Соседи. Попасть, выжить и (Не) влюбиться. Том 1 - Сапфир Ясмина - Страница 3

Что-то толкнуло меня. Но что?

Вокруг ничего не было. Ни-че-го!

Не успела добежать до сынишки, когда нечто ударило в спину, и мы покатились вниз, по пригорку.

Со всех сторон нас будто толкали: вначале слабо, затем – ощутимо, потом – гораздо чувствительней.

Однако мы совсем никого не увидели.

Как ни крутили головами, ни щурились.

– Мама! Что это? Где папа? – начал паниковать Андрей.

Я не могла ему ничего объяснить.

Просто потому, что и сама не понимала.

Все происходило стремительно и неотвратимо.

Мы скатились вниз и внезапно справа обрушился внушительный ствол дерева. Я сжалась, прикрывая собой сына и ожидая ужасного удара…

Но вдруг кто-то резко оттолкнул нас обоих. Затем дернул… и… мы очутились словно в каком-то укрытии. Это было похоже на мини-палатку, выложенную из веток сосны и ели.

– Лежите и не шевелитесь! – произнес низкий мужской бас. Так спокойно, словно ничего необычного не происходит.

Мы прижались к густому настилу из хвороста и соломы, затихли: ошарашенные и напуганные.

Какое-то время слышались команды, как будто шла война и бойцы отдавали приказы, сражались.

Не знаю сколько все это продлилось.

Мой сотовый время уже не показывал. Демонстрировал только «сигнала нет». Интернет вырубился, связь тоже.

Только неожиданно наше укрытие приподняли, и мы увидели огромного мужчину. Медведь, вот с кем я бы сравнила его. Человек-гора.

Великан подал мне руку, и я ухватилась за его огромную, как лопата, ладонь. Оказалась вдруг поднята на ноги.

Сына он просто вертикально поставил.

Я разглядывала незнакомца и не могла поверить происходящему.

Я едва доставала мужчине до груди, так что роста в нем было метра два или больше.

Он был очень загорелым и смуглым. Форма, наподобие военной не скрывала мощные грудные мускулы.

Суровое, грубовато высеченное лицо, выглядело очень открытым и дружелюбным. Привлекательным, я бы сказала.

Темные глаза улыбались, а черные кудрявые волосы были собраны в низкий короткий хвост.

– Ну-у-у… Попаданцы. Я уже понял. Меня зовут Сиолилан Град. Я – генерал лесников.

– Кого?

– Лесники? Это же, кто за лесом следит? – удивился Андрей.

– Лесники – это люди, живущие в лесах. Есть еще подземники и речники. Мы прячемся, чтобы воевать с теми тварями, которые вас сюда затащили. Видимо, они как-то случайно вывели вас через брешь между мирами.

– Но мы же можем вернуться обратно? – с надеждой произнесла я.

Вот уж чего я меньше всего хотела, так это стать попаданкой в мире постапокалипсиса, где люди загнаны под землю, в леса и под реки. Хотя бы в Академию магии, что ли, забросило… Смешно, но факт. Я подобного не желала. В попадание еще недавно не верила. Но если предположить, что такое возможно, подобный мир я захотела бы себе для жизни в последнюю очередь.

Однако меня ждал окончательный приговор.

– Боюсь, что вернуться у вас уже не получится.

Сиолилан оглянулся. Другие здоровенные парни, в похожей форме и с пистолетами наперевес – одновременно похожими на те, что я видела и какими-то немного другими, уносили раненых, собирали оружие, если кто-то его потерял.

Лесник сделал несколько жестов, и парни засуетились.

– Нам пора. Идемте. Тут небезопасно, – произнес он.

– Почему мы не можем вернуться? – тихо спросила я.

– Потому что бреши – результат взрывов разрядных бомб. И они моментально затягиваются.

– Разрядных бомб?

– Да. Мы создаем новое оружие… Пытаемся научиться бороться с тварями более эффективно.

– Но я никого не видела, когда нас атаковали!

– Мы тоже не видим. И это нормально…

Именно в тот день представление о нормальности в моем мозгу резко перевернулось.

Наши дни

Я глотнула травяную настойку, похожу на чай с шишками от сосны, и отправилась на встречу с ученым.

В командном пункте все еще царило оживление. После атак проверяли текущую диспозицию. Мне на коммуникатор должны были прислать сообщения. По факту, коммуникатор – это компьютер, но в этом мире постапокалипсиса старые названия старались забыть… Слишком много неприятного и даже трагического с ними связано.

Сероватые стены, потолки, которые словно нависают над головой… Классика зданий подземного города. Хотя местные этого не замечают. Они привыкли жить с потолками чуть больше двух метров.

Сиолилан Град тут едва помещался.

Мне отдавали честь, я отвечала. Коридор за коридором заканчивались велолестницами… Почему их так назвали не знаю – по факту это были обычные эскалаторы.

Наконец – выход в подземный город.

Такие поселения строились специально, чтобы воссоздать атмосферу поверхности.

Над головой светило искусственное солнце, двигаясь по рукотворному небосводу. С земли все выглядело практически реальным. Тем более, ученые постарались. Применяли всякие проекции, голографию, разные эффекты преломления-отражения. И мы будто реально видели небо и солнце на нем. Только как-то уж слишком близко.

Ночью здесь становилось темно, а утром небо окрашивалось розовато-оранжевыми разводами рассвета.

Здания, казалось, строили, чтобы помнить разные человеческие эпохи.

Каждое представляло собой уникальный ансамбль, где сочетались самые разные архитектурные стили. Украшения в стиле барокко соседствовали с готически стройными, мрачноватыми башнями. Модерновые балконы, увитые металлическими узорами в стиле неореализм, контрастировали с добротно-утилитарными банальными окнами и дверями. Подземники могли бы многое рассказать об истории каждого дома, каждой своей улицы. О том, почему вон там витраж, очень похожий на тот, что украшал Собор Парижской Богоматери или завитушки, как в Петродворце. А вон та башня… ну практически вылитая Бурдж Халифа.

Люди оживили историю, потому что все достопримечательности, все красоты на этой Земле были разрушены. А человечеству очень хотелось помнить: свободу, величие и царствование на Земле.

До момента, когда люди перестали быть там хозяевами.

Наверное, это и правильно, и естественно.

Помнить себя, помнить какими они были, помнить все.

Цветы, фрукты, овощи росли под землей в специальных оранжереях, вокруг же домов деревья, клумбы, кустарники – все было искусственным. Но похожим настолько, что прямо не отличишь. Только уже совсем близко и понимаешь, что это все неживое.

А вот котики и собаки тут были самые что ни на есть реальные, настоящие. Они легко освоили жизнь здесь, среди пластика, металла и под светом искусственного солнца. Да и выбираться из подземных и речных городов для животных оказывалось значительно проще. Причем, они каким-то образом пробирались даже сквозь защитные разрядные экраны.

Я так и не привыкла к местным поселениям и чувствовала здесь по-прежнему себя чужаком, вырванным из привычного мира причудой судьбы и вынужденного адаптироваться каждый год, каждый день и каждую свободную минуту.

Все здания в подземных городах связывались «магнитными трассами» как их тут называли. По факту это было нечто вроде общественного транспорта.

Вот только выглядел он еще более причудливо, чем здания подземного города – химеры разных эпох и стилей.

Называли местный транспорт колесницами. Выглядели они словно кареты с открытым и закрытым верхом, но без колес и летали на магнитно-разрядных подушках.

Когда я впервые увидела «индивидуальную колесницу» почему-то вспомнились сани Деда Мороза.

Остановок у колесниц не было. Требовалось вызывать их с «пультов», которые очень походили на банкоматы или автоматы для заказа еды, расположенных возле выхода из зданий.

Нет вызова – транспорт проскочит мимо и остановится там, где требуется пассажирам. Личные «машины» ожидали владельцев.

Я вызвала колесницу главнокомандующего семью подземными городами. Антарис был местной столицей – культурным центром, если можно так выразиться.

Мой транспорт прибыл немедленно.