Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Бойтесь напуганных женщин - Кондрашова Лариса - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

Но наверное, прозвучало это у нее не слишком убедительно, потому что Надя посмотрела на нее с усмешкой.

– Да он тебе и самой нравится!

Тоня хотела возмутиться, но подумала, что таким образом еще больше укрепит подругу в своем подозрении.

– Просто сплю и вижу, как заманить его в свою постель!

– Может, тебе и в самом деле было не до него. Развод! Для тебя это было крахом, стрессом и еще черт знает чем! Целый год сидела здесь и носа не высовывала...

– А для тебя?

– Для меня было достаточно сесть в самолет, который увозил меня на родину.

– Пожалуйста, делай что хочешь! – Тоня постаралась запихнуть свое раздражение в Надин адрес подальше. Сегодня весь вечер она только и делала, что сама с собой боролась. Может, потому что ей нужно отдохнуть? В самом деле, почти год жила одна, отвыкла от людей... – Давай-ка спать ляжем. В конце концов, тебе надо отдохнуть. Кто знает, может, с утра все покажется не таким уж плохим. Не пойму только, отчего меня что-то колбасит. Какие-то нехорошие предчувствия мучают. Как у старой бабки... – И честно призналась: – Все меня раздражает. Извини, если я покажусь тебе не слишком гостеприимной хозяйкой. А вообще я тебе очень рада.

Это называется: верьте мне, люди!

Тоня лишний раз потрогала запор на двери – достаточно крепкой, чтобы ее нельзя было открыть, всего лишь надавив плечом. Обошла свой дом, словно не знала в нем каждый уголок. А вдруг тот, кто приоткрывал ее калитку, пробрался в дом и теперь ждет, пока они расслабятся, чтобы... Что? Передушить их с Надей как курят?

Хорошо же повлияла на нее прогулка с собакой перед сном! Настолько, что, вместо того чтобы готовиться ко сну, она выдумывает бог весть что!

– Мне, между прочим, тоже не по себе, – подумала вслух Надя. – Прямо кожей чувствую, в воздухе будто тревога разлита. А сначала мне и в самом деле показалось, что ваш Раздольный – такое тихое уютное место. Даже слишком тихое. Странно, что меня несколько успокоило именно это происшествие. Вроде все стало на свои места, и у вас так, как у людей: ссорятся, режутся, страстями кипят... А вот тишина в какой-то момент прямо-таки испугала.

– Пусть это будет самое большое наше беспокойство... – торопливо проговорила Тоня. Тревога медленно отпускала ее. – Вот только Виктора жалко. Да и что Костя придумал: выселять его из поселка! Идти ему все равно некуда. Лучше им с Иркой разойтись.

– А ей есть куда идти?

– У нее здесь родители. Она ведь в дом к Виктору пришла, значит, до того где-то жила. Но вряд ли она так просто этот дом ему оставит. Небось судиться начнет.

– Ничего ей не выгорит, – уверенно сказала Надя. – Если этот дом принадлежал Виктору до женитьбы, ему же и останется. Делится только совместно нажитая собственность.

Тоня постелила Наде постель, пожелала спокойной ночи.

– Мы так с тобой и не договорили, – сказала она. – Но думаю, время у нас еще есть?

– Есть, – ответила Надя, устраиваясь поудобнее. – Видимо, у вас какой-то воздух особенный. Вроде только что пережили кое-какие волнения, а у меня глаза слипаются, будто после снотворного. Прости, ежели что не так, но я уплываю.

– Счастливого плавания!

Тоня вымыла на кухне посуду, все прибрала и пошла к себе в комнату, но в отличие от подруги уснуть никак не могла. Тщетно промаявшись, наверное, с час, она все же встала и вышла на крыльцо. К ней тут же подошел Джек и, довольно урча, улегся возле ног, на нижней ступеньке – там было его место.

– Понимаешь, какое дело, Джек, – стала говорить с ним Тоня, – не нравится мне все это. Кажется, недавно все было тихо, а теперь... Как будто в поселок проникло зло...

Пробормотала так и сконфузилась. Зло! Надо же, будто ребенок. Но она как-то привыкла, пока жила здесь, размышлять вслух и рассказывать о том, что ее беспокоило. Гладила Джека и говорила, говорила. В свете небольшой сорокаваттной лампочки над крыльцом Тоня видела, как Джек то прикрывал глаза, то открывал, укладывал поудобнее голову у нее на ногах и как будто участвовал в разговоре. По крайней мере Тоня не казалась себе сумасшедшей, которая разговаривает сама с собой.

– Нет, конечно, я не думаю, будто это зло из американских триллеров, нечто страшное и крови жаждущее, но вокруг меня все как бы напряглось. Называй это как хочешь, но мне тревожно... Взять хотя бы случай с калиткой. Неужели я оставила ее открытой?

Джек поднял голову и некоторое время вслушивался в тишину вокруг.

– Вот и я о том же. Сколько раз прежде оставляла калитку открытой, и ничего. Ни разу при этом меня ничто не насторожило, а сегодня... Мне показалось, что у нас в доме кто-то побывал... Ну, не в доме, а во дворе – это точно...

– С кем ты разговариваешь?

Надя, неожиданно возникшая в дверях, закутанная в одеяло, напугала Тоню. От неожиданности она вздрогнула всем телом и поняла, что страхи вовсе не оставили ее в Раздольном, они просто спрятались поглубже. До поры до времени.

– Не можешь заснуть?

– Представляешь, не могу. Казалось, что стоит только коснуться подушки, и я провалюсь в сон, – да что там, я ведь уже засыпала, – а вместо этого голова идет кругом, да и только. Мысли какие-то в голову лезут. А вдруг меня и в самом деле выследили?

– Кто?

– Ну, полицейские...

– Имеешь в виду американские?

– А какие же еще!

Тоня, не сдержавшись, фыркнула.

– Можно подумать, ты – важная государственная преступница.

Надя прямо в одеяле присела на ступеньку.

– Это ничего, что я так?

– Ничего... Ладно, давай уж поговорим, раз мы обе не можем заснуть. А вдруг как раз из-за недоговоренности?

Надя взглянула на лежащую собаку.

– Джек ко мне уже привык? Даже не рычит.

– Особенно не успокаивайся. Только в моем присутствии. Одной тебе лучше не ходить, когда он отвязан... Да, если не хочешь, не говори. Это я так. Подумала, что тебе легче станет...

– Кажется, эта Ира влюблена в вашего Костю.

– А ты? Вроде ты тоже не осталась равнодушной.

– Просто я соскучилась по русским мужикам. Это ведь всего второй, мной в России так близко увиденный. Я не имею в виду дорожных попутчиков.

– Второй? А кто был первый?

Тоня спросила просто так. Она лениво перебрасывалась с Надей ничего не значащими фразами и не вкладывала ни в одну какой-то особый смысл. Но Надя вдруг замолчала. Тяжело. Тоня почувствовала, что она проболталась нечаянно и чего-то явно говорить не хотела.

– Да это так, встретила старого знакомого... В аэропорту.

Тоня подумала, что если эта встреча для нее ничего не значила, то почему бы этого знакомого не назвать? Например, сказать: в аэропорту я встретила Петьку или Ваську, с которым училась в университете...

– Вообще-то я вовсе не хотела тебя допрашивать, – вслух сказала Тоня. – Ведь это ты ко мне приехала, и ты захотела мне все рассказать. А по мне ты как была моей подругой, так и осталась... Когда мы учились в университете, это была одна жизнь, а когда вышли замуж – совсем другая... И один-то брак дает бесценный опыт в жизни, а уж два – тем более!

– Смеешься? – обиделась Надя.

– Ничего смешного не вижу в том, что Грэг оказался вовсе не принцем и разочаровал тебя. Мой Михаил, между прочим, тоже. Так что кому из нас стоит смеяться, не знаю.

– Неужели он так провинился, что ты не можешь его простить?

Вот так и плавает их разговор туда-сюда, как цветок в проруби. Будто Надя с духом собирается и никак не может собраться. И ждет, что Тоня подаст ей пример откровенности, после чего их общение пойдет как по маслу.

– Просто ты не знаешь подробностей, вот и усомнилась. А я была в таком страхе...

– В страхе? – изумилась Надя. – И ты тоже? Надеюсь, Мишка на тебя с топором не бросался? А может... Он тоже тебя бил?

– Я не давала ему повода для битья.

– Эх, подруга, для тех, кто бьет женщин, вовсе не нужны поводы. Вспомни наши анекдоты. «Чего ты хочешь?» – «Дерьма на лопаточке». – «На!»

– Все равно, чего не было, того не было. Не бил!