СССР – 1979 - Степанов Андрей - Страница 3

– Ну так? – спросил Тема, кажется, живо заинтересовавшийся моим рассказом, как настоящий медик. – Выяснили, что причиной было? Как плохо? Голова?

– Подробности-подробности, – чуть присев, начал подзуживать Макс.

– Потемнело в глазах. И голоса.

– О-о-о-о! – протянули все хором, а Макс с Темой даже притворно отшатнулись в сторону. – Очень странные дела.

– Может, лучше ко врачу? – уточнила Ира.

– Ирк, – снова завел свою шарманку Макс. – Он нам сейчас как расскажет, что слышал – и все. Слушай, друг, пить тебе нельзя, это уж точно.

– Как будто вы на такую жару чего пить привезли, – обиделся я. – Вы попросили – я рассказал. Случилась такая дичь.

– Хороши друзья, – вступилась Ира. – Дурку вызывать ему будем?

– Н-нет, – оба вдруг испугались по-настоящему.

– Я не шучу, звоним?

– Да он же го… – Макс осекся. – Или сейчас реально говорил?

– Нет, блин! – съязвил я. – Придумал историю, как маленькая девочка, чтобы ко мне внимания побольше было.

– Санчез, ну… ты это… извини.

– Еще и мать это видела, – добавил я нехотя.

Пару минут все молча смотрели на то, как полыхают дрова в мангале. Макс с Темой какие-то серьезные, хотя Макс только что шутил. Артем вот похоже думал, как помочь, а вчерашний служака скорее расстроился, что не сразу понял, в чем проблема.

Ира прижалась к плечу.

– Сейчас-то как?

– Да нормально.

И я не соврал. Сейчас и правда все хорошо было. Голова не кружилась, в глазах не темнело, голосов не было. Не было никакого Васи.

– Шашлыки запрещены! – прошамкала бабулька с соседнего участка. – Вы чавой-то тут распалились? А ну, жива тушите!

– Бабуль, мы же рядом, – попробовал отбрехаться Макс, но старушка оказалась неугомонной:

– Я сейчас вызову, кого надо! Чтоб вам штрафу дали!

И тут же потопала через грядки в свою домушку.

– Стоит переживать? – спросил Артем.

– Нет, она и телефоном-то не умеет пользоваться, – улыбнулся я.

После этого разговор пошел бодрее. Мясо оказалось на решетке, появился аромат, щекочущий ноздри трех голодных парней.

– Ир, твою порцию мы поделим, – пошутил Артем.

– С чего это? Всем поровну! – возмутилась девушка.

– С того, что у нас вон, – Макс кивнул в сторону соседнего участка. – Союз бдит!

– Хорошо, что тебя мои родичи не слышат, – ответил Артем. – Такого бы наслушался!

– Какого? Что раньше все хорошо было, а теперь все плохо? – спросил я. – Моя тоже любит в ту же степь выступать. Ну, как ты сегодня в машине, – я кивнул в сторону Макса, – только более серьезно. И продукты лучше, и все надежнее, и все лучше.

– Лучше? – фыркнула Ира. – Смешно. Даже твой пыжик выглядит лучше, чем то, что делали раньше.

И разговор, слово за слово, переключался с темы на тему.

– Погодите, – Артем включился обратно в разговор после пропажи – точно в себя ушел и вернулся. – Ну прям вот машины очень отличаются? Современные?

– Конечно! – хором ответили ему мы втроем.

Пришлось доказывать, что куча электроники и интернет внутри автомобиля с контролем при помощи дополнительных функций – это правда хорошо. Но мнение относительно машин у Темы было до жути утилитарное.

– Четыре колеса и руль. Все! – почти вскрикнул он. – Чего вам еще надо?

– А безопасность? А скорость? А комфорт?

Тот лишь развел руками:

– Кому чего.

– Ладно машины, а еда? – попробовал сменить тему Макс.

– Шашлыки – лучшая еда, – невнятно проговорил Тема с набитым ртом.

– Согласен, – смирился Макс. Я тоже кивнул:

– Ну, а как же отнять и поделить? Главный принцип? – начал я.

– Да не было такого при наших родителях, – отмахнулась Ира.

– О, защитница?

Разговор постепенно превратился в спор. Насколько аргументированный – нельзя сказать. По большому счету, мы просто обменивались тем, что знали сами. А наши знания основывались на рассказах родителей, бабушек и дедушек.

Были в нашей четверке те, кто, как Тема, доказывали, что некоторые моменты раньше были лучше. Другие – лучше сейчас. В целом мы сошлись на том, что особой разницы между эпохами нет, как ни странно.

Люди едят еду, учат детей, ездят на работу. Эта формула одинакова для любого периода. Придя к этому, мы со смехом закончили с шашлыком. Друзья поддержали меня, не сочли психом, хотя крики «ВАСЯ!» до сих пор стояли у меня в ушах.

Странно это все…

– Будете тушить-та? – опять вернулась к нам бабка.

– Уже и не горит ничего, – воскликнула Ира, но соседка не унималась:

– Управы на вас нет! Вот раньше…

Но мы уже достаточно обсудили все, касательно «раньше». И спорить еще со старой соседкой не было никакого желания. Поэтому ее выпады просто игнорировали.

Вечерело, но по домам никто не расходился. Каждый из нас чувствовал себя комфортно.

– Жгут тут! Лодыри! – продолжала восклицать бабка.

Мы с Ирой заняли гамак, а Макс с Темой вытащили себе стулья.

Когда солнце полностью село, бабка все еще бормотала что-то на улице. Макс и Тема дремали, да и у меня закрывались глаза. Ира посапывала у меня на плече.

– ВАСЯ! – кричали мне в самое ухо, но рядом никого не было. Да и глаза я то ли не мог открыть, то ли стояла глубокая ночь. – Вася!

– Готовы! Готовы, товарищ…

– Запускай!

Я дернулся прямо в гамаке, но кроме пения птиц больше ничего не слышал и, кажется, уснул почти сразу же.

– Вот! Вот они, лодыри! – голос бабки раздался совсем рядом. – Вот, лежат! Ничегошеньки не делают, товарищ милиционер!

– Разберемся, гражданочка, – спокойно ответили скандальной старушке.

Я разлепил глаза. Надо мной склонилась форма. Не черная, с надписью полиция. А цвета чернил, с красной полоской. Фуражка, блокнот в руках.

Бабка, вчера показавшаяся мне сгорбленной, сегодня согнулась еще больше. Ира вскрикнула от неожиданности.

– Так-с, тунеядцы-хулиганы, – поцокал языком милиционер. – Отпуск?

– Нет, – язык прилип у меня к небу. – А вы кто?

– Участковый Лавочкин, – представился он, вяло козырнув. – Так чего прохлаждаемся? Или правда тунеядцы?

– Мы… – я резко сел. Машины Макса не было. – А где «пежо»?

– А что не «мердседес»?

– Да нет же! Там стояла машина.

– Заявление об угоне будете писать потом, – монотонно проговорил участковый Лавочкин.

– Что может быть важнее? – едва ли не прорычал Макс, который «пыжа» любил больше всего на свете.

– Важнее? Почему четверо молодых и крепких людей прохлаждаются вместо того, чтобы работать на благо нашей Родины??

– А кроме нас некому больше? – Тема поправил очки и посмотрел на Лавочкина.

– Вот в участке и выясним, – и он достал наручники.

Бабка выглядывала из-за его спины с торжествующим видом.

– Да это ни в какие ворота! – распалялся Макс. – Что происходит? Розыгрыш?

– Я тебе сейчас покажу розыгрыш! – побагровел участковый Лавочкин. – Чтобы вы мне показатели портили к столетию Союза??

Мы захлопали глазами. Псих какой-то. Бабка явно привела неадеквата.

– Полицию сейчас вызовем, – Ира соскользнула с гамака.

– Ах вы! – завыла бабка. – Взрастили на свою голову, а они лодыри! Да еще и полицию им! Забыли со своими гулянками!

– Ребят… – тихонько выдал Макс. – Валить надо.

И, не сговариваясь, мы дали деру через дачи под вопли бабки и странного человека в странной форме.

Глава 3. Заборы и дома

Рванули мы так, что только пятки сверкали. И все равно, что дом остался незапертым. Макс лишился автомобиля, но тут, похоже, нам серьезно угрожали. И бабуля, которая поехала умом давным-давно, и тип, который прикинулся милиционером.

– Ребят, – едва дыша спросил я, когда мы оказались где-то через пару прогонов от места происшествия, – у нас сегодня реконструкция какая-то, что ли? Откуда бабка его привела?

– Да ну их, – дрожащим голосом добавила Ира. – Страшный он.

– Стой! – раздался вопль за нашими спинами. – Стой, стрелять буду!