Различные работы (сборник) - Генон Рене - Страница 11

Как видите, Эволе хватает самомнения; я же продолжаю настаивать на том, что он совсем не понимает, что мы имеем в виду под «интеллектуальностью», «познанием», «созерцанием» и т. п., и даже не способен отличить «инициатическую» точку зрения от «профанической». Похоже, он собирается написать отзыв на мою работу, посвященную Веданте, для журнала «Реалистический Идеализм» («L'Idealismo Realistico»); посмотрим, что из этого выйдет. Как бы то ни было, несмотря на всё, что я пытался ему втолковать, он упорно продолжает обнаруживать в Веданте «рационализм», хотя и вынужден признать, что он использует слово «рационализм» в совсем ином смысле, чем тот, который придают ему обычно.

Вы, наверное, заметили, что выпуск «Игниса» приостановлен: Регини больше не может заниматься всем почти в одиночку, точнее не может больше отдавать этому изданию всё своё время, что просто невозможно в нынешних обстоятельствах. Многие обещали ему помощь, но эти обещания так и остались словами; к сожалению, сегодня это обычное дело. Думаю, вы видели в последнем номере мою статью о Жозефе де Местре, в связи с книгами Эмиля Дерменгема (Emile Dermenghem).

Я высылаю вам номер «Кандида» со статьёй обо мне, о которой я говорил вам в прошлом письме. Помимо этого, не могу вам сообщить ничего нового; написание рецензий требует времени и, кроме того, многим, похоже, затруднительно говорить о моей последней книге. Как только появится что-нибудь заслуживающее внимания, я обязательно сообщу вам об этом.

Сказанное вами относительно концепции Дхармы в джайнизме, мне представляется очень верным, я так же, как и вы, уверен, что в этом он не имеет существенных отличий от ортодоксального учения. Однако, они довольно своеобразно толкуют понятия лока и алока; по-моему, вы совершенно правильно переводите первое как «мир форм».

Что до sphota, то это концепция, выдвинутая некоторыми грамматистами, дискуссия по поводу которой, упомянутая вами, показала её бесплодность. Вполне понятно, что подход грамматистов всегда является чисто внешним и аналитическим; он затрагивает только форму слова как набор отдельных фонетических элементов; синтетически и в самом себе слово даже не рассматривается. Именно искусственность этого подхода обусловливает введение sphota; в этом вы совершенно правы. Несомненно и то, что эта дискуссия куда более важна, чем то кажется при поверхностном взгляде; но не стоит ждать от современных филологов понимания этого; всё, затрагивающее истинную природу языка, полностью ускользает от них.

В прошлом месяце я сделал доклад по восточной метафизике для одной исследовательской группы, образовавшейся в Сорбонне; я вышлю его вам, когда он будет напечатан. Передо мной два доклада читал Масон-Урсель; он наговорил массу совершенно неправдоподобных вещей, окарикатурив индуистские доктрины; если вас это заинтересует, могу привести несколько примеров в следующем письме.

Милостивый государь, примите мои покорнейшие заверения в сердечном почтении.

Рене Генон

Париж, 12 июня 1927 г.

51, улица Сан. Луи-ан-Л'иль (IVe)

Милостивый сударь,

Что вы должны думать о моем молчании? Я поистине смущён, что столь долгое время оставлял ваши последние письма без ответа, и тем большее раскаяние вызывает у меня мысль о том, что вы в это время были нездоровы. Очень хотелось бы надеяться, что с тех пор ваше здоровье поправилось.

По вашей просьбе я побывал в книжном магазине Боссе; там мне не смогли сказать ничего определённого относительно вашего векселя, поскольку, похоже, им было недосуг заниматься сложными поисками, чтобы убедиться в его получении; но они заверили меня, что вам не о чем беспокоиться, а если вы получите уведомление о том, что оплата не была произведена, то вам стоит обратиться с жалобой на почту; мне думается они должны подводить счета в установленные сроки.

Вышел итальянский перевод «Царя Мира»; я буквально недавно получил его. Я не знал, что вы знакомы с г-ном Хэкином; мы вспоминали вас во время нашей последней встречи. Он прислал мне также книгу Щербацкого, но пока у меня не было времени, чтобы прочесть её; об этом переводе было заявлено уже давно.

Некоторое время назад я виделся с Масон-Урселем; он сказал мне, что всё больше сближается с моей точкой зрения и начинает понимать, что востоковеды допустили немало оплошностей. После всего им написанного, я был несколько удивлён этим заявлением; я спрашиваю себя, наберётся ли он когда-нибудь мужества, чтобы повторить это публично: он поистине слишком нерешителен и слишком боится скомпрометировать себя, чтобы открыто встать на ту или иную сторону.

Получили вы, наконец, ответ от Тахар Кейреддина?

Теперь относительно вашего вопроса по поводу Авалокитешвары: это имя буквально означает «Господин (Ishwara) увиденный (lokita) внизу (ava)»; но хотя lokita является причастием прошедшего времени, его чаще переводят, как если бы оно значило «Господин, который смотрит вниз». На самом деле, эти два перевода вовсе не противоречивы и не взаимоисключающи, но прекрасно дополняют друг друга, поскольку в данном случае имеется нечто вроде обратной связи. С этой точки зрения можно говорить об устремлённости снизу вверх, провоцирующей нисхождение духовных влияний. Именно это нисхождение и выражает символизм Авалокитешвары; это можно назвать «космическим милосердием» (некоторые мусульманские школы также используют выражение, имеющее это значение), естественно, применяя слово «милосердие» вне всяких сентиментальных значений. Одним из наиболее употребительных символов, встречающихся практически повсюду, является треугольник, обращённый вершиной вниз. Нередко встречающееся уподобление Авалокитешвары женскому началу также связано с этой идеей и символизмом; в Индии, перевёрнутый или нисходящий треугольник является одним из знаков Шакти.

Упомянутый вами Немийский Царь, должно быть, является тем же персонажем, которого нередко именуют «жрецом Неми» (кажется, об этом писал Ренан). Я знаю, что есть озеро Неми, но не могу сказать точно, в каком регионе Италии оно находится. Как бы то ни было, местность, о которой идёт речь, сегодня называется Неми; но вначале это вряд ли было именем собственным, поскольку это всего-навсего латинское слово nemus, означающее «лес, роща», с особым значением «священного леса». Это слово имеет тесную родственную связь с кельтским nemeton, а также, с перевёрнутым греческим temenos, и первое, и второе означают «освящённое место»; корни этих слов, также как templum и sacratum, выражают, главным образом, идею отстранения, отделения профанического мира.

У меня пока не было случая ознакомиться с переводами Мардрю, но учитывая то, что я знаю о нём, я не очень склонен ему доверять; кроме того, я не верю в то, что Коран доступен переводу.

Эвола постоянно присылает мне свой журнал; он настаивает, чтобы я написал для него статью, но у меня почти нет времени, чтобы заниматься этим. Публикуемые им материалы довольно разнородны, но в то же время там не столь уж много «философии», как я того опасался. Вдобавок, Эвола написал мне, что он намерен отказаться от той «философской» формы, которой он пользовался до сих пор; мне оставалось лишь благословить это его намерение; но, боюсь, что, несмотря ни на что, он ещё подвержен прежнему влиянию, хотя и оправдывает себя тем, что у него были особые причины использовать этот язык и этот способ изложения.

Всё, что вы говорили мне по поводу магии, совершенно верно; похоже, Эвола использует это слово в несколько отличном от общепринятого значении, что приводит к недоразумениям. В собственном смысле этого слова, оно, в конце концов, означает лишь науку экспериментального типа; её действительно можно использовать в качестве исходной точки для других занятий, но это верно по отношению ко всем традиционным наукам, и я бы даже охотно сказал, что именно это и является их основным предназначением. Лишь наука в современном западном понимании не открывает новых горизонтов, поскольку самое её строение закрывает всякий доступ к знанию высшего порядка.