Боярская стража (СИ) - Котов Алексей - Страница 18

Главных этому признаков, по своему разумению, среди доступной информации вычленил два. Первый: владеющие несколько лет назад научились пользоваться способностями силы вне зон искажения. Произошло это после открытия магической технологии зарядки камней и минералов. И не только подобных бриллианту Маргарет — такими камнями обладала почти вся владеющая знать.

Кроме бесценных драгоценных камней — находящихся в ограниченном количестве и поставленных на учет, сразу в нескольких державах смогли создать технологию сохранения силы в специально обработанных минералах. Да, пока это были большие камни — с футбольный мяч каждый, и работали они только на стационарных устройствах, размером с корабельную орудийную башню шестидюймовой пушки*, выдавая гораздо меньшую разрушительную силу. Но тем не менее — возможность владения магией теперь не была жестко привязана к территориям зон искажения.

Вторым признаком было событие совершенно противоположное. Если бы я не был в вагоне великого князя, я бы о нем и не узнал. Но здесь сохранилась несколько листованалитического отчета разведки, обнаруженных в военном справочнике французской артиллерии — оригинал, кстати, со штампом «Secret Défense». Видимо, где-то плохо лежал, раз здесь оказался.

В отчете был анализ хода неудачного национально-освободительного восстания, предпринятого болгарской владеющей знатью. Детали — места, фамилии, мне были неважны, даже не запоминал. Важно — и именно на это указывали авторы отчета, что операция по усмирению владеющих была проведена силами Железного корпуса Австрийской императорской армии, того самого фрайкора. «Щит Земли пулеметный дождь уверенно не держит»; «…элиминация восстания произведена только войсковыми подразделениями на территории искажения, боевые действия велись против болгарских нобилей, поддерживаемых паладинами орденов Тамплиеров и Меченосцев».

Владеющие силой на своей территории выхватили от резунов — и может быть поэтому реципиент, кстати, так восторженно к ним относился, я ведь помню его пьяные эмоции в пиршественном зале. Причем об этом — о победе силы обычного оружия над магией владык пока открыто никто не говорил. Ни в газетах, ни в книгах, ни в справочниках я не увидел никакой информации. В отличие от воспеваемого на все лады распространения силы по территории всей планеты, о котором говорили вот уже который год. И теперь, как понимаю, у мировых элит встал вопрос, кто успеет раньше.

«В углу его кабинета стояло чучело штандартенфюрера СС в полной парадной форме и прочими причиндалами. Хунта был великолепным таксидермистом. Штандартенфюрер — тоже. Но Хунта успел раньше», — вспомнилось мне бессмертное из Стругацких, как всегда заставив усмехнуться, хотя весело не было.

На фоне всего происходящего, кроме прочего, меня серьезно настораживало заметное возвышение Австрийской империи. Австрийцы ведь смогли убедить весь мир, что Гитлер — немец, а Моцарт австриец. И сейчас, когда власть оказалась у поглотившей Пруссию австрийской монархии, грядущая мировая грозит быть гораздо более непредсказуемой.

В интересный исторический период я попал. Похоже, местные «ревущие двадцатые» здесь пришлись на первые два десятилетия века — те же фривольные наряды Марго тому подтверждение. Но все хорошее постепенно заканчивается, и сейчас мир вступает в новую зону турбулентности, которая по накалу Первую мировую войну может превзойти.

Откинувшись на спинку стула, я сидел уже несколько минут, в попытке уложить и структурировать все узнанное. Рядом лежала еще нетронутая стопка отобранных книг, журналов, справочников и газет, но это уже не сегодня. Все, кончился объем оперативной памяти.

Тяжело вздохнув — устал, как будто лопатой махал, вышел в коридор. Дверь в соседнее купе приоткрыта. Маргарет, почти всю ночь бодрствовавшая, лежит на кровати не снимая платья. Спит. Подол немного задрался, открывая аппетитные ягодицы, так что я зашел, накрыл девушку простыней. Опустил шторы, создавая полумрак. Бесшумно не получилось, Маргарет чуть застонала и поворочалась, но не проснулась. Беспокойный сон, напряжение сказывается.

Засидевшись почти сутки впитывая новые знания, я как-то пропустил прием пищи. Вспоминаю смутно, что несколько раз отмахнулся от предложений Маргарет, а вот сейчас желудок напомнил о себе.

В маленькой собственной столовой ничего съедобного не обнаружилось, поэтому я направился в вагон-ресторан. По пути миновал вагон-салон, чуть отличающийся от нашего. Здесь как помню должны ехать Аминов и некая боярыня Белоглазова — подозреваю, та самая неприятная старушенция. Никого из них не видно, купе закрыты. Когда прошел через вагон, уже заходя в следующий, услышал за спиной звук открываемых дверей. Дожидаться не стал, даже оборачиваться не стал — это ж общаться над будет, здороваться, а я голоден настолько, что уже жрать хочу.

Прошел в вагон-ресторан, оказавшийся совершенно пустым. Стойка буфета в дальнем конце, так что я двинулся между столов, накрытых накрахмаленными скатертями. В скрытой перегородкой кухне явно кто-то был, там гремели кастрюли и утварь, а на буфетной стойке я заметил звонок как на стойках в отелях. Уже поднял было руку, как увидел, что из соседнего тамбура — ведущего дальше, к вагону охраны, выходит боярыня Арина Цветаева.

Неожиданно. Похоже, вейла-целительница едет в составе команды конвоя, охраняющего нашу безопасность, и похоже именно эту команду мы ждали, так долго не покидая вокзал в Кеми.

Наши с боярыней взгляды столкнулись, а моя занесенная над звонком рука аж застыла на месте — настолько изменилось, исказилось даже лицо Арины. Выдохнув что-то невнятное, она вдруг подбежала и схватила меня за руку, отводя от звонка. При этом всматриваясь мне в лицо огромными до невозможности глазами.

— Что такое? — спросил я, чувствуя накатывающее волнение. В обычной ситуации так не смотрят, она там что-то плохое увидела? Невольно я коснулся шрама, но вроде все как было, никаких изменений не чувствую.

— Арина?

Вейла-целительница, заметно ошарашенная, просто не смогла сразу найти слова, потеряв дар речи. В этот момент за моей спиной послышался звук открываемых межвагонных дверей — похоже кто-то из вагон-салона, где ехали Аминов и Белоглазова, тоже решил перекусить.

Так это или нет, я не увидел — сбросившая оцепенение Арина уже тащила меня за собой, через в тамбур откуда только что пришла. Забежали мы в следующий вагон, вполне обычный, с рядом дверей по коридору. По которому мы уже бежали, заскочив в купе.

Судя по раскиданным вещам, купе боярыни Цветаевой. Сама она, толкнув меня внутрь, встала у двери, выглядывая в небольшую щель.

— Что делать, что делать… — слышал я, как шепотом причитает взволнованная боярыня.

— Что случилось?

— Он идет! — кричащим шепотом сообщила мне вейла-целительница, обернувшись и глядя на меня большими как блюдца глазами.

— Кто — он?

— Аминов!

— Он нас убить хочет?

— Да нет же! Ты не понимаешь!

Еще б я что-то понимал.

— Так закрой дверь.

— А если он постучится?

Постучится, не откроем — спрячемся под кровать и будем сидеть, пока не уйдет — едва не выдал я. Ерунда какая-то, как будто в детстве в прятки играем. Шаги барона, кстати, уже слышно — думаю он видел нас в вагоне-ресторане, видел как мы убегали, поэтому и решил узнать в чем дело.

Арина вдруг то ли пискнула, то ли выругалась, подбежала ко мне. Когда вейла-боярыня меня обняла, прижимая к стене, я совсем не удивился. Обратил только внимание, что несмотря на странность поведения, действовала она не совсем бездумно — прежде чем обнять развернула так, чтобы сторона лица со шрамом от двери была незаметна.

Прижавшись, закрыв глаза и глубоко вздохнув, как будто перед прыжком с вышки, боярыня меня поцеловала. Губы у нее оказались влажные, горячие. Обнимала меня она крепко, но поцелуй подарила постановочный — что я, в принципе, довольно быстро исправил.

Неожиданно почувствовал дрожь, прошедшую по позвоночнику. Поцелуй с владеющей силой вейлой ощущался так, как будто мне лет шестнадцать, и я целуюсь по-взрослому впервые. Только раз в десять ярче. Похоже, с вейлой-целительницей происходило тоже самое — она вдруг негромко застонала, задышала часто и попыталась отстраниться.