Рожденный Светом - Фрумкин Сергей Аркадьевич - Страница 35

– Об этом больше ни слова, понял! – глядя большими от тревоги глазами, потребовала она. – Я тебе говорила! Даже не думай об Икаре – подставишь и себя и меня – нас обоих!

– Да, хорошо, хорошо…

Гим смотрел в лобовое стекло. Город внизу выглядел таким, каким и должен – высотные небоскребы, памятники, культурные и деловые центры, гипермаркеты, фабрики и заводы; пешеходные улицы и мосты, автомобильные магистрали, очерченные голографическими указателями линии движения воздушных катеров; немного зелени, в основном – в стеклянных оранжереях, много голографических панно с рекламой, много вывесок и разноцветных витрин. Единственное отличие от уже виденных Гимом городов космоса – гигантское, подпирающее наружный купол сооружение в самом центре – городской реактор, принимающий огненный столб с энергостанции-спутника. Ин подтвердила – Оттор использует собранную и отраженную энергию Фатилуса, по принципу: один город – один спутник. Поэтому, не будет спутника – не станет и города…

Еще минут тридцать они пробирались по переполненному транспортом воздуху. Повисели в «пробке», образовавшейся в результате аварии, уступили дорогу спецтранспорту с полицейской сиреной… Жизнь возвращалась на круги своя, приостанавливая ритм до его нормального, повседневного темпа – во всяком случае, так показалось двум беглецам из излинского «прошлого».

Катер приземлился в парковочной зоне на крыше одного из небоскребов. Лифт опустил их на несколько этажей ниже. Стальная дверь ушла в сторону, узнав в Ин хозяйку квартиры.

Глава 15

Квартира Ин была небольшой, но аккуратной, уютной и претендовала на высокую оценку какого-нибудь местного искусствоведа. Стеклянная наружная стена впускала в семь вытянутых в линейку комнат целое море света – небоскреб смотрел прямо на светящийся реактор, снабжающий город теплом и энергией. На потолке, полу и непрозрачных стенах преобладали голубые и желтые тона. Стены украшали картины в белых деревянных рамках. Светло-бежевая мебель казалась чересчур простой, но очень хорошо вписывалась в интерьер помещений и располагалась так, чтобы не отнять у комнат объема, которого им итак недоставало…

Попав домой, Ин занялась своими делами с видом, словно пришла одна. Сперва исчезла в одной из дальних комнат, оставив Гима в недоумении стоять в коридоре, затем явилась в одном нижнем белье и целеустремленно проскользнула бы мимо, если бы не почувствовала направленный на себя вопрошающий взгляд мужчины.

– Я в душ и спать! – решительно объяснила она сержанту, охладив его насмешливо-холодной улыбкой. – Гостиная в твоем распоряжении. Посмотри новости, займись чем-нибудь, – она чуть подняла брови, прочитав ноту протеста в глазах Гима и безжалостно объяснила: – Я знаю, как тебя притягивает мое тело, но меня это не касается! Это твои проблемы. Я предупреждала, Гим. Теперь мучайся.

Ин исчезла в ванной комнате и пробыла там около получаса. Затем, облаченная в один прозрачный шелковый халат, пересекла гостиную и скрылась в спальне, закрыв за собою двери, со словами:

– Все, я спать!

Гим пожал плечами – по комнате гуляли лучи реактора, очень удачно имитируя полуденный солнечный свет.

– Сейчас ведь день? – бросил он ей вдогонку.

Ин хмыкнула и напоследок демонстративно щелкнула переключателем – окна стали черными, а комната погрузилась в успокаивающий полумрак:

– Так лучше?!

Двери спальни закрылись за спиной Ин. Гим вернул окнам прозрачность и расположился на диване, с которого открывался вид на окно и, соответственно, на столицу Оттора.

– И где «новости»? – вслух подумал сержант. Вокруг не было ничего, что бы указывало на аппаратуру, способную воспроизводить изображение. Он вспомнил, как ребята в части рассказывали про манеру управления домашней техникой в некоторых мирах: громкий хлопок в ладоши и произнесенное требовательным голосом пожелание. Он изо всех сил хлопнул и произнес:

– Новости!

Аппаратура не ожила, зато открылась дверь спальни, появилась Ин, покрутила пальцем у виска и нажала что-то в стене – окно превратилось в голографический проектор, на котором и в самом деле шла сейчас информационная программа.

Ин вновь исчезла, теперь – громко хлопнув дверью, чтобы показать, что в дальнейшем ее лучше не трогать…

По всем каналам Уенберга обсуждали одно и то же: отсутствие договоренности между высшими руководителями сектора и правительством урановой жилы – Оттора. Одни обозреватели утверждали, что слова Ронтонте о закрытии двух энергостанций над двумя городами планеты – всего лишь угроза, которая будет осуществлена, если правительство планеты не пойдет на уступки герцогу, и уговаривали наверняка не внимавшего им сейчас Радола проявить благоразумие и политическую мудрость, то есть согласиться на все, что будет ему предложено. Другие откровенно паниковали. Третьи проклинали Излин и подначивали граждан всех городов Оттора выйти на демонстрацию протеста с лозунгами и транспарантами, которые сами же обещали предоставить за «чисто символическую плату».

Картинка на экране тоже не баловала разнообразием. Чаще всего показывали: крупным планом энергостанции – цилиндрической формы космические корабли с огромными параболическими зеркалами, собирающими лучи Фатилуса и направляющими их на расположенные на поверхности планеты реакторы; несколько военных пограничных кораблей внешней обороны Оттора психологически противостоящих пока еще бездействующим превосходящим и по численности и по размерам и по боевой мощи крейсерам вооруженных сил сектора; обеспокоенных жителей городов, которые, скорее всего, должны были вот-вот лишиться и отопления и света; не слишком уверенных в себе, но с хорошо поставленной дикцией сотрудников муниципалитета, которые утверждали, что и в самом худшем случае, у них найдутся резервы для поддержания жизнедеятельности городского хозяйства, а потому уговаривали население воздержаться от паники и не спешить с неорганизованной лавинообразной эвакуацией…

Ин так и не суждено было выспаться этим днем. В какой-то момент Гим почувствовал напряжение в воздухе, которое мог распространять только живой человек. Выключив звук проектора, чтобы проверить свои подозрения, сержант сразу услышал доносящиеся из спальни крики.

Воображение, которое в последнее время руководствовалось меньше фантазиями, а больше – непонятно каким образом воспринимаемой информацией о настоящем порядке вещей, нарисовало амазонку нервно вытянувшейся перед экраном видеосвязи – дрожащую, сжимающую и разжимающую пальцы и импульсивно покусывающую губы – вместо того, чтобы позволить себе заслуженный отдых, Ин поспешила сделать глупость – позвонить человеку, который сейчас портил ее нервную систему душераздирающими истерическими криками.

– Все! Не хочу тебя слушать! – говорил человек. – Делай, как договаривались!

Гим понял, что диалог с неизвестным как раз закончился. Тут же открылась дверь в спальню. Ин пересекла гостиную и села на диван рядом с сержантом. Она выглядела растерянной и полной тревоги.

– Что случилось? – осторожно спросил Гим.

– Ничего… – Ин рассеянно улыбнулась. – Кажется, у меня проблемы…

Какую-то секунду амазонка сидела неподвижно, затем собралась с духом, сдунула с лица упавшую на глаза прядь волос и резко поднялась на ноги.

Четко, спокойно, быстро она приводила себя в порядок, переодевалась, раскладывала во многочисленные карманы универсального рабочего комбинезона всевозможные мелочи: электронные ключи и пластиковые карты, косметику и маникюрные принадлежности. Под брюки в чехол на правой ноге поместила небольшой кинжал с лазерной заточкой, на левой – маленький «дамский» электрошокер.

– Куда-то уходишь? – поинтересовался Гим.

– Да.

– Тебе нужен отдых! – напомнил сержант.

Ин не ответила. Она уже собралась в дорогу и оглядывалась, как человек, который не хочет забыть ничего важного. Приняв решение, амазонка достала из шкафа спрятанный под стопкой аккуратно сложенной одежды портативный ручной излучатель с цифровым прицелом и протянула его Гиму.