Возвращение блудного бумеранга - Калинина Дарья Александровна - Страница 37

– А... А разве мама тебе не сказала?

– Она знает?

Анька прикусила язык.

– Аня, последний раз спрашиваю, где ты?!

– Я... Я в гостинице. У Сергея.

– Где?

В голосе Давида послышался лед.

– Ой, ты только не волнуйся и не злись. Просто Сергей сказал, что если я к нему вернусь, то он тебя отпустит.

– Подлец!

– И я приехала...

– И что? Он тебя не обидел?

– Какое там! Он бы и не смог.

– Перевоспитался?

– Можно сказать и так. Понимаешь, я приехала, а он... Он мертвый!

Некоторое время Давид молчал.

– Как это, мертвый? – спросил он затем явно озадаченным голосом.

– Ну, мертвый! Слушай, я тебе сейчас дам оперативника, который нас допрашивает. Он тебе все лучше меня объяснит.

– Нас? Аня, с кем ты там? Что вообще происходит, черт возьми? Аня? Алло! Аня!

Но Аня, тихо радуясь, что нашла на кого спихнуть неприятную обязанность объясняться с разгневанным мужем, уже отдала трубку оперативнику. У того разговор с Давидом получился коротким. Он велел мужчине немедленно приезжать в гостиницу для выяснения всех обстоятельств этого дела. Давид и сам рвался. Поэтому договорились они быстро. И оперативник передал трубку назад Ане.

– Жди, – произнес Давид. – Я уже еду. И ради бога, не предпринимай без меня ничего. Слышишь? Ровным счетом ничего!

– Давид, а где ты был целый день?

В трубке послышался тяжелый вздох.

– Ходил, бродил, думал.

– Один?

– Один.

– И что надумал?

– Аня, я люблю тебя больше всех на свете. И не отдал бы никаким Сергеям. Никогда. Слышишь меня?

– Слышу.

– И я не хочу знать, что было у тебя в прошлом. Главное, что сейчас ты со мной. И мы любим друг друга. Ведь любим?

– Любим. Я тебя очень люблю, Давид!

– И я тебя тоже.

– Ты приедешь?

– Все, жди. Я уже еду.

И Давид отключился. А Аня осталась в гостинице. Впервые за много дней на душе у нее было легко и ясно. Давид ее любит. Он простил ее за то, что она когда-то встречалась с лжецом и психопатом, не сумев разобраться, насколько он может быть опасен для нее лично. И теперь Давид мчится к ней на выручку. Как и полагается настоящему мужчине и преданному мужу.

Лишь одна мысль отравляла бочку меда. Как ни крути, а если у Давида нет алиби на сегодняшний вечер, то им будет очень сложно убедить следствие, что Давид не причастен к смерти Сергея.

Глава 11

Однако даже самые худшие Анькины предположения были очень далеки от действительности. Не успел Давид приехать, как ему объявили, что он арестован.

– Как? За что? Вы не имеете права!

– Имеем!

– На каких основаниях?

– У вас нет алиби. И у вас был очень веский мотив для убийства. Ревность. Но самое главное, что у вас нет никакого даже самого завалящего алиби.

– Но я не убивал!

– Вот и докажите.

– Это вы должны доказать мою вину! – разозлился Давид. – В конце концов, презумпцию невиновности еще никто не отменял.

Ответом ему были саркастические улыбки следователя и оперативников. Похоже, они презумпцию не очень-то блюли. И уж точно считали, что лучшего подозреваемого, чем Давид, им в ближайшее время не найти. А что? Чем не версия? Оскорбленный муж в припадке гнева убивает соперника. Немало поспособствовал этому мнению и рассказ охранника гостиницы, который не далее как прошлым утром наблюдал драку между Давидом и Сергеем.

Прослышав о том, что убит постоялец, этот охранник явился к следователю. И сам лично поведал о вчерашней драке. Вот гад принципиальный! Никто его об этом не просил. И чего сунулся?

– Вот этот субъект нашего-то покойничка изрядно отделал, – рассказывал он, указывая на Давида обвиняющим перстом. – Сам лично видел. Конечно, и ему тоже досталось. Но все-таки именно покойник от него драпал. А не наоборот.

Подруги попытались уточнить тот факт, что покойник драпал вовсе не от Давида, а от проезжавшей мимо патрульной машины. Но их никто не стал даже слушать. Общественное мнение сформировалось не в пользу Давида. После рассказа об утренней драке у следователя практически не осталось сомнений в том, виновен или не виновен Давид. Виновен! Эта мысль отчетливо читалась на физиономиях следователя и его оперативников.

Единственное, что затрудняло им работу, был нож в груди покойника. Этот нож ни сам Давид, ни Робин, ни Аня, ни подруги не желали признать.

– Не мой это нож! – решительно заявил Давид. – Впервые вижу.

– Посмотрите хорошенько! Может быть, вспомните?

– Что вы говорите? Если нож не мой, то зачем мне говорить, что он мой!

– Смотрите! – пригрозил Давиду следователь. – Мы все равно найдем людей, которые вспомнят, что видели этот нож у вас.

– Это не мой нож. И он никогда не был моим. А если вы даже найдете свидетелей, которые подтвердят обратное, то эти люди будут лгать. И я прямо так и заявлю.

Тогда следователь сменил пластинку.

– Может быть, бывая в гостях, вы видели этот нож у кого-то из ваших знакомых?

Этот вопрос был почему-то задан Робину. И тот задумался.

– Вообще-то, рукоятка знакомая, – произнес он наконец.

– Вы знаете, чей это нож?

– Не сам нож. Но такой узор встречается на очень многих ножах в нашем поселке.

– В вашем поселке? В Горской?

– Да. Эти ножи делал один старый мастер. Вернее, он ковал, а сын у него был резчик по кости. И этот узор был одним из его любимых.

– Фамилия и имя мастера! Назовите их нам!

– Бесполезно, – покачал головой Робин. – И он, и его сын давно скончались.

– Убиты?

– Нет, скончались вполне мирно. Старик от старости. Ему было уже за сто лет. А сын по болезни. Но ему тогда уже тоже было за восемьдесят.

– Значит, это очень старый нож?

– Ему может быть и тридцать, и все пятьдесят лет.

Подруги слушали и мотали на ус. Значит, след убийцы снова ведет в Горскую. Нож, которым был убит Сергей, прибыл именно оттуда. А раз так, не рассказать ли следователю о тех событиях, которые имели место в поселке?

– Два убийства в поселке? – не поверил своим ушам следователь. – И еще одно, которое хотя и произошло в Тбилиси, но может быть связано с первыми двумя? Так как убит сын и наследник. Ничего себе! Или вы шутите?

– Разве такими вещами шутят? – возмутилась Аня.

– Не знаю, не знаю. Но все-таки наш покойный молодой человек не был ни родственником первых двух покойников, ни их знакомым.

– Да, не был. Но он был женихом Ани, а Аня – жена Давида. А Давид – племянник покойного дяди Нико.

– Да, еще к тому же Сергей сказал нам, что видел, кто убил дядю Нико и тетю Изольду.

– Видел? В самом деле? Очень интересно. А кто именно убил, он не намекнул вам?

– Нет. Обещал все рассказать при встрече.

– Все ясно. Но убийца его опередил. И рассказать ваш знакомый никому и ничего не сможет, – сокрушенно покачал головой следователь. – Жаль, очень жаль.

– Так вы отпустите моего мужа?

– Рад бы, да не могу. До тех пор, пока мы не выясним, есть или нет его отпечатки на ноже, он останется у нас.

– Отпечатков Давида там быть не может! Это не наш нож!

– А вот это мы и будем выяснять.

– И долго?

– Пока трудно сказать. Постараемся сделать все побыстрей. Вы поймите, нам тоже не интересно держать невиновного человека за решеткой. Но пока мы не докажем, что он не виновен, он останется у нас.

– Крайне порочная практика! – заявила Кира.

– В самом деле, разве можно задерживать человека по одному только подозрению?

– Это произвол!

В ответ следователь только развел руками. Мол, что поделаешь? Не я это придумал, не мне и отменять. Так что возвращение в родной дом доставило Ане мало радости. Любимый муж был задержан и отправлен за решетку. А бывший жених и вовсе убит. Подумать только, недавно за нее ломали копья сразу два видных мужчины. Драку устроили! Синяков друг другу насажали! А прошло чуть больше суток, и она осталась совершенно одна. Как непредсказуема жизнь! И как жестока!