Френдзона - Лавринович Ася - Страница 10

– Серьезно? – Маринка звонко рассмеялась в трубку. – Инна, но ведь это ничуточки не сексуально.

– А кого мне соблазнять? – искренне удивилась я. – Мой Воробьев все равно болеет.

Маринка засмеялась еще громче. Видимо, вспомнила нескладного смущенного Воробьева. Смех ее был теплый и заливистый. Так хотелось, чтобы у подруги все было хорошо. Разве я могу допустить, чтобы она так обожглась со своей первой любовью?

– Марин, – тихо позвала я, – ты ведь знаешь: что бы я ни сделала, это тебе во благо.

– Ты о чем? – настороженно засопела в трубку Марина.

– Да так… Ладно, пока ни о чем. А у тебя что за костюм?

– Я буду Жасмин, – гордо заявила Марина.

– А, помню такую певицу. Мама раньше часто слушала, – сказала я и запела дурным голосом: – Дольче-е Ви-и-ита, До-о-ольче Вита вспо-о-оминаю вно-о-овь…

В комнату заглянула мама и показала на воображаемые наручные часы.

Маринка опять заливалась на том конце провода:

– Дурочка ты, Инночкин! Какая певица? Жасмин – восточная красавица, принцесса, возлюбленная Аладдина. Ты со своей суровой реальностью совсем забыла про сказки!

– Ты недооцениваешь силу Темной стороны! – глухо продекламировала я Маринке, которая крутилась в школьном холле перед зеркалом. На подруге были приспущенные на бедрах фиолетовые шаровары и коротенькая в цвет жилеточка. На голову Марина нацепила диадему.

– Господи, Инна, сними это страшилище со своей головы! – взмолилась она. – Вообще со стороны не поймешь, парень за маской скрывается или девушка. Скорее, первое!

– Думаешь, отважный Кораблев заревнует и вызовет на дуэль темного рыцаря?

– Ну тебя!

– А где моя принцесса Лея? – Это я о Кунице, разумеется. С ее новой модной прической.

Валя явилась на осенний бал в пышном платье, напоминающем свадебное. Многие одноклассники рты пооткрывали, – видимо, не только меня смущали преобразования Куницы. Похоже, кто-то пересмотрел «Историю Золушки». Но в этот вечер я решила Валю не цеплять.

В актовом зале Антон включал современные миксы и старшеклассники нескладно дергались в такт. Что я тут вообще делаю? Большинство девчонок выглядели в своих костюмах весьма развязно. «Сексуально» – как сказала бы Маринка. Не знаю, я бы постыдилась перед учителями в таком виде расхаживать. Парни хищно оглядывали дергающихся под музыку одноклассниц. И только я сидела и недовольно пыхтела под маской Дарта Вейдера.

– Классный костюм, чувак, – похлопал меня кто-то по плечу.

Я обернулась. За спиной стоял парень из параллельного класса – Ваня Троянов.

– Спасибо большое, Иван, – буркнула я.

– Девчонка? Под маской девчонка? – заржал Троянов. – Кто ты, прекрасная незнакомка?

– Может, мне световой меч в полночь обронить?

– Все понятно, под маской Зырянцева. – Ваня обидно постучал мне по лбу. Вернее, по пластмассовому каркасу черной маски. – Классная ты, Инна. Умеешь удивлять!

– М-м-м…

– Что на это нужно ответить?

– Люк, я твой отец? – предположила я.

Ваня вновь громко захохотал:

– Вообще-то на комплименты отвечают «спасибо», Инн! Но твой вариант тоже хорош.

Я из вежливости тоже посмеялась. По-моему, я его уже один раз поблагодарила. Не жирно ему?

– Будешь? – Троянов протянул мне стакан.

– Что там? – Запаянный кофейный стаканчик интриговал.

– Вино. Только тихо.

– Нет, спасибо.

– Странная ты! У всех эти стаканчики…

Я огляделась. И правда. Маринка тоже скакала с таким недалеко от сцены и Кораблева. Не нравится мне это.

– Вот такая я странная и классная, – подытожила я.

Вообще к алкоголю я ровно отношусь. Разумеется, я его пробовала. Помню, мы с Сашей посмотрели итальянское кулинарное шоу и недели две готовили по очереди различные блюда. Иногда наш ужин сопровождал бокал красного вина. Своей стряпней мы угощали родных. Было уютно и весело. А пить с сумасшедшими одноклассниками под присмотром учителей? Нет уж, спасибо!

– А ты чего не танцуешь? – не отставал от меня Троянов.

– Не хочу.

– Быть может, ты просто еще не встретила подходящего партнера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Чего?

– Составишь компанию? – Ваня дурашливо задвигал бедрами.

– Троянов! – гаркнула я. – Ты тупой, что ли? Сказала же, не хочу. Тебе надо, вот и танцуй отсюда.

Ваня ухмыльнулся и отправился на поиски новой жертвы.

Еще через три-четыре композиции мне жутко захотелось домой. Но я приняла решение, что покину этот чертов бал только с Маринкой. Тем более, если она наклюкается. Подруга то и дело подбегала ко мне с пластиковым «кофейным» стаканом.

На танцполе ребята образовали круг, поочередно кто-то выходил в центр и показывал дурацкое движение. Остальные, громко смеясь, повторяли. Умеют же люди веселиться, танцевать, дружить… Наверное, после школы еще и скучать друг по дружке будут. Что со мной не так? На этот вопрос я никогда не найду ответа.

Осенний бал, наконец-таки, близился к концу, когда Антон взял в руки микрофон.

– А сейчас, – задушевно начал он. Я насторожилась. – Я бы хотел поставить песню для одной прекрасной девушки, она здесь, в зале…

Фильмов, что ли, пересмотрел? Естественно, она здесь. Было бы глупо ставить песню для девушки, которая не в школьном актовом зале, а отдыхает на Канарских островах.

Маринка сложила руки на груди и влюбленными глазами смотрела на сцену. Так, приехали!

– Эта девушка, – продолжал Антон, – навеки покорила мое сердце. Она одна такая: и у меня, и во всем мире…

Ну, да. Конечно. Одна она у него. В зале заулюлюкали, засвистели. Антон спустился со сцены, обнял Маринку и закружил ее. Заиграла песня Земфиры «Жить в твоей голове». Остальные тоже встали в пары и, мерно раскачиваясь, топтались на месте. Я наблюдала за Петровой и Кораблевым. Антон что-то шептал Марине, а та в ответ только улыбалась.

После танца счастливая Маринка подошла ко мне. Глаза у нее уже были стеклянные.

– Одна дойдешь, Инн? – чуть заплетающимся языком спросила подруга. – Я, быть может, к Антону…

– Нет, Марина, не дойду! – отрезала я. – Вообще тут ради тебя весь вечер тусуюсь.

– Инночка, – дыхнула на меня Марина. – Ты будешь умничкой и очень меня выручишь, если отпустишь.

– Ты уверена? – скептически спросила я.

– Ага-а-а…

Маринка взяла пакет со своими вещами и пошла в спортзал переодеваться вместе с другими девчонками. Я сунула под мышку свой шлем Дарта Вейдера и тоже поднялась. Тут заметила, как Антон, собрав аппаратуру, вышел в коридор. Я метнулась за ним. В коридоре было пусто и совсем темно.

– Эй! – окрикнула я его. – Кораблев!

– Господи, опять ты.

– Спасибо, конечно, что ты такого высокого мнения обо мне, но я не Господи, а всего лишь Инна. Тебе неясно было сказано в прошлый раз, чтоб ты от Марины подальше держался? Что за спектакль? «Одна такая у меня и во всем мире…», – передразнила я Антона дурацким басом.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Зырянцева?..

– У меня нет никаких проблем! – вклинилась я.

– Так вот, слушай. Если б ты не была такой заносчивой сукой, у тебя было бы побольше друзей и ты не цеплялась к бедной Марине всякий раз. Она ж только о тебе трендит: ах, а как мы пойдем туда? А я Инне обещала… Узурпировала девчонку, нашла себе слугу. Прибрать помоги, списать дай, до дома сопроводи. А теперь еще решаешь, с кем ей общаться.

– Ты меня не понял…

– И не пойму таких, как ты. Будь проще, Зырянцева. Ты злая, как псина.

– Ну, знаешь! – побагровела я. Со мной так еще никто не разговаривал.

– А еще лучше, найди себе мужика. А то ты, Инна, какая-то недотрах…

В этот момент я не выдержала и залепила Кораблеву звонкую пощечину. Наступила гробовая тишина. Только где-то вдалеке глухо доносился смех одноклассников.