Принц и Нищин - Жмуриков Кондратий - Страница 41

– Да какой ты мне отец… тупая скотина! – отозвался Аскольд.

– Нехорошо это, товарищ Нищин, – обращаясь к Гришке, проговорил майор. – Наскандалили они тут. Вот, товарищу «Мерин» помяли. Без прав и в нетрезвом виде ездили. Нехорошо это. Дело боком выйдет. Под несколько статей подпадает, так что…

– Не блуди, майор, – оборвал его еще один голос, и Аскольд с ужасом узнал в говорящем руководителя своей подтанцовки Курицына-Гриля. Но таким суровым, сосредоточенным и мрачным он еще никогда его не видел. За спиной Гриля стоял исчезнувший было наладчик аппаратуры Василий Рукавицын. Вся банда в сборе, тоскливо подумал Аскольд. Гриль меж тем говорил:

– Не блуди языком-то. Нечего просто так трепаться. Что он заварил – мы расхлебаем.

– Вот об этом я и говорю, – бодро сказал майор. – Расхлебывайте. Я вижу, у вас к этим товарищам искренняя привязанность. Это хорошо: товарищам надо помогать. Так что пятьсот – и они свободны, как ветер.

Такого наглого вымогательства видеть еще не приходилось.

Курицын переглянулся с Василием и произнес:

– Пятьсот? Ты, кажется, сказал: пятьсот? Так, майор?

– Ну да.

– Это в смысле – полштуки в гринах, так, что ли?

– Могу взять в фунтах стерлингов, – изощрился в остроумии майор.

Курицын пожал плечами, а Аскольд заорал в ужасе:

– Не отдавай им меня, майор! Я тебе в три раза больше заплачу, только дай добраться до Москвы!! В тридцать раз больше!!! Ннну та-ва-рищ майор!..

– Не товарищ он тебе, – сухо сказал Гриль. – На, держи, майор!

И из рук в руки перекочевала купюра. Майор сладко улыбнулся, но, впрочем, счастье его было недолгим: он разглядел, сколько недодал ему Гриль против условленной суммы. Желтое лицо дернулось, над выпуклыми глазами зашевелились, как пепельные гусеницы, брови:

– Э, ты не шути, мужик, – сказал он, сурово глядя на Курицына, – а то смотри, самому приляпаю сколько надо. И там мужик сидит в «Мерсе» – он еще от себя добавит.

– Пошли, – не обратив внимания на гнев майора, сказал Курицын и взял Аскольда за рукав. Конвульсивным движением руки тот вырвался и в панике закричал:

– Отойди… отойди от меня, гнида! Думаешь, я не понимаю теперь, кто устроил всю эту вакханалию в «Белой ночи»? Да ты и устроил, Гриль! Ты!!! А этот твой Рукавицын, настройщик хренов, наверняка напихал пластита в аппаратуру! Отойди!!

– Человек не в себе, – снисходительно пояснил Курицын майору, который, вместо того чтобы обнаружить в своей пухлой руке полтысячи затребованных долларов, обнаружил сардоническо-окоченелую физиономию Бенджамина Франклина на одной-единственной сторублевой купюре. Майор подскочил к решетке и преградил путь Грилю со словами:

– Э, мы так не договаривались. Я говорил о пяти сотнях, а не об одной.

– Ты просил пять сотен за то, чтобы закрыть глаза на выходки этого парня, подпадающие под действие уголовного кодекса. А я дал тебе сотню за то, чтобы ты держал язык за зубами касательно всего происшедшего, – пояснил Миша Курицын.

– А если ты будешь лезть на рожон, то тебя привлекут за получение взяток при исполнении.

С этими словами он раскрыл перед оторопевшим майором какое-то удостоверение, и тот выпучил глаза и пробормотал:

– Черт… это еще круче ФСБ, что ли?

– А как же, – весело сказал Гриль. – Так что ты все понял, майор. Я тебе и сотни-то мог не давать, но сотня тебе за то, что представил парней в лучшем виде, без отбитых почек и выставленных челюстей. И вообще ты забавный человек. Люблю таких. Ты, верно, даже морду бьешь весело, с прибаутками.

На улице уже было утро. К искреннему удивлению и Алика, и Аскольда, которым показалось, что спали они всего несколько минут. Серые хлопья предутреннего тумана ползли по земле, в воздухе резко и остро пахло свежими росными травами, пыль, плотно прибитая к дороге, молчала и дремала, дожидаясь, пока не растреплет свои желтые пересушенные волосы солнце.

Через несколько минут «девятка», до отказа набитая пассажирами: Грилем, Аскольдом и Аликом Мыскиным, с Всилием за рулем, тронулась и отъехала от КПП ГИБДД. За ними старательно следовал на своей «копейке» Гришка Нищин. Они проехали мимо поцарапанного «Мерса», в котором мирно дремал толстяк, поджидающий сведения счетов со своими обидчиками…

Майор вышел из будки КПП и шумно выдохнул. К нему подошел лейтенант.

– Ты че, Иван Филипыч? Выпустил их, что ли?

– Выпустил.

Лейтенант повеселел:

– Ну, ты, верно, хорошо с них содрал. Чтобы машину поменять, хватит?

– Поменять машину? Если только на водку, – угрюмо отозвался майор. – Сто баксов я у него взял.

– И все-о-о?

Глазки толстенького инспектора были полны детского изумления перед бессребреничеством этого мира в целом и майора Ивана Филипповича в частности.

– И все. Он мне удостр засветил. Я решил не связываться.

– ФСБ, что ли? – с неприкрытой неприязнью спросил тот.

– Да нет. Хуже. ФСО.

– А это что такое еще за хрень?

– Федеральная служба охраны Президента, – на одном дыхании ответил майор. – Вот такие пироги с крысятами, летеха.

– Ну и что будешь делать с нами, Гриль? – тяжело дыша, спросил Аскольд. Он сидел рядом со своим бывшим руководителем подтанцовки, вооруженным до зубов, и сверкал глазами. – В расход, что ли? На кого работаешь, сука? Кто тебя ко мне устроил таким хитрым манером?

– А ты как будто не помнишь, – улыбнулся Гриль, поигрывая пистолетом. – вы вообще, конечно, веселые ребята. Я не ожидал вас так быстро найти. Кто же это грохнул квартиру Нищиных?

– А ты прямо не знаешь! Они там все перепились, ну, кто-то газ и забыл выключить. А он рванул. Вот и все, бляха-муха!

– Честно говоря, я рад, что вас не угробило со всеми остальными, – сказал Гриль. – Я думаю, этого никто бы не одобрил. В общем, так, Аскольд: никто тебя убивать, разумеется, не будет. Просто ты должен исчезнуть. Вася, зарули-ка вот к тому озеру.

Вася свернул и поехал по изъеденной колдобинами и рытвинами грунтовке, казалось бы, так и норовящей выскользнуть из-под колес, как норовистая кобылка из-под наездника. Сравнительно безобидные кочки вдруг резко сменялись кошмарными ухабами, на которых машину конвульсивно подбрасывало, а похмельного Алика Мыскина с регулярностью, достойной лучшего применения, тыкало головой в потолок.

– Что… что вы хотите делать? – выдохнул Аскольд.

– Да ничего особенного. Просто поговорить, – сказал Гриль. – Мы сейчас в десяти километрах от Богородицка. Не обольщайтесь его елейным названием: попадете второй раз в руки к его ментам, они вас выпотрошат по полной. Этот майорчик – ухватистый тип.

Аскольд разлепил серые, цвета плохо выпеченного пирога, губы и выговорил:

– Но я не понимаю… зачем все это? Вы… вы в самом деле меня не убьете?

– Нет. Вася, останови. – Гриль пристально посмотрел на Аскольда и сказал. – Просто некоторых перестало устраивать то, чем ты занимаешься. Ты меня понимаешь. Так что…

Аскольд мертвенно побледнел. Лицо его исказилось. В нарождавшихся предрассветных серых контурах без теней оно казалось лицом мумии.

– Некоторых? Вы говорите, что…

– Мы ничего не говорим! – резко перебил его Гриль. – Просто тебя уже много раз предупреждали, но ты по-прежнему с редкостным упорством гнешь прежнюю линию. – Он непринужденно почесал дулом пистолета затылок, и при этом простом движении Принца бросило в озноб. Алика же и без того трясло от похмелья: пивной, а не, скажем, водочный, бодун у Мыскина всегда был явлением исключительно въедливым и мучительным.

Гриль вышел из машины. В этот момент на берег озерца подрулила машина с Гришкой Нищиным. Гриль досадливо поморщился.

– Андрюша, иди-ка сюда, суперстар ты наш, – поманил он пальцем трясущегося Аскольда, враз позабывшего все свои княжеские регалии. – Вот видишь этого нехорошего дяденьку? В последнее время он проявил редкостную назойливость. Мы думали, что он простой алкаш, а он оказался существом довольно памятливым. Все видит, все помнит. Да и тебя он поколотил, Андрюша, приняв за своего сына. Знаешь что, Андрюша: я думаю, ты прекрасно догадываешь, кто тобой недоволен. Быть может, догадка твоя и верна, но оставь все свои версии при себе. Иди, иди сюда.