Френдзона - Лавринович Ася - Страница 17

– Слушай! – Я со всей дури ткнула пальцем Антону в грудь. – Или ты объясняешь мне, что это все значит, и окончательно от меня отстаешь со своими дурацкими проделками, или пеняй на себя! Я тебя убью! Не шучу!

Проходящая мимо пожилая семейная пара умилительно на нас посмотрела. Мол, такие молоденькие влюбленные бранятся, страсти кипят… Это еще больше меня взбесило.

– Ты тупая? – в свою очередь повысил голос Антон. – Хотя, о чем я? Это риторический вопрос, конечно, ты тупая как пробка! Я же сказал, что не звал тебя сюда! С какой стати, ты себя в зеркало видела? И вообще, это ты меня преследуешь. Маньячка! Ты на учете в психдиспансере не стоишь? Я тебя уже побаиваюсь, ты, похоже, одержима мной.

Я зло сжала кулаки и прищурилась. Антон продолжал:

– Вот уж кого-кого тут не ожидал встретить. Хотя про зеркало я погорячился. Сегодня ты хоть на человека стала похожа, причесалась, умылась…

У меня от злости потемнело в глазах. Я вспомнила, как Кораблев хватал меня за запястья под школьной лестницей, и так же со всей силы дернула его за рукава. Что-то звякнуло и закатилось за элегантный мягкий диванчик, который располагался тут же, в холле.

– Ах ты, гадина! – взвыл Антон. – Это мои именные запонки из Европы!

В помещении царил полумрак, и Антон прищурился:

– Ищи теперь их сама!

– Вот еще!

Антон взревел и сгреб меня в охапку, я пискнуть не успела. Одноклассник потащил мою брыкающуюся тушку куда-то вглубь коридора, а я на ходу одергивала задравшуюся юбку. Стыд-то какой! Пришла в кои-то веки в приличный ресторан!

Антон толкнул ногой какую-то дверь, и по наличию писсуаров я с ужасом поняла, что нахожусь в мужском туалете. Кораблев с остервенением опустил меня на пол, толкнул в одну из кабинок и запер снаружи дверь. Я взаперти в мужском туалете. Ужас! От одноклассника остались только торчащие снизу носы от туфель, проглядывающие из-под двери кабинки. Я со злости наступила каблуком ему на ногу. Со всей силы. Антон вновь взвыл по ту сторону двери:

– Какая же ты су-у-ка…

– Кораблев, это уже не смешно! Выпусти меня отсюда немедленно!

– Да? Сиди здесь и дожидайся, пока какой-нибудь важный дяденька не откроет дверь и с позором попрет тебя из приличного места.

– Да? – в свою очередь встряла я. – А я все Марине расскажу! Как видела тебя два раза с другой бабой!

– Это когда? – заинтересовался через дверь Антон.

– Один раз на выставке…

Кораблев противно рассмеялся.

– Какая же ты жалкая, Инна! Рассказывай, пожалуйста!

– Думаешь, Марина мне не поверит? – злобно прошипела я.

– А я, в свою очередь, расскажу, что ты домогаешься меня.

– Что? – задохнулась я от возмущения.

– Ты глухая, что ли? Домогаешься! Затащила под школьную лестницу…

– Заткнись! – прорычала я. Кажется, никто в жизни меня так сильно не выводил из себя. – А я! В свою очередь! Расскажу, как ты трахнул несовершеннолетнюю и тебя выгнали из школы!

Тишина.

– Интересно, Антоша, как к этому отнесутся одноклассники и учителя? Ах, Антон! Наш лучший ученик! Самый классный и веселый. Лицемер! – продолжала разъяренно я. – А как к этому отнесется бедная Марина?

Опять тишина.

– Эй? – чуть спокойнее продолжила я. – Кораблев, ты тут вообще?

– Не смей. Ты ничего об этом не знаешь, – тихо и как-то подавленно ответил Антон. – Не смей, – повторил он.

Я начала барабанить по двери кабинки:

– Еще как посмею! Выискался тут королевич, приказы отдает! Выпусти меня отсюда! Открой!

Где-то над головой раздался голос Антона:

– А ты тут отлично смотришься. В своем голубом платьице. Практически под цвет фаянсового друга.

Этот чудовищный человек встал на унитаз соседней кабинки, и теперь его белобрысая голова торчала над перегородкой.

– Аривидерчи, Зырянцева! – злобно рассмеялся Антон. – Желаю тебе нескорейшего освобождения. – Голова Кораблева на секунду пропала, но затем появилась вновь: – Кстати, Инна! Догадайся, кто в декабре пойдет вместо тебя на олимпиаду по обществознанию?

Я устало закрыла лицо руками. За что мне это все? За что?! Потом услышала, как Антон спрыгнул с унитаза, несколько быстрых шагов…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Я тебе все кишки наружу выпущу! – заорала я и вновь забарабанила в дверь. Внезапно она легко отворилась. Я такого не ожидала, полетела вниз и не очень элегантно распласталась на полу. Перед моим носом оказались два чьих-то до блеска вычищенных полуботинка.

– Инна? Это ты? – раздалось сверху. Я медленно подняла растрепанную голову.

– Папа?!

Глава шестая

Из мужского туалета я выходила красная как рак, стыдливо одергивая юбку, которая задралась во время моего фееричного падения. Господи, никогда еще не чувствовала себя так глупо. Уши горели. Все-таки Кораблев перешел уже все границы.

Отец, поддерживая меня под руку, подвел к тому самому столику у последнего окна. Рядом уже суетился официант в элегантном светлом костюме и яркой бабочке.

Конечно, не встреть я на пути этого ненавистного Антона, – завидев папу в назначенном месте, немедленно бы ретировалась домой… Наверное. Но я попала в столь нелепое положение, была полностью дезориентирована, поэтому без колебаний плюхнулась за стол с белоснежной скатертью. К удивлению, отец ни о чем не спрашивал. Может, он решил, что его дочь настолько тупа, что перепутала таблички на туалетах?

Прежде чем сделать заказ, перед нами поставили бокалы с чистой водой. Я пробежалась по графам меню. «Сэндвич с жареными мозгами»? Очень хорошо, но нет, спасибо.

– «Устрицы Скалистых гор», – с выражением прочитала я. – Какое красивое название! Пожалуй, закажу их.

Устрицы я любила. Прошлым летом, отдыхая на Кипре, мы с мамой только ими и питались. Вкуснотища! С гордостью захлопнув меню, я протянула его официанту.

– Инна, ты уверена в своем выборе? – осторожно спросил меня папа. Я неопределенно пожала плечами. В этой жизни ни в чем нельзя быть уверенным до конца, но уж с меню в каком-то ресторане я смогу совладать.

– Превосходный выбор! Это яички теленка, – влез в наш разговор официант. – Вымоченные в воде и обжаренные в специях…

– Не продолжайте! – с ужасом прошептала я и вновь выхватила меню у официанта.

Я стала бегло читать дальше: «говяжьи мозги», «жареный тарантул», «суп из птичьих гнезд…» Да что же это такое? Где нормальная еда? Мама явно ошиблась, когда советовала этот ресторан.

– А у вас есть пицца? – спросила я у официанта.

– Что, простите? – натянуто улыбнулся официант.

– Или, на худой конец, бутерброды с колбасой, – отшутилась я.

– Не понимаю вас, – отстраненно ответил официант.

Похоже, в этом месте туго не только с нормальными блюдами, но и с чувством юмора у персонала.

– Инна, давай я закажу? – предложил папа. – Доверься моему вкусу, постараюсь тебя не подвести.

Я вновь пожала плечами. Так и быть. Благодаря отцу мы быстро сделали заказ. Решили начать со стейков.

Пока нам не принесли еду, мы молча пялились в разные стороны. Позже уже сидели, уткнувшись в белые блестящие тарелки.

– Ты догадываешься, зачем я тебя пригласил, Инна? – наконец прервал напряженную тишину отец.

– Поговорить о совместно нажитом с мамой имуществе, которое ты решил оттяпать спустя десять лет? – предположила я.

– Да, согласен, это был худший из всех предлогов, который я мог тогда придумать, – тяжело вздохнул отец, нервно комкая салфетку в руках.

– Предлог для чего?

– Чтобы с тобой, наконец, помириться.

Я молчала. А что тут скажешь?

– Как тебе платье?

– Коротковато, – поморщилась я, вспомнив, сколько раз за сегодняшний день оно успело задраться.

– Ольга выбирала… Мы очень хотели, чтобы тебе понравилось.

Ольга – папина вторая супруга. Я вспомнила, как мама счастливо поднимала вверх большой палец и твердила: «Человек, подаривший это платье, имеет отличный вкус!» Знала бы она, кто этот человек… Локти бы от досады за свои слова кусала.