах ты, е…! — заскрежетал зубами Олег и выскочил из машины.

Из «Нивы» тоже, глупо улыбаясь и часто моргая, выкатился, как колобок, пожилой толстяк в куртке нараспашку.

— Ну и чего? — решительно пошел в наступление Олег. — Вызываем ГИБДД или разойдемся мирно?

Толстяк в ответ быстро затараторил по-английски, махая руками. Олег машинально раздвинул уголки губ в привычной для этого языка улыбке и тоже перешел на английский:

— Да, у нас трудные дороги, сэр. Будем ждать, когда сюда сможет пробраться полиция, или разрешим все это между собой?

Из «субару», демонстративно хлопнув дверцей, выскочила рыжеволосая девушка и, проваливаясь в сугробах, перескочила на тротуар.

— Ч-черт, — процедил сквозь зубы по-русски Олег. — Что же вы не ехали, а? Чего ждали? — рыкнул он на старика.

— Извините, но это вы ударили сзади мою машину, а не я! — вспыхнул толстяк. — Значит, вы виноваты, правильно?

— Да у вас даже царапины не видно, а что у меня с фарами?! — отчаянно воскликнул Олег, присев на корточки перед машиной.

— И что вы хотите этим сказать? — зло ухмыльнулся старик.

Сзади хором загудели машины, для которых выезд на главное шоссе оказался полностью перекрыт.

— И во сколько же вы оцениваете ваш ущерб? — язвительно спросил Олег, вынимая портмоне. — Давайте решать, надо освобождать проезд.

— Тысячу долларов, — ухмыляясь, произнес толстяк. — Или ждем полицию. Я никуда не тороплюсь.