Ненужные дети. Прошлое между нами (СИ) - Голд Лена - Страница 18

Левицкий возвращается спустя несколько минут. Больше не обнимает меня за талию, не держит за руку. И даже не смотрит! Будто избегает зрительного контакта.

— Пойдем?

— Да, — соглашаюсь моментально, ибо безумно домой хочется.

В такой напряжённой обстановке оставаться нет сил. Куда не посмотрю — везде он. Змей-искуситель, будь он неледен.

Ненавижу!

Мы садимся в машину. Стас будто вовсе забыл, что я рядом. Не заговаривает со мной, я тоже не пытаюсь строить диалог. Клонит в сон. Отворачиваюсь к окну и, кажется, сразу отключаюсь. Прихожу в себя, когда чувствую теплую ладонь на плече. Стас слегка сжимает его.

— Приехали?

— Да, минут пятнадцать как, — отвечает ровно.

— Боже... Почему не разбудил?

— Тобой любовался.

Поднимаю глаза на Стаса. Пусть в салоне темно, но сюда падает свет фонарей, которымие освещают двор. Он смотрит с некой грустью, разглядывает меня, сидя в пол оборота.

— Маша, — хрипло говорит.

Наклоняется, поцеловать, кажется, хочет. Я лишь прикрываю глаза, потому что хочу почувствовать реакцию своего тела на Левицкого. Да только оно никак не реагирует. Ни когда тот обхватывает мой затылок и тянет на себя. Ни когда он целует жадно, голодно и с напором.

Упираюсь ладонями в мощную грудь, чуть отталкиваю, чем даю понять, чтобы он прекратил. Стас понимает, садится ровно и качает головой, глядя перед собой.

— Что и следовало доказать, — неожиданно бросает он. — Ты так на него смотрела... Неужели после всего, через что ты прошла по его вине, внутри тебя все ещё есть какие-то чувства к нему?

Видел, значит. Возможно, понял, что я веду себя странно и догадался, кто стал причиной, по которой я постоянно дергалась. Следил за моим взглядом. Он же не реьенокч а взрослый, умный мужчина. Специально отошёл, чтобы со стороны понаблюдать и увидеть, как я буду реагировать.

— Не знаю, Стас. В голове полный раздрай, клянусь.

— Я вижу, — усмехается невесело. — Маша, я тебе неоднократно дал понять, что я серьезно хочу построить с тобой семью. Стать отцом для твоих детей. Да, пусть я буду неродным, но все же отличать я их не стал бы. Думаю, сама это прекрасно понимаешь. Но объявился тот самый... И ты перестала разумно соображать. Я видел, как ты на него смотрела. Видел, как ты тряслась, когда он к тебе подошёл. Я не хочу быть третьим лишним в ваших отношениях , которые рано или поздно улучшатся. Не хочу препятствовать твоему счастью. Если считаешь, что тебе будет с ним хорошо... — замолкает. Отворачивается, я слышу, как он шумно сглатывает. А потом выдыхает. — Я просто уйду с дороги.

— Ты не третий лишний, Стас. Я тебя ценю. И... Люблю.

— Но как друга, никак не иначе, — перебивает, в глаза смотрит.

А я лишь киваю. Он прав. Действительно, я люблю его как хорошего друга, которому безусловно можно доверять. Как бы мне хотелось влюбиться в него по уши, но... Сердцу не прикажешь.

— Прости, — шепчу, не слыша своего голоса. — Все верно говоришь. Насчёт Виктора... Не знаю, как у нас сложатся отношения, Стас. Он отец моих детей. И сейчас хочет с ними познакомиться. Да, когда-то он их не хотел, об их существовании не знал, но все изменилось, когда правда всплыла наружу. Я не могу препятствовать... Не могу отказать ему, потому что они и так или иначе встретятся. Виктор не станет молча сидеть в сторонке и наблюдать за детьми, сложив руки на груди.

— Познакомишь их? — голос у Левицкого настолько холодный, что невольно себя за плечи обнимаю.

— Да, но не знаю, как начать разговор, — выдыхаю вымученно. — Надеюсь, Саша не станет крушить все вокруг. Ты видел его реакцию.

— Прав, пацан. А тот твой... Виктор... Пусть потеет. Не хочу, чтобы он так сразу добился доверия и любви детей. Не заслужил. А тебя уж тем более, Маша. Такую девушку продолбать. Каким нужно быть идиотом, чтобы потерять женщину, которую все вокруг хотят.

Слова Стаса вызывают недоумение. Но я лишь заламываю себе пальцы от нервов, не зная, как ему ответить. Он, конечно, преувеличивает. Или я чего-то не знаю?

— Ещё раз прости, Стас.

— Надеюсь, не станешь скрываться от меня? Ведь теперь появился «он».

И опять кривая, злорадная ухмылка.

— Нет, Стас, не стану. Наоборот... Я не хотела бы терять такого друга, как ты.

— Друга, — повторяет, качая головой. — Нет, Маш, я все ещё не теряю надежду... Надеюсь, когда-нибудь ты заметишь меня и хоть что-то почувствуешь. Может, когда-то мои чувства к тебе будут взаимными.

Не отвечаю.

— Спокойной ночи, — прошептав, тяну ручку двери вниз и выхожу из машины.

— Спокойной, — прилетает в спину.

Первым делом переодеваюсь и бегу в душ. Дети давно спят, бабушка тоже. Стараюсь не шуметь. Включаю прохладную воду. Надо прийти в себя. Я теряю здравый рассудок, я не знаю, как быть. Выхожу из ванной, иду на кухню, натянув на себя ванный халат.

Стас не уехал.

Его машина внизу. В салоне горит свет. Прошло больше получаса, а он все ещё здесь.

Нахожу телефон. Вдруг звонил, может, что-то забыл? Но, нет. Ни звонка, ни сообщения от него. Зато Виктор, кажется, дал себе обещание, что будет меня надоедать своими уверенными словами и самодовольной физиономией.

«Ночью, когда нигде нет света, перед глазами тебя вижу. На солнце похожая. Такая теплая, но прикоснуться не могу. Обжечься боюсь — ненависть в твоих глазах прожигает во мне дыру. Очередной раз боль причинить, сломать тебя боюсь. Но в то же время понимаю, что ни одну женщину до сегодняшнего дня не любил и не хотел, как люблю и хочу тебя.»

Поджимаю губы. На глаза наворачиваются слезы. Будь другая ситуация, наверное, эти слова были бы как бальзам на душу. Расстается мы при других обстоятельствах!Но сейчас... Сейчас они как тысячи острых иголок, которые проникают глубоко в сердце, разрывают его на части.

Не отвечаю. Иду в комнату детей. Опускаюсь сначала к Даше, целую ее в щеки и шелковистые волосы глажу. А потом к Сашке. Упрямец мой...

Шмыгаю носом как маленькая девочка. Ведь все могло бы быть иначе. Боже, сколько раз я представляла нас вместе? Я, Виктор и дети? Слишком часто! Но каждый раз понимала, что эти мысли мне ничего, кроме боли не дают...

Да, бабушка права. Действительно надо как-то налаживать отношения отца с детьми. Пусть он этого не заслуживает... Пусть Сашка упорно отказывается с ним знакомиться, но я уверена, что в глубине души ему не терпится увидеть своего папу.

Сама не знаю, зачем я это делаю. Снимаю спящих детей на камеру и посылаю Виктору с надписью, уверенная, что он поймет, о чём идёт речь:

«Завтра вечером. Очень постараюсь, но ничего не обещаю. Обелять тебя я точно не стану».

Глава 18

Выхожу из лифта и сразу же сталкиваюсь лицом к лицу с Анатолием Михалычом, который смотрит мне в глаза и губы поджимает. Настроение с утра так себе, поэтому, если он подойдёт и начнет к чему-то придираться, я просто пошлю его в далёкое пешее.

С утра начала вести диалог с детьми. Когда осталась наедине с Дашей, она напрямую спросила, когда появится папа. Не знаю, что ее подтолкнуло на этот вопрос, но я ответила честно, сказав, что он хочет с вами познакомиться. Дочка, конечно, обрадовалась, но Саша, который опять же случайно услышал наш разговор, не очень. Он снова перестал меня слушать, лишь дал понять, что обсуждать эту тему не собирается. А я наезжать на сына не стану, убеждать его — тоже. Да, вечером снова поговорю с ним, но не факт, что он согласится увидеться с отцом.

— Ты опоздала, Мария! — брызжет слюной Анатолий Михалыч, которого я на дух не переношу.

— Не помню, когда мы переходили на «ты», — огрызаюсь в ответ, глядя на пузатого мужчину в упор. — Что вам от меня надо? Кто вы такой, чтобы меня отчитывать? И... — поднимаю руку, смотрю на наручные часы. Нет, я не опоздала. — У меня есть ещё три минуты, чтобы добраться до кабинета. И эти минуты я не собираюсь терять, отвечая на ваши идиотские вопросы и непонятные обвинения, Анатолий Михайлович.