Сокровище затонувшего корабля - Гусев Валерий Борисович - Страница 28

А внизу статьи двумя строчками крохотных буковок сообщалось о том, что эта информация несколько не соответствует действительности. И добавлялось, что двое юных российских граждан оказали активное содействие Интерполу в задержании членов международной мафии.

Мы немножко погордились этими статьями, но вскоре о них забыли: наш крейсер проходил через Босфор в родное Черное море.

И вот из морской дали встал во весь свой рост банк «Кредит», все еще похожий на маяк, а чуть позже завиднелись Камни и прилепившееся к скале наше горное гнездышко. Крейсер сбавил ход и избавился от своих пассажиров. Папа, мама и следователь на шикарном военном катере отправились в город, а мы с Алешкой на лодке, которая терпеливо дожидалась нас на Камнях, как ни в чем не бывало причалили у подножия замка в час полуденного зноя.

Тетя Женя встретила нас «руки в бока» и веником, а дядя Серж заявил, что «с такими авантюристами и обманщиками он больше никогда разговаривать не будет». И правда, дулся и молчал очень долго – минут пятнадцать. Зато тетя Света на нас не обиделась и сразу усадила обедать. Мы даже руки не успели помыть. А Профессор сказал, что без нас ему было очень скучно.

– Мы тоже без вас очень скучали, – вежливо соврал Алешка.

«Особенно на дне Мессинского пролива, под ударами глубинных бомб», – подумал я.

После обеда мы завалились в кровати, задрав ноги, и я сказал, что приключения и путешествия, конечно, вещь хорошая, но простые удовольствия вроде сытного обеда и спокойного сна мне больше по душе. На что Алешка заметил:

– Мне тоже, Дим, не всякие сокровища нравятся.

И оба мы не догадывались, что эта история с приключениями и сокровищами еще не пришла к своему счастливому концу.

Глава XVIII

«Здравствуйте, я ваша тетя!»

Два дня мы жили спокойной, размеренной жизнью, от которой уже отвыкли и которой уже тяготились. А потом Алешка, посидев над своим дневником и что-то в нем почеркав, поманил меня пальцем. Причем – рот до ушей и хохолок на макушке. Сначала я испугался – вдруг он что-то еще задумал, а потом обрадовался. Сейчас поймете.

На отдельном листке дневника почти ничего не было. Кроме нескольких цифр: «1200–2000» и «1600–1600». И я не сразу понял их смысл. А потом вспомнил: первая пара цифр была на табло «Марфы», когда мы прибыли в Мессинский пролив. Мы тогда еще подумали, что получился какой-то сбой в отсчете. Как это: пройдено 1200 миль, а осталось 2000. И это в конечной точке маршрута! Явная ошибка.

Все разъяснилось, когда «Марфа» поперла на север Адриатического моря. И вот, вылезая на палубу подышать свежим воздухом и посмотреть на кипарисы, Алешка бросил взгляд на табло: «1600» и «1600». А это значит, что «Марфа» пришла именно в ту точку, которая была заложена Охранником в программу. И пойдет оттуда в начальную точку, откуда взяла свой курс на Австрию.

Следовательно... Мы выскочили за дверь, пролетели коридором в кладовку и стали лихорадочно выгружать из шкафа посуду... Но за шкафом была ровная стена со следами хорошо схватившегося цемента – дядя Серж постарался!

– Съели? – ехидно послышалось за спиной. – И акваланг я вам не дам. Хватит приключений. Убирайте посуду! – И тетя Женя угрожающе уперла руки в бока.

– Там «Марфа»! – отчаянно завизжал Алешка.

– Кошка, что ли? – то ли притворилась, то ли в самом деле не поняла тетя Женя.

И тут Алешка прибег к помощи классика.

– Папа Карло, – угрожающе произнес он, – сдери этот холст со стены!

Тетя Женя озабоченно положила ладонь на его лоб – нет ли температуры? Пришлось ей все рассказать. Хотя, догадываюсь, она и без нас многое знала. Не знала только, куда исчезла «Марфа». А «Марфа» домой вернулась. 1600 миль туда и 1600 обратно.

– Ну ладно, – согласилась зеленоглазая и рыжеволосая Лягушка в конце нашего сбивчивого рассказа, – зовите сюда Сержа.

Дядя Серж пришел, выслушал и сказал:

– Опять? А потом снова? Не буду.

– Хочешь, мы заплатим золотом? – опять процитировал Лешка, но уже другого классика.

– Соглашайся, Серж, – с улыбкой посоветовала тетя Женя.

– Не обманут? Точно? И много золота? А если нет, то я их...

Как он с нами расправится, мы не услышали. Угрозу свою он произнес уже в коридоре: за инструментами пошел. А вернувшись, продолжал ворчать:

– ...и если вы еще раз заставите меня...

– Заплатят, заплатят, – перебила его, успокаивая, тетя Женя и подмигнула нам зеленым глазом: – Они теперь богатенькие Буратино.

А мы об этом и забыли...

Дядя Серж просверлил электродрелью несколько дырочек в стене, вставил туда какие-то штучки вроде пальчиковых батареек и сказал:

– Разбегаемся! Всем в укрытие!

Мы отошли подальше, а дядя Серж спрятался за шкаф.

– Не много заложил? – спросила тетя Женя из своего угла, где она держала нас за руки.

– В самый раз, – ответил дядя Серж.

И тут грохнуло. Посыпались камни на пол. Пахнуло дымком. Да, в этот раз разрушений получилось меньше. Это понятно – профессионал работал. Мы втроем перевернули упавший шкаф, чтобы вытащить из-под него профессионала.

– Это вам в лишний мешок золота обойдется, – сказал он, отряхиваясь.

– Договоримся, – пообещал Алешка и сунул нос в дыру.

– На сегодня хватит, – решительно сказала тетя Женя, оттаскивая его за шорты. – Ночь на дворе. Завтра приедут ваши родители и полковник Знаменский, с ними и спуститесь в грот. Одних я вас не пущу! Серж, запри их в комнате. И не визжать – бесполезно!

Этому мы сразу поверили. И безропотно, в сопровождении дяди Сержа, отправились под домашний арест. В коридоре нам встретился Профессор и спросил:

– Что, гроза на море? Как громыхнуло!

– Шторм начинается, – сказал дядя Серж и распахнул нашу дверь. – Прошу!

Алешка остановился на пороге и сказал:

– Если запрете нас, золота не получите.

– А мне и не надо, – ответил дядя Серж. – У меня свое есть, – и показал обручальное кольцо на пальце. – А взяток я не беру.

Алешка презрительно фыркнул и вполголоса сказал мне:

– Жалко, мы из шкафа всю посуду вытащили.

Дядя Серж захлопнул дверь, запер ее и, оставив ключ в замке, пошел докладывать Лягушке о выполнении задания. Мы сели на кровать, глубоко задумались. На душе почему-то было тревожно. Какое-то предчувствие шептало, что встречу с «Марфой» нельзя откладывать.

– Свяжем простыни, – предложил Алешка, – и в окно вылезем.

Ну да, повисим немного над пропастью и обратно влезем. И тут я вспомнил, как поступают в таких случаях опытные воры и частные сыщики.

– Газета есть? – спросил я Алешку.

– Половинка.

– Хватит. И скрепку найди.

– А зачем?

– Сейчас увидишь.

Я подсунул газету под дверь и выдвинул ее в коридор. Распрямил скрепку и стал ковыряться ею в замке. Сначала никак не получалось, а потом, когда я уже вспотел от усердия, ключ выпал из скважины и упал на газету с той стороны двери. Я потянул ее за край, и она вползла в комнату вместе с ключом.

– Здорово! – сказал Алешка. – Надо запомнить.

Мы дождались, когда в пансионате наступил «час безмятежного сна» и на цыпочках пробрались в кладовку. Здесь было не очень темно (из коридора немного светило), и мы увидели рядом с отверстием два фонарика. Видимо, тетя Женя приготовила их к завтрашнему спуску в грот. И очень кстати.

Осторожно и бесшумно, чтобы никто не помешал, мы пролезли в пещеру и начали осторожно спускаться по холодным ступеням. Вдруг Алешка остановился и погасил свой фонарик. И я свой, на всякий случай.

– Тихо, – шепнул он мне, – слушай. – Мы замерли и прислушались.

Снизу, из самого чрева пещеры капитана Немо, доносились какие-то неясные звуки и что-то похожее на бормотание. Стало страшно. Мы были готовы вернуться за подмогой. Но тут послышалась до боли знакомая строчка: «Когда усталая подлодка...»

– Прецептор злобный, – сквозь зубы процедил мой братишка, – обогнал все-таки.